Андрей Бондаренко - Выбор-побег
– Извините, мистер, – прервал разговорчивого профессора Егор. – А слышали вы что-нибудь о древней крепости Кельчуа?
– Слышал, конечно же. Слух у меня, слава Всевышнему, отменный. Более того, мне уже все уши прожужжали пространными россказнями про упомянутый вами загадочный исторический раритет. Только это, друзья мои, полная ерунда и законченная чушь.
– Но, почему?
– Среди моих многочисленных аргентинских друзей и знакомых нет ни одного человека, который бы лично, то бишь, собственными глазами, лицезрел бы эти таинственные развалины. Кто-то слышал от кого-то, что где-то есть некий человек, разговаривавший когда-то с капитаном дальнего плавания, друг которого любовался Кельчуа через иллюминаторы частного самолёта…. Ну, и всё остальное – из той же мутной оперы. То бишь, сплошные легенды и домыслы. Мол, древняя крепость открывается только избранным людям, наделённым особым даром, а обычный человек пройдёт рядом с древними развалинами и ничего не заметит…. Так что, молодые люди, не стоит тратить времени на напрасные и бесплодные поиски. Не думайте о Кельчуа, как об объективной реальности, данной нам в ощущениях. Красивая сказка-легенда, не более…. А, вообще, Мендоса – сказочное место! В том смысле, что первоклассный фешенебельный курорт, расположенный в красивейшей природной местности с отличной экологией. Обеспеченные аргентинские, да и чилийские молодожёны предпочитают проводить медовый месяц именно в этой провинции…
«Интересные дела, блин аргентинский!», – возмутился сердитый внутренний голос. – «Затащили, понимаешь – через полмира – в незнакомую страну, а теперь предлагают найти некий призрачный фантом, в реальность существования которого серьёзные люди упорно не верят. Мол: – «Пойди туда, не знаю куда. Найди то, не знаю что…». И, главное, не понятно – зачем…. Эх, дать бы в морду – всяким затейникам и путаникам, обожающим издеваться над нормальными людьми…».
Когда профессор, наконец-таки, полностью выговорился и, вставив в уши специальные затычки, задремал, Егор достал из внутреннего кармана пиджака тёмно-коричневый конверт.
– Правильно! – одобрила Санька. – Пора немного просветиться. То есть, узнать – на каком свете мы сейчас находимся. Вскрывай, недотёпа…. Ну, что обнаружил?
– Многократно согнутая, то есть, сложенная карта, одинокий лист светло-зелёной бумаги, на две трети исписанный убористым почерком, а также серебряный значок-жетон с выдавленной на нём задумчивой физиономией Альберта Эйнштейна. Да, занятный такой наборчик – для приготовления сборной солянки…
– Ты, милый, изучай карту, а я займусь бумагой. Потом, естественно, обменяемся впечатлениями.
Через несколько минут Санька сообщила:
– Сразу видно, что Мара Никоненко-Сервантес – девушка очень серьёзная и ужасно-занятая.
– С чего ты взяла?
– С прочтения этой самой инструкции. Всё изложено чётко и коротко, ни одного лишнего слова. То бишь: – «По прилёту в Мендосу – взять в аэропорту такси, проехать по указанному адресу и вручить человеку с кривым шрамом на правой щеке данную серебряную бляху. А, уж, этот-то человечек и расскажет, что делать дальше…». Простенько, но со вкусом. Ничего не скажешь…. А у тебя, любимый, что интересного?
– Это – как посмотреть, – поморщился Егор. – С одной стороны, обычная географическая карта, с проложенным по ней маршрутом передвижения. От города Мендосы отходит синяя извилистая линия, которая упирается в крохотный предгорный населённый пункт с поэтическим названием – «Перунья». Минуя эту деревушку, линия становится ярко-зелёной и пунктирной. Более того, она уходит в коричневые горы и начинает усердно петлять по широким и узким ущельям – как сумасшедшая, штурмуя то один, то другой горный перевал. Естественно, что конечная точка маршрута обозначена знакомым словом – «Кельчуа».
– Что же тебя смущает, любимый? – непонимающе нахмурилась Сашенция. – Маршрут для того и пролагается на карте, чтобы потом его пройти. А все ключевые детали мы узнаем уже на месте. Мол, что означает синий цвет нарисованной линии, а что – зелёный…
– Всё это так. Но кто, спрашивается, мешал уважаемой сеньоре Марии Никоненко-Сервантес провести прямую линию – причём, любого цвета – соединяющую Мендосу и Кельчуа? Я имею в виду, почему бы нам не долететь до древней крепости на элементарном вертолёте? Арендовали, долетели, приземлились. Двадцать первый век, как-никак, на дворе…. Поблизости нет удобной посадочной площадки? Ерунда! Спустились по верёвочной лесенке, чай, не графья изнеженные…. В чём тут проблема?
– Если бы не было проблемы, то к развалинам древней крепости ежедневно доставляли бы многочисленных богатых туристов. Хоть, на вертолётах, хоть, на разнообразных внедорожниках. Кто – по доброй воле – откажется от лёгких и халявных денег? Так, ведь – если верить уснувшему профессору английской словесности – не доставляют. Более того, все серьёзные люди считают Кельчуа красивым, но полностью бесполезным мифом…. Следовательно, что?
– Не знаю, – честно признался Егор.
– Следовательно, не стоит торопиться со скоропалительными и поверхностными выводами. Наоборот, надо старательно – безо всякой суеты и спешки – наблюдать за развитием ситуации, скрупулёзно собирать достоверную информацию и, отсекая все сомнительные домыслы и откровенный бред, анализировать, размышлять, строить разнообразные версии…
В положенное время самолёт мягко приземлился в аэропорту города Мендосы – столицы одноимённой аргентинской провинции.
– Дело уверено двигается к вечеру, – сладко зевая, сообщил проснувшийся седобородый профессор. – Я всегда, посещая Мендосу, останавливаюсь в гостинице «Виктория». Вполне приличный отель, запросто потянет на четыре полноценные звезды – даже по капризным европейским меркам. Рекомендую. Готов проводить. В смысле, предлагаю отправиться туда вместе, на одной машине.
– Спасибо, – вежливо поблагодарил Егор, водружая на нос очки с тёмными стёклами. – Но у нас в Мендосе имеются старинные друзья, которые с радостью предоставят комфортабельный ночлег.
Чемоданов и всяких баулов в багаж они – за неимением оных – не сдавали, поэтому и покинули зал ожиданий первыми. Западная часть неба уже была охвачена томным малиново-оранжевым маревом, а окружающий воздух – своим ароматом – напоминал о существовании заповедных горных ледников, рек и ручьёв.
– Куда вам, сеньор и сеньора? – дружным и радостным хором заголосила по-испански толпа разномастных смуглых таксистов. – Доставим с ветерком. Практически – бесплатно…
«Знать, маскировка мадам Магды оправдала себя», – шепнул довольный внутренний голос. – «Нас, явно, приняли за самых настоящих аргентинцев. Иначе, голосили бы шоферюги – таким же дружным хором – на ломаном английском языке…».
– Правобережная авенида, дом двадцать четыре, – озвучил Егор адрес, обозначенный в кратких инструкциях Мары Сервантес. – За скорость доставки плачу полуторную таксу.
Неожиданно над выщербленными ступеньками лестницы зала ожидания повисла напряжённая и чуткая тишина. Таксисты – один за другим – вежливо прикасаясь пальцами к краям чёрных и бежевых широкополых шляп, и бормоча традиционное: – «Пор фавор[22]!», начали торопливо, о чём-то тревожно перешептываясь друг с другом, расходиться к машинам, припаркованным вдоль обочины.
Глава двадцать первая
Чёрный обелиск – на речном берегу
Только один водитель – высокий, сутулый, среднего возраста, с неухоженными «запорожскими» усами под горбатым носом – остался стоять на месте.
– Что, собственно, произошло? – вальяжно и чуть обиженно поинтересовалась Санька. – Мы нечаянно чем-то обидели этих славных кабальерос?
– Конечно же, нет, прекрасная сеньора! – криво улыбнувшись, откликнулся усатый таксист. – Просто ребята…э-э-э, немного мнительные. То есть, искренне верят во всякую чепуху – в привидения, призраки, зомби и прочую аналогичную муру. А место, куда вам надо добраться, имеет очень дурную славу. По крайней мере, последние семьдесят-восемьдесят лет…. Извините вы их, пожалуйста. Провинциальная некультурная темнота, воспитанная на страшных бабушкиных сказках…
– А вы, милейший?
– Я, симпатичная и неотразимая донна, не местный. Поэтому и отношусь к тутошним страхам и мнительностям – достаточно спокойно. То есть, без трусливого пиетета, но с уважением…. Может, уже поедем? Скоро стемнеет. Кстати, такса за проезд – тройная.
– Перебором пахнет, – возмутился Егор.
– Ничуть ни бывало! Я же – по сложившейся ситуации – являюсь монополистом. Поэтому и имею полное право – выдвигать драконовские финансовые требования-условия. Ничего не попишешь, махровый капитализм в действии, чёрт его дери…. Впрочем, можете и отказаться. Вдруг, вы – до острых желудочных колик – обожаете пешие ночные прогулки по незнакомой местности? Только предупреждаю сразу, места здесь у нас – однозначно-неспокойные. Хватает разных отвязанных и наглых ухарей, обожающих – по тёмному времени суток – приставать, размахивая острыми ножиками, к мирным прохожим. Мол: – «Жизнь, или пухлый кошелёк?!».
