Виктор Мишин - Второй шанс. Снайпер
– Мы… Подумаем, в общем, – произнес задумчиво комиссар второго ранга, переглянувшись со своим человеком, что не скрылось от меня, – что-то еще?
– Интересует меня, как и прежде, одно: каким образом мы попадем на нужное место. Самое близкое – Мексика. Но даже из нее нам нужно пересечь целый штат. Как? – я старался не грубить, но выходило с трудом. Павел Анатольевич это тоже видел, но не стал отвечать резко.
– Люди заняты этим вопросом, продумываются все возможные варианты. Мы ведь не вчера занялись этим делом. Задействовано множество людей и, гм… Денег.
– Слушай, приятель, – обратил я свой взор на агента, а тот поморщился, – там вроде река должна быть, течет через весь штат?
– Так точно, – парень кивнул, – но местность вокруг то слишком пустынная и ровная как стол, то глубокие каньоны. Хотя это не лишено смысла, – агент глубоко задумался.
– Коренные жители там еще не вымерли? – продолжал я, отрывая его от раздумий.
– Куда там. Полно. Там, вообще, до черта всех подряд. Индейцы какие-то, мексиканцы, негры. Хотя последних мало.
– Ну, а по реке-то они ходят?
– Специально не смотрели, но рыба у них есть. Ее иногда привозят в поселки на телегах. Такие крытые тентами повозки у них, набивают туда прилично и продают.
– Вот, хоть что-то дельное. Товарищ комиссар госбезопасности второго ранга, разрешите предложить? – повернулся я к Судоплатову.
– Ну-ну, я слушаю. Придумал что-то дельное, капитан? – комиссар второго ранга лукаво ухмыльнулся.
– Пока только идея пришла. Надо нас сначала где-то пару недель хорошенько «прожарить».
– Как это? В каком смысле? – не понял Павел Анатольевич.
– Да в прямом. Погода там какая? – опять повернув голову к докладчику, спросил я.
– Сухо, жарко. Зимой было легче, сейчас опять разогревается.
– Вот и я о том. Загореть нам надо. Иначе мы, со своими промороженными харями, спалимся через пять минут. А потом, думаю по реке идти, но, конечно, это виднее людям, что будут готовить наш проход.
– Вот это дело, сразу видно – взгляд отдохнувшего человека. Голова чиста и мысли верные. Мне и в голову не пришло насчет загара, – Судоплатов, конечно, поскромничал, но кажется, был доволен.
– Павел Анатольевич, есть ли место, где можно позагорать? Не сочтите за наглость, – я смущенно отвел глаза.
– Придумаем, где будет лучше. Пока поработайте с документами, ты и Мурат. Завтра с утра будет известно – куда и когда отправляетесь. Свободен, капитан.
На самом деле, планировали еще неделю. Много чего нам раскрыл «источник», но все равно информации было крайне мало. Сказанное на наших совещаниях и результаты подготовительных тренировок я обдумывал все то время, что мы добирались до места. Даже загорая на пляже, мы тоже готовились. Несмотря на кажущийся отдых, нам всем было не до веселья.
Куба встретила нас весенним теплом и ласковым океаном. Несмотря на довольно прохладную, по местным меркам, воду, мы вовсю купались – на сырое тело загар быстрее прилипает, да и не наш это загар, не русский. Уже через неделю такой «лафы» мы были мало отличимы от местных. По крайней мере – цветом кожи. Понятно, что разрез глаз и славянские черты лица у большинства из нас не отнять, но в таком «камуфляже» мы меньше бросались в глаза и чувствовали себя спокойнее.
В начале была идея просто «закосить» под каких-нибудь торгпредов и спокойно въехать в САСШ, но, прикинув последствия, передумали. Все равно к объекту нас и близко не подпустят, зато о нас американцы будут знать заранее. Попробуй тогда шагни в сторону, везде будут глаза и уши.
На Кубу мы прибыли на старой ржавой посудине, которая каким-то чудом еще держалась на плаву. Более того, на ней еще и по океану за рыбой ходят. На судно мы сели в Исландии, а вот до острова шли на подводной лодке – о, как! Правду Гагарин говорил – лучше десять раз в космос слетать, чем один раз под воду опуститься. Страшно, жутко. Хотя все равно понравилось. Даже когда видел капли и маленькие струйки воды, стекающие по переборкам. Потрескивания корпуса и спертый воздух тоже добавили адреналину. Особенно запомнилось, когда всплыли подышать посреди льдин: впечатления – не описать. Мы поднялись на поверхность, когда начинался небольшой шторм. Волны плескались и разбивались о лодку, поднимая миллионы крошечных пузырьков. Брызги летели в лицо и было холодно, но здорово. Куски поломанного льда нехотя брякались о корпус подводного крейсера. От чистого воздуха кружилась голова. Мы наслаждались ветром и водой всего десяток минут, как вылез бородатый дядька в тельнике и предложил «убираться на хрен с мостика». Едва спустившись, почувствовал, как лодка, задрожав, двинулась, а затем ощутил немалый дифферент на нос. Даже пришлось взяться за поручни.
На глубине спокойно, не штормит, не трясет. Почти весь путь спали – ну, запретили нам мореманы лазать по лодке. А так хотелось… В лодке порядок и дисциплина. Все на своих местах, никто бесцельно не бродит. Вот где орднунг соблюдают на пять с плюсом. И ведь никто из командиров ничего специально не приказывает, все знают свое место и трудятся как пчелки, ни одного лишнего движения. А свободные от вахты – читают. Подводники, вообще, самые читающие солдаты.
По прибытию в Исландию укрылись в шхерах, ожидая корабль, и было дело – заскучали, но – это же моряки! Гитара и гармонь появлялись как будто из воздуха, ну – или из воды – и лилась песня:
Субмарина-а-а-а
Соленое небо над головой
Ждет тебя гавань,
Гавань вечно с тобой!
Идти с рыбаками через океан, честно скажу, было страшно. Страшнее, чем под водой. Пару раз вдалеке видели военные корабли. Один раз всплывшую подлодку. Слава богу, нас никто не утопил. Почти все время проводили на палубе. Ветер, солнце, прохладно, но все были довольны. Один Истомин почти не вылезал из кубрика. Работал.
Море было прекрасно, но не добавляло оптимизма наше «корыто». Постоянно скрипя и трясясь, действовало на нервы, но перло вперед довольно уверенно.
С траулера нас пересадили на небольшой катер, и дальше, до острова свободы, мы шли на нем. Нас окружали улыбчивые парни, лопотали что-то по-мексикански без умолку. Мы только вежливо и молча улыбались. Катер легко вспарывал толщу волн, оставляя белую, вспененную полосу за кормой. Домчались быстро.
Оружие и снаряжение было с нами. Упаковывали его на совесть – это наша жизнь. За главный калибр у нас – ВСК. Недолго думая, взяли одну «тихую» – мало ли, как оно обернется. Тяжело, конечно, но…
Оружие у наших проводников было местное. Автоматы (ну, или пистолет-пулеметы) Томпсона, самозарядки «Гаранд». Руководство посчитало, что боеприпасы для американского оружия здесь найти будет проще. Больше всех я обрадовался пистолетам: легендарный «Кольт-М1911», а к каждому стволу – по глушителю. Уж не знаю, кто их делал, но получились на славу. Патрон – убийственно тяжелый, дозвуковой, – в сочетании с глушителем давал отличный результат. С расстояния в двадцать шагов почти не слышно, если специально не прислушиваться. Патронов привезли целый ящик. С удовольствием занялись пристрелкой стволов. После наших малышей «Вальтер-ППК», которыми мы пользовались в последнее время, «Кольт» казался огромным и невероятно мощным. Я чуть не целый день потратил просто на стрельбу из него. Может, он и не пригодится, но уж больно стрелять понравилось, а патронов привезли много-о-о… А как лежит в руке это произведение оружейного искусства. На вид кажущийся очень громоздким и неудобным, на деле оказался просто идеальным. Более удобного ствола я себе не представляю. Мощный, зараза, аж звездец. Пока Истомин, а он был с нами, занимался расчетами предстоящего похода, мы с казахом занялись главным калибром. «Выхлоп» – уникальное оружие. Выстрел из него настолько тихий, что можно сравнить с духовушкой. Но, главное, не дает демаскирующую стрелка вспышку, заметить, откуда ведется огонь – крайне затруднительно. Надежность тоже на высоте, довели до ума за год использования. Мурат специально пробовал – опускал в воду и стрелял сразу, едва достав. Пуля вылетала с кучей брызг и без последствий для ствола, а главное – в мишень попадала. Вот только стрелять нам наверняка из нее не придется, далековато для нее будет, а подходить близко – дураков всех еще в гражданскую положили.
Казах и вовсе стал похож на «краснокожего». Узкие глаза, от яркого солнца еще и прищуренные, казались двумя щелками. Кожа смуглая, волосы как смоль, перья на голову и хрен отличишь от коренных жителей этих мест. Истомин предложил ему кольцо в нос вставить – от гранаты, да только Мурат, не поняв нашего сапожного юмора, пообещал в отместку нам запалы воткнуть… Решили не рисковать.
Нас здорово натаскали на местные реалии, хреново только, что у Мурата вышла заковыка с английским языком. Порой он только догадывался, о чем говорят сопровождающие. Я тоже говорил, конечно, далеко не безупречно, сказалось еще и то, что глубоко изучали немецкий, да и просто за время войны уже к нему привыкли. При построении фраз часто путал немецкие и английские слова. Все-таки эти два языка схожи между собой гораздо больше, чем с русским. Впрочем, через две недели занятий Мурат тоже немного стал понимать речь, говорить пока не мог вовсе. Поэтому маленькие книжечки разговорников с простейшими фразами и выражениями всегда и у всех были под рукой.
