Андрей Уланов - Принцесса для сержанта
Они даже не распахнулись – рухнули. Мягко так, почти беззвучно – только пыль гейзерами брызнула.
А за воротами…
Много я всяких разностей увидеть ожидал. Орков или еще какие темные силы. Но вот что на меня метров с пятидесяти – считай, в упор! – немецкая 75-миллиметровая пэтэо Pak-40, насквозь знакомая, хобот свой целить будет, честно говоря, совсем не рассчитывал.
И ни души вокруг.
Что еще за чертовщина, думаю, просто бред какой-то.
– Вот что, – не оборачиваясь, говорю, – вы пока за порог не суйтесь. Сначала я схожу, гляну, что тут и как.
Или, думаю, ее, как и все прочие здешние трофеи, при переброске так удачно расположило? А где тогда расчет?
Противотанковая пушка в боевом положении – это вам не человек и даже не грузовик с танком, дура габаритная. Чтоб ее вот так, целиком перебросить – это ж какой радиус захвата должен быть. В смысле – чем же это по ней шарахнули, пятисоткой с пикировщика, что ли? Ведь целехонькая: ствол не обрезан – дульный тормоз на месте. А станины хоть и не видно, но тоже вряд ли на той стороне остались – у пэтэо ствол длинный, тяжелый и без противовеса сразу бы в землю ткнулся.
Ну а если расчет был, то куда испарился? И почему черные такой ценный трофей до сих пор не оприходовали?
Странно. Местность-то, считай, открытая, спрятаться особо негде. Справа только то ли остаток стены, то ли простой какой-то бортик – за ним точно никого, он под углом стоит и от храма просматривался, а вот слева…
– Хальт! Стоять!
Засада!
А до бортика верных три шага. Хороший такой бортик, из дикого камня сложен, пуля не возьмет, и высоты в нем добрых полметра.
Шаг!
Дзыннь! Первая пуля слева об камень вжикнула. А за ней еще одна.
И пока нога вниз идет, гляжу я на эти брызги каменные, что ко мне приближаются – как раз на уровне колен, обезножить хотят, гады, живым я им нужен! – и понимаю – не успеть. Не будет у меня третьего шага!
И тогда на втором оттолкнулся, что было силы. Медленно-медленно вверх взлетел. Вот ноги с траектории пуль ушли… а вот и сами пули об бортик расшиблись. А… Приземлился на руки, спиной с размаху приложился – тоже мне – сальто-мортале, некогда здесь разлеживаться! – откатился влево, сел – и веером! Справа налево и обратно, для надежности.
Всего их было восемнадцать. Из них шестнадцать местных, орков и людей, а двое фрицы-пушкари, без сомнений. В полной форме, все как положено – петлицы с алым, у одного на левом рукаве нашивка: круг со звездой – оберканонир, наводчик, а второй – фельдфебель. Оба со «шмайссерами».
Мы, конечно, поторопились. В смысле – надо было хоть орка какого живым постараться взять, для допроса. А так…
По крайней мере, думаю, очень сомнительно, чтобы это конкретно по нашу душу засада была. Больно странный состав, а уж пушка и вовсе ни в какие расчеты не лезет. Нас хоть и четверо, экипаж машины боевой типа «Т-34», но самой машины даже у Фигли в мешке не сыщется, и уж такую-то подробность черные знать должны были.
Обежал пушку, глянул маркировку на ящиках – ну да, два бронебойных и еще пол-ящика фугасов.
– Что скажешь, Сергей? – эльф спрашивает.
– Есть мнение, – нагибаясь к панораме, говорю я, – что явились сюда эти ребята попробовать на зуб защиту лошади. Белого Коня то есть. А когда началась иллюминация от портала, решили затаиться и посмотреть, что дальше будет.
Интересно, думаю, а как они ее сюда дотащили? Арт-тягача в округе не наблюдается, упряжки тоже. Орков запрягали? Полторы тонны как-никак…
Одно ясно: нам эту небесполезную в хозяйстве вещь в карман не спрятать. Но и оставлять просто так ни в коем случае не следует.
Взялся за маховички – и вдруг словно под руку толкнули…
– Колин, – спрашиваю. – А ты сможешь от входа храмового точно в центр ствола этой вот милой штуки пулю положить?
– Смогу, разумеется, – с удивлением отвечает эльф. – Но зачем?
– Увидишь.
Были у меня, правда, сомнения на тему: сработает ли взрыватель от пули? Были, но, к счастью, не оправдались, потому как рванула пушка от первого же эльфийского выстрела. Хорошо рванула: ствол, само собой, напрочь, затвор перекрутило, прицел и вовсе улетел куда-то в голубой туман.
– Ну вот, – говорю, – дело сделано. А теперь надо бы нам отсюда убраться поскорее.
Вытряхнул карту, расстелил…
– Мы – здесь. – Дара наклоняться не стала, а просто искорку зажгла, точь-в-точь как у самого Эррилина была. Почти рядом с… – запнулась, оглянулась настороженно. – С нашей целью.
– И в самом деле недалеко, – говорю я, глядя, как искорка проползает сантиметр-полтора и, мигнув напоследок, исчезает. – Если хороший темп возьмем, то завтра к утру на месте будем.
– Тогда, – радостно так говорит Колин, – не будем зря терять и минуты. Вперед, друзья!
– Эй, а Фигли где?
– Вы эта, – отзывается гном откуда-то из-за пушки, – идите. А я вас догоню.
– Это еще что за новости?
– Идите-идите, – машет рукой Фигли. – Я быстро.
Догнал он нас минут через пятнадцать. Я эльфу махнул, чтобы он меня в дозоре сменил, сам чуть темп сбавил, поравнялся с гномом, смотрю – а у него мешок вдвое против прежнего вырос. А из-под недошнурованного клапана кусок знакомой такой серой макаронины виднеется.
Собственно, я и догадывался, из-за чего гном может захотеть остаться, но все равно, как увидел эту макаронину – чуть на ровном месте не споткнулся.
– Товарищ Фигли, – говорю. – Это еще как понимать? Ну, твоя жизнь тебе не дорога – это ладно, дело глубоко персональное. Но пока ты с нами в одном строю… а этот твой… личный заплечный пороховой погреб – он же от любой шальной зажигательной, а то и просто от искры фукнет, и воспарим все мы на небеса, в точности как гордый британский крейсер «Худ». Только вот в газетах про нас, увы, не напишут.
– Сергей, подгорными богами клянусь, брошу при первой же опасности. Ну пойми – не выдержала душа гнома…
Другой бы на моем месте: товарищ капитан, к примеру, или старший лейтенант Светлов – наверняка б вытряхнули из гнома весь порох вместе с жадной душонкой. А я… ведь не для себя, думаю, человек старается, для общего дела, а идти-то всего ничего осталось.
По мозгам бы за такие мысли! Ну да чего уж теперь…
* * *– Сергей, не надо!
Я едва руку удержал.
– Что значит «не надо»? – хриплю. – Какого…
– Не поможет.
Откровенно говоря, бил эльф как из своей винтовки, в самую точку. И я это знал, и он знал, что я знаю…
Слишком мало у нас антисобачьей пыльцы осталось. А собачки – уж больше часа как – все ближе и ближе голос подают. Засиделись, небось, рады-радешеньки лапы размять.
– А что… – выдыхаю, – есть лучшие идеи?
Эльф – вот ведь, с завистью легкой думаю, даже запыхавшимся не выглядит! Здоровый образ жизни, рациональное питание… ничего, вот вернемся – и я тоже с мясоедством завяжу, улыбнулся привычной своей, едва заметной усмешкой.
– Есть одна.
– Ну так… выкладывай!
Выкладывать Колин ничего не стал, а, обернувшись, окликнул гнома:
– Фигли, сын Флинберинка! Как бы ты отнесся к идее полежать некоторое время на траве?
– С восторгом! – булькает гном.
Ну еще бы! У него уже и борода от пота на мочало похожа, и бежит он, шатаясь и света белого толком не различая. А мешок так и не сбросил… вот ведь кулацкая натура!
– Жаль, – щурится эльф, – что трава в этой местности, побывав под сенью Тьмы, стала жестка и горька на вкус. Ведь в не столь уж давно минувшие дни луга Амелькама славились…
– Ты мне, – бормочу, – зубы не заговаривай. Признавайся… чего удумал?
Мне в тот миг было очень-очень плохо. И вовсе не из-за того, что ноги словно огнем горели, а сердце грудную клетку насквозь пробить пыталось.
Просто…
…я знаю, что он знает, что я знаю…
…минут пять уже вертелась у меня эта мыслишка. И, как ни гнал я ее прочь, не пропадала.
Еще – облегчение: не я, он первый сейчас это предложит. А следом стыд жгучий: должен-то был – я!
– Холм, к которому мы приближаемся, – словно бы сам с собой говоря, певуче произносит эльф, – кажется мне похожим… почтенный гном, что напоминает тебе вид сего холма?
Холм, да… был впереди холм. И мы на него как раз бежали. Как говорил товарищ капитан – умный в гору не пойдет, умный побежит… господствующую высоту занимать.
– Огранку «розой»!
– Символично. А тебе, Сергей?
Девичью грудь, чуть было не ляпнул я, но вовремя прикусил язык.
– Колин… позиция отличная, спору нет. Но… сколько вы там усидите? Полчаса? Час? Десять минут? А потом?
– Потом? – удивленно переспрашивает эльф. – Потом я, разумеется, открою путь на Тайную Тропу, и мы уйдем.
– Что-то я раньше не замечал за тобой этого умения.
– Ты просто не спрашивал.
Дара взбежала на вершину первой. Остановилась – без команды. Оглянулась назад – я поймал ее взгляд… и отвернулся.
Она еще не поняла. Или – поняла, но не захотела поверить.
А позиция здесь будет и в самом деле отличная.
