Круговерть бытия 2 (СИ) - Дорнбург Александр

— Я тоже так думаю. Мое ружье видел?

— Видел, как не видеть. Доброе ружьишко.

— Но мое ружье сложное. Его искусный мастер делал вручную, долгое время. Таких много не сделать, ибо вещь больно заковыристая. Но дошли до меня верные известия, что иностранцы, которые против России все замышляют, близки к тому, чтобы сделать новое оружие. Похуже моего, но будут делать его массово, на заводах, и там выпускать тысячами штук. И это еще не беда, но чтобы навредить России и казачеству, они будут слать это новое оружие кавказским горцам. Наш полк придет на Кавказ, а там уже эти штуцера появятся в больших количествах. А там же живут аспиды натуральные. Мы же бед не оберемся! Горец издалека убьет меня, твоего сына или твоего соседа-приятеля. Разве это хорошо?

— Конечно не хорошо.

— Вот и я думаю, что не хорошо. А ведь пока все держится на паре мастеров. Если их уничтожить, то такое оружие появится у злобных иностранцев на пять, а если повезет, то и на десять лет позже. И я, и твой сын, или твой одностаничник, останется жив. Смекаешь, о чем я говорю?

— Смекаю, — степенно ответствовал казак.- Только дело тут не простое, тут и голову сложить можно.

Кривцов у нас казак умный. Себе на уме. Такого на кривой козе не объедешь. Грудь в крестах, шрамы на теле и походов за спиной больше, чем я сам в прошлой жизни шоу-проектов по телевизору посмотрел.

— Вот и я о том же. Филиппыч, Христом богом тебя прошу! Послужи Войску Донскому. Кроме тебя никто же с этим делом не справится! А я тебе пятьсот серебряных рублей в награду не пожалею. Плюс расходы все оплачу, не чинясь!

— Дело конечно заманчивое, только тут все обмозговать надо, — задумчиво ответил вахмистр.

— Я уже кое-что придумал. Будешь слушать? Но учти, об этом нашем разговоре никто сторонний знать больше не должен.

— Рассказывай, сотник. А я решу возможное это дело или нет. Болтать же языком лишнего не буду.

— Не для того я тебя, вахмистр, вызвал, чтобы сгубить ни за понюшку табаку. Будешь ты как у Христа за пазухой. Где-то через неделю, как снег ляжет, в Вену по санному пути поедет болгарский торговец розовым маслом, бай Ганю. Повезет он иностранцам в возке розовое масло, которое у тех идет для всяких бабских духов и притираний. И он уже согласен взять с собой попутчика. Поедешь с ним в Вену, Филиппыч? Я уже и масло приготовил и вьючного коня у валахов купил. Бумаги от валахов на тебя оформлю чин по чину. На дорогу дам четыреста серебряных рублей, в тамошних австрийских кронах. Будешь тоже изображать торговца розовым маслом. Товар весит немного, а дорогой. С ним далеко проехать можно. Ты-то бывал, Степан Филиппыч, в Вене?

— В самой Вене не бывал, но рядом проезжать приходилось. Так что места там мне знакомые.

— И прекрасно. В одном горшке у тебя масло будет. Он побольше, отличается от других. С него можно иностранцам розовое масло на пробу давать. А в остальных, маленьких горшках масло только сверху на вощеной бумаге будет наложено. Перед делом достаточно эти горшки осторожно перевернуть, «вершки» и вывалятся, а дальше окажутся там обычные «гранаты». Динамитные. Что я иногда для полка делаю. Умеешь с ними обращаться?

— Пару раз кидал. Дело нехитрое.

— Прекрасно. Окутаем горшки в несколько одеял, в конских вьюках ничего с ними не случиться. Из Вены ты, как мелкий разносчик, предлагающий образцы розового масла, поедешь самостоятельно на север, в Германию. Есть у немцев земля Нижняя Саксония. Не новая, что с Лейпцигом, а старая — на западе. Самый большой город там Ганновер, откуда нынешний англицкий король свой род ведет. Слыхал про Ганновер, Филиппыч?

— Не только слыхал, но и проездом там был. Когда французов усмиряли.

— Прекрасно. Но тебе надобно не в Ганновер, а во второй большой город этой земли — Брауншвейг. Там у них еще колбасу знаменитую делают, «брауншвейгскую». Так что не запутаешься. Не знаю, что там сейчас у них, вроде какое-то маленькое герцогство. У немцев же все не как у людей, в каждом городе свое особое, кукольное государство. В общем тебе туда. В Брауншвейг. Не заблудишься?

— Где казак один раз бывал, там он уже не заблудится. Да и колбасу я эту не раз едал. В крайнем случае у людей спрошу. Язык-то мне ведом.

— Отлично. В городе Брауншвейге найдешь местный арсенал или казармы. Впрочем город там небольшой, разберешься на месте. Нужен тебе мастер искусный оружейный, что состоит на службе у тамошнего герцога. Офицер по фамилии Бернер. Вроде как по нашему Медведев. А имя у него какое-то мудреное на «Ж» начинается. Но точно не «жопа». Мне, Филиппыч, языки трудно даются, извини, точное имя я запамятовал. Но разберешься. Ты казак уже взрослый, справный, учить тебя — только портить. Сам все разведаешь. Не может быть у тамошнего герцога двух серьезных оружейных мастеров, что винтовки делают.

— Разберусь, конечно.

— Как найдешь мастера, так найми каких-нибудь местных мальчишек, чтобы за ним проследили. Нашли дом, где он живет. Да потом окна тебе показали. Сам не суйся. Да лучше перепроверь все хорошенько.

— Понял. Светиться не буду.

— Так вот, ночью подойдешь к этому дому да в каждое окно забросишь по гранате. Чтобы с гарантией. Да огнивом там под окнами не стучи. Дам я тебе с собой зажигалку, чтобы фитили запаливать. Да этой зажигалкой без дела не пользуйся. А то масло кончится, а не известно, есть ли на месте что-то подобное. Она только для дела. Понятно?

— Разве я без разумения? Только ведь офицер там не один в квартире может быть?

— Весь сопутствующий ущерб будет на моей совести. Там жена, ребенок или служанка. Все злодейское крапивное семя. Но так мы наших несколько тысяч жизней разменяем на несколько чужих. Сам знаешь нашу поговорку: врага щадить, значит по станицам вдов плодить.

— Своих, конечно, всегда жальче.

— Из Браушвейга как только узнаешь, что Бернер убит, то сразу уезжай в Нидерланды. Вьючного коня продай, своего оставишь где-нибудь временно на платной конюшне. А оттуда переберешься в Англию.

— Языка я тамошнего не знаю.

— Ничего, их король тоже по-немецки говорит, и как-то обходится. Так и ты найдешь людей, кто немецкий или французский знает. Объяснишься. Есть там, в Лондоне, инспектор по стрелковому оружию. Зовут его, голубчика, Джордж, по нашему Георгий. Фамилия Ловелл. Ловил он, ловил, но так ничего, видно, и не выловил. Этого тоже кончай по старой схеме. Думаю за полгода управишься. Ничего не боись, если голову на чужбине сложишь, то я твоему сыну тысячу рублей выплачу. Семья твоя нуждаться ни в чем не будет. Идет?

— По рукам, — решился Кривцов.

И через неделю переодетый вахмистр отправился в путь. Совместно с болгарским торговцем.

В конце июня Кривцов приехал обратно, исполнив в своей тайной экспедиции все задуманное. Чисто, быстро и без потерь. Я с чистым сердцем расплатился с старым казаком, дав ему еще сверху сто рублей премии.

В это время, кроме Польши, и весь мир понемногу трясло. От Нидерландов отвалилась Бельгия, а от Португалии — Бразилия. На «свеженький» трон Бельгии Великобритании быстренько удалось сосватать своего кандидата — князя Леопольда Саксен-Кобургского, супруга рано умершей принцессы Шарлотты и члена английского королевского дома. Французам же показали кукиш. На трон Бразилии же взгромоздился старший сын короля Португалии.

Зато в США, в Бостоне, в моду стали входить резиновые калоши. Они считались последним писком моды и вершиной передовых технологий.

В России же еще прошлой осенью, а особенно нынешним летом из-за воды, загрязненной отходами жизнедеятельности человека, кое-где началась эпидемия холеры. Местами эпидемия сопровождалась «для комплекта» «холерными бунтами». Но, к примеру, Пушкин, запертый карантином в Болдино, воспользовался этим обстоятельством для весьма плодотворной работы.

А в начале августа, когда поляки уже были фактически разгромлены, правительственные чинуши все же нашли возможность нас сменить на границе.

14 августа 1831 г. наш полк был отпущен на Дон.