Александр Антонов - Звезды против свастики. Часть 1
– Эффектно! – одобрил Скороходов. – А на настоящей лодке для этого тоже кнопки используются?
– Разумеется, нет! – воскликнул Неструев. – Кнопки есть только на макете, чисто для демонстрации. А на настоящей лодке… – Тут каплей словил насмешливые взгляды Скороходова и Берсенева, и осёкся. – Ловко вы меня купили, товарищ капитан третьего ранга, – вздохнул он.
– Не сердитесь, товарищ капитан-лейтенант, на флоте шутят и покруче, – сказал Скороходов.
– В курсе, – кивнул Неструев, – потому и не обижаюсь. Будем продолжать?..
– …Самая большая подводная лодка в мире? – уточнил Скороходов. – Верю! А вот насколько прыткая? Погодите, дайте сам угадаю… При таких обводах, да трёх силовых установках… Думаю в надводном положении узлов 20 даёт, верно? А вот под водой 10–12 не более.
– И да, и нет, товарищ капитан 3 ранга, – улыбнулся Неструев. – То есть в надводном положении всё так: 20–22 узла. А вот под водой… те же 20 узлов!
– Но каким образом? – удивился Скороходов, а Берсенев недоверчиво посмотрел на друга, стараясь понять: в чем подвох?
– Смотрите… – Каплей потянулся рукой к очередной кнопке. – Предупреждаю заранее: на корпусе настоящей лодки такой кнопки нет…
После нажатия кнопки с лёгким корпусом лодки начала происходить трансформация. По бортам листы обшивки стали сползать вниз – оказывается, они там двойные. На носу стал образовываться обтекатель. Когда процесс закончился, корпус лодки стал напоминать по форме огурец с заострённым концом.
– Теперь верю! – сказал Скороходов. – Однако насколько такой механизм надёжен, и как это удорожает стоимость строительства лодки?
– Насколько надёжен механизм – и этот и все остальные – будем судить по вашим отчётам после окончания похода, – ответил Неструев. – Что касается стоимости… Вы ведь уже поняли, что лодка лишь внешне напоминает «Катюшу», а так на ней всё штучное, чего нет на других лодках, и, уверяю вас, долго не будет, как бы ни закончился ваш поход. И вооружение, и навигационное оборудование, и всё остальное. Я ведь вам ещё не рассказал про сверхмалую подводную лодку. Вот она, пришвартована к специальному прочному шлюзу между корпусами у четвёртого отсека. Она, как и большая лодка, пока единственная в своём роде. Управляется экипажем из двух человек, вооружена двумя торпедным аппаратами для стрельбы сверхмалыми торпедами и крупнокалиберным пулемётом. А жильё? Весь экипаж живёт в каютах. Три душа. Холодильники для хранения продуктов. Сказка! Теперь насчёт стоимости. То, что я вам сейчас скажу, является, наверное, самой большой военной тайной, связанной с вашей лодкой. Точную цифру называть не буду, но на те деньги, что ушли на постройку и оснащение вашей лодки, можно построить дивизион крейсерских лодок.
После всех восторгов это сообщение оказалось сродни холодному душу. Подводники некоторое время подавленно молчали. Потом Скороходов спросил:
– Но для чего понадобилось строить такую дорогую лодку?
Неструев пожал плечами:
– Точно не скажу, ибо сам всего не знаю. Да вам объяснят, не беспокойтесь – те, которые сидят выше меня и смотрят на много лет дальше. А от себя скажу. Нам, конструкторам, поход вашей лодки – от всей души желаю, чтобы он был успешным! – позволит избежать многих ошибок при создании лодок следующих поколений, и совсем не для этой войны!
Будни контрразведки
По территории судостроительного завода, где на стапелях одновременно строились несколько подводных лодок, в ногу шагали два морских офицера.
– Чистенько тут у них, – заметил тот, на чьих погонах имелась одна продольная полоса и отсвечивали три мелкие звёздочки, расположенные треугольником.
– Да, метут… – согласился его спутник. На его погонах полос ровно вдвое больше, а вот звезда имелась всего одна, правда, размером поболее.
– А, может, не сорят? – лукаво улыбнулся старлей.
– Может и не сорят, – согласился кап-три. – Пришли!
Крайний стапель был отгорожен от остальной территории дополнительным забором. Именно здесь строились головные подлодки новых проектов.
На проходной офицеры предъявили пропуска и удостоверения. В одном значилось «Старший лейтенант Берсенев Кирилл Вадимович», в другом «Капитан 3 ранга Скороходов Валерьян Всеволодович».
Читатель, погоди! Не спеши листать страницы взад. Оба события: посещение НИИ подводного кораблестроения и засекреченной верфи происходили одновременно. Только в НИИ были настоящие Скороходов и Берсенев, а на завод прошли ряженные под них офицеры из контрразведки Балтийского флота. Могли бы, кстати, и встретиться возле заводской проходной, но такое не было предусмотрено сценарием, разработанным контрразведчиками.
А началось всё с того, что в Петрограде гебисты вычислили германского радиста. До войны такового в Питере не было. Все сообщения разведывательного характера немцы передавали прямо с антенны посольства. А вот кто и как передавал их туда, многие годы оставалось головной болью контрразведчиков.
Однако с началом военных действий между Германией и Россией посольство прикрыли, и вскоре в Петрограде заработал вражеский передатчик. Очень быстро выявили две закономерности: радист выходил в эфир только по выходным дням, и все места, откуда велась передача (в городе или за его пределами), давно были облюбованы питерцами для проведения досуга на свежем воздухе. Время выхода в эфир постоянно менялось, и места, откуда велась передача, как мы уже говорили – тоже. Поди, найди среди сотен отдыхающих врага.
Однако нашли. Вражеский агент не учёл пристрастия горожан отдыхать, как правило, в одном и том же месте (а, может, учёл, но ничего не мог с этим поделать). Так или иначе, но постепенно стал вырисовываться круг лиц, которым претило однообразие. Их-то и стали просеивать через мелкое сито, на дне которого, в конце концов, осталась добропорядочная финская семья, всего пару лет назад перебравшаяся на жительство в Петроград. Двое детей по малолетству в шпионы не годились, а вот их родители очень даже да.
Взяли их тихо, по дороге домой после очередного сеанса связи. Для соседей, знакомых и сослуживцев они срочно уехали отдыхать по горящей недельной путёвке на юг. Впрочем, там они и оказались. Дети радовались неожиданному счастью, не обращая внимания на то, что родители по очереди куда-то исчезают. В Петроград шпионы вернулись уже перевербованными агентами, и рьяно принялись замаливать грехи. Для начала они избавили гебистов от застарелой головной боли: помогли выйти на германского резидента. Ни арестовывать, ни перевербовывать того не стали. Если радисты оказались людьми в этом деле в общем-то случайными, то резидент был кадровым разведчиком. С таким решили вести до времени тонкую игру, тем более что шифр его к тому времени уже разгадали.
Постепенно выявили сотканную резидентом агентурную сеть. Были тут и добровольные помощники, но в основном безответственные болтуны. Один из таких болтунов работал на известном нам заводе, и проболтался о том, что на секретном стапеле готовят к спуску подводную лодку новой серии. Берлин тут же приказал резиденту во что бы то ни стало внедрить своего человека в экипаж.
Личность «внедренца» сразу выяснить не удалось, и тогда решили разыграть немного громоздкую комбинацию. В те дни, когда новая лодка проходила сдаточные испытания, из плавучего дока на базе подводных лодок в Куйвасте вышла после ремонта и небольшой модернизации на ходовые испытания серийная «Катюша». В море подлодки встретились и обменялись экипажами (за исключением представителей института) и номерами на рубке. А поскольку очертания корпусов обеих лодок в надводном положении очень схожи, то непосвящённый глаз подмены и не заметил. Новая лодка спряталась в док на Куйвасте – якобы в ходе испытаний выявились некоторые недочёты, а «Катюша» заняла место у заводской стенки, где её в спешном порядке стали рядить под новую серию. «Получай, фашист, гранату!», как уже говорили в это время в ТОЙ реальности, но ещё не говорили в ЭТОЙ.
Так что рассказ Неструева об экстренном выходе новой лодки на дополнительные испытания был неправдой, о чём, впрочем, ни Скороходов, ни Берсенев никогда и не узнали…
Разведёнка (игра разведок). Любимая игрушка Фюрера
Хроническая ненависть взращивается годами взаимной неприязни, становится важной частичкой бытия; теряя её, личность рискует утратить важную составляющую самоё себя, потому во внешнем проявлении это порой становится похожим на дружбу…
Начальник РСХА Рейнгард Гейдрих и глава абвера Вильгельм Канарис, оба во фраках, под обстрелом десятков любопытных глаз вели дружескую беседу в дальнем углу зала одного из венских замков, где нынче австрийские власти устроили приём в честь рейхсканцлера.
