Александр Головчук - Почему и нет? Часть вторая
В общем, на губе мне понравилось.
Но не дали покейфовать. На третье утро меня повели на допрос.
Вот ты какой, северный олень... Вернее, Яков Иванович де Санглен.
А хорош, бродяга.
Средиземноморский тип лица, выразительные темные глаза. Смугл, горбонос. Длинные блестящие черные волосы. Д`Артаньн, да и только. Одет - безукоризненно. Статский мундир шит великолепно из дорогого сукна и сидит как влитой. Но на ногах сапоги. Любим верховые прогулки, стало быть.
Возраст между тридцатью и сорока.
Такие мужики бабам нравятся - жуть. Теперь понятно, почему Александр доверял де Санглену отбор красавиц для себя. Этот может...
- Поручик, Горский! - клацаю каблуками и бодаюсь головой в военном поклоне. Любуюсь собой со стороны. Актер Яковлев бы оценил. Как только не добавил сакраментальное ' Три тысячи чертей!' из 'Гусарской баллады', сам себе удивляюсь. В глазах у меня пустота и преданность партии.
Чей-то меня понесло дурачиться? Кураж на полную включился. Ведь не планировал же! Не с этим человеком...
Действительный статский советник, глава Высшей военной полиции, личный шпион Императора заинтересовано уставился на меня.
- Я знаю, кто вы. Не надо так кричать и греметь каблуками. Я навел о вас справки, Горский. Вы не глупы, как пытаетесь показаться. Более того. У меня есть основания считать вас шпионом... - выжидающий взгляд натыкается на незамутненный взор барана, который я старательно транслирую в пространство.
Их превосходительство хмыкнули.
- Как думаете, поручик, что это? - его рука легла на средних размеров папку с какими-то бумагами.
- Не могу знать, ваше превосходительство! - Ах, какой у меня строевой голос выработался. Пожалуй, на поле боя меня теперь и без горна эскадрон услышит.
- А если пофантазировать? Что может быть в такой вот папочке? - Длинные тонкие пальцы де Санглена постукивают по картону обложки.
- Не хватает фантазии, ваше превосходительство! Кроме как списки с рецептами редких блюд ничего в голову не приходит, ваше превосходительство!
- Отлично. Ерничаем... - Де Санглен вдруг широко улыбнулся. - А не боитесь, что я вас в Сибирь закатаю? Я ведь могу.
- Так не за что. Ваше превосходительство, уверяю вас, перед вами человек с душою чистой как слезинка младенца. А вы такой человек, что безвинного человека не накажете. Никак невозможно. - Взгляд солдафона мне удается. Ведь приглашали в ТЮЗе в свое время играть. Закопал я свой талант в землю, ой закопал.
А де Санглен веселился от души.
- Догадались, наверное, поручик, что это доносы на вас? Вот по ним и могу закатать... Даже обязан. В тех бумагах, в чем вас только не обвиняют...
- А в чем не обвиняют, ваше превосходительство? - Мой интерес неподделен.
- Да пожалуй, только в людоедстве и не обвиняют, а все остальное есть. Вы и шпион, и казнокрад, и растлитель младенцев. Тайный католик и садомит. Господи! Какую только дичь не пишут. Многих же вы обидели, Горский. Разве так можно с людьми?
- Так точно! С людьми нельзя. С теми, кого обидел - можно. Даже нужно...
- Даже так? Как Кирилла Фролина, например, топором? Не жестоко ли? Старший Фролин не испытывает к вам теплых чувств. Не опасаетесь?
- В меру... Меня уже как-то спрашивали об этом, ваше превосходительство.
- Прелестно... Но капитан Ланг все же балда. Надавить на вас - его идея. Правда и отыскал вас, тоже он. Кажется, я из-за его чрезмерного рвения лишился отличного сотрудника? Нет?
А он мне нравится. Нет, серьезно. Просчитывает все - на раз-два. И стрелки на подчиненного ловко перевел. Как же... Ваша недоработочка, господин хороший.
Так что в полицию даже Высшую и военную я не пойду.
Три дня своего ареста еще мог бы простить. Хотя уже тогда, меня бы не поняли мои нынешние сослуживцы. Мол, как так? В бою не заробел, а от полицейского давления спекся? Невместно...
И еще. Я - эгоист. Мне нужна карьера и положение, если я хочу жить в России. Его добиться можно только в армии и на войне. Полицейский чин, ниже действительного статского советника не имеет шансов достойно войти в семью Мирских вообще. Гонор не позволит, а я еще не потерял надежду все закончить по мирному с престарелым олигархом. Хм... Относительно, конечно, по мирному.
- Похоже на то, ваше превосходительство. - Встал несколько вольнее и перестал изображать из себя Ржевского с похмелья. - Я - драгун. Полицейский из меня выйдет неважный. Простите.
- А давайте без чинов, Сергей Александрович. Присядьте. - Де Санглен указал на стул напротив.
- Признаю, неверно оценил вас. Увы, но мой источник из квартирьерской службы охарактеризовал вас как не очень решительного человека, хотя со способностью разрешать многие сложные ситуации. Вы в Вене, когда были в посольстве, тоже так играли как сейчас? Впрочем, что я спрашиваю? Мда... Чертовски досадно. -Де Санглен свободно сидел на своем стуле и имел вид весьма огорченного человека который рассуждает не столько с собеседником, сколько сам с собой. - Что вы меня не боялись, - продолжил он, - это для меня не стало неожиданным. Храбрецов хватает, даже если совесть не чиста. Но нет. Вы не боялись потому, что не считали себя в моей власти и, судя по всему, у вас были к этому свои резоны. Так ведь? И что? Ушли бы, если бы я самодуром оказался?
- Непременно. Что мне делать в Сибири? - я улыбнулся. Де Санглен понимающе хмыкнул.
- Подготовились? - В голосе Якова Ивановича чувствовалось сожаление, и даже раздражение, причем не на меня.
- Не сердитесь, Яков Иванович. А как вы сами думаете...?
- Не скажете?
- Нет... - я решил осторожно перевести тему.
А собственно, почему не пойти навстречу умному человеку. Вам вольные наемники нужны, сэр? Мне лично эта роль по нраву, я в ней неплохо себя чувствую, а вот как вы отнесетесь к такому предложению?
- Полицейские вам конечно сейчас нужны будут, но и драгун может вам пригодится, причем именно как драгун. - Сказал я.
- Что вы имеете ввиду, Сергей Александрович? - Заинтересованно вскинул голову их превосходительство.
- Я думаю, к весне и особо ближе к лету активизируются ватаги польских и литвинских бандитов в полосе расположения армии. Будут сеять хаос, убивать курьеров, жечь продовольствие и фураж. Травить колодцы, возможно. Будут добывать сведения для французов, и переправлять их за кордон. Ватаги будут не маленькие, человек до двадцати и даже много более. Исправник с полицмейстером да с ротой внутренней стражи против них не сильно повоюют. Стражники гарнизонные хороши в охране и против обычных татей, а вот искать, гнать и бить ватажников которые в основном из военного сословия будут, тут уже опыта полицейских маловато. Сил у них нет против таких ватаг, вот и нужно придать им для подобных задач усиленные кавалерийские патрули из охотников. Для преследования и скоротечного правильного боя. А такие бои будут. Причем может и до пушек дойти. - Потом добавил. - Армия должна помочь полиции выполнить задачу по обеспечении порядка. Но только помочь. У нас своя присяга...
- Считаете, прикомандированные армейские отряды урона чести не понесут, по сути, выполняя работу полиции?
- Именно так. Предрассудки, увы, сильны... Кому как не вам знать это.
- Это ладно. А с чего вы взяли, что к лету?
- Так война на пороге, Яков Иванович. Не зря же вы тут службу высшей военной полиции налаживаете? По всему выходит, летом быть большой войне. А перед нею противник хаос попытается посеять среди наших ближних тылов.
И... - как он внимательно слушает. У Карнеги уроки брал? Или у Жеглова? В принципе и тот и другой учили одному и тому же. Проявлять искреннюю заинтересованность к объекту разработки. - ...еще мне кажется, что вы именно в таком качестве и желали видеть простого поручика Горского. А гауптвахта - своеобразная проверка. Моя догадка верна, Яков Иванович?
- Нет. Я действительно в отношении вас ошибся. Но..., - де Санглен легкомысленно щелкнул пальцем, вставая и направляясь к выходу. Француз... Мне такое изящество в признании собственных промахов недоступно. Если это не очередная игра, конечно. - ...что не делается - к лучшему. Давайте встретимся с вами завтра после обеда и продолжим разговор, а пока, Горский, вы совершенно свободны. - Уже выходя в двери, бросил.
- В полк не отбывать. Остановитесь в пансионате пани Златы. Он расположен рядом с ратушей. Скажете, по моему распоряжению. Предписание возьмете у дежурного офицера гауптвахты. Я распоряжусь.
- Будет исполнено, ваше превосходительство.
В комнатке пансиона я устроился со всем возможным комфортом. Да и то, ведь пансион всего третий день как открылся, и пансионом назвать можно было с большой натяжкой. Два десятка комнат. Небольшой ресторанчик. Три отдельных входа. Гостиница скорее. Я оказался, практически, первым постояльцем очаровательной хозяйки. Какая же она красавица! Истинно польская красота сильной, умной и чувственной женщины с толстенной русой косой и серыми призывными глазами. Улыбка чуть полноватых губ разила наповал.
