Кирилл Кириллов - Земля Великого змея
— Лучшие работники сейчас укрепляют трубки обручами. После этого пушки смогут стрелять и далее, чем у пришельцев.
— И когда же они будут закончены?
— Завтра к утру мы доделаем первые десять орудий.
— Они нужны мне сейчас, — рявкнул Куаутемок.
— Но, правитель, это невозможно. Отлитые образцы еще не остыли, а потом их еще нужно шлифовать, чтобы ядра не застревали в…
Потеряв к инженеру всякий интерес, Куаутемок обернулся к притихшей свите:
— Кто занимался разработкой метательных машин?
Свита помялась. Зашуршала и исторгла из себя касика, ведавшего артиллерийским парком, потерянным во время нападения змея на колонну около Шальтокана. Ни жив ни мертв склонился он перед правителем. Но Куаутемок, кажется, не собирался его казнить.
— Скажи, остались ли еще в наших арсеналах метательные орудия, сделанные по книгам и чертежам teules? — вопросил он.
— О да, великий правитель. Есть несколько баллист, несколько катапульт. — Мешик с трудом выговаривал незнакомые названия. — Один или два легких онагра и два больших требюше с оторванными противовесами. Первые выстрелы получились не очень удачными, а настроить мы их не успели из-за того, что…
— Бери людей сколько надо, — оборвал его сбивчивую речь Куаутемок, — и немедленно отправляйся туда, где ты их оставил. Быстро подлатаешь, исправишь, и к закату все машины должны стоять около выходящих на акведук ворот. Ясно?! И не забудь снаряды. Иди.
Касик кивнул, вскочил на ноги и скрылся с глаз, грубо растолкав свитских.
— А вы, — обратился к ним Куаутемок, — распорядитесь устроить мне походный лагерь около тех ворот.
На этот раз в движение пришла уже вся площадь.
Ветер подхватывал клубы сизого порохового дыма и играючи швырял его в белоснежные паруса. Корабли, скрипя обшивкой на крутых поворотах, журавлиным клином выстраивались за флагманом. Шуршали под бушпритами обломки мешикских лодок, дерзнувших выйти им наперерез.
Пушкари окатывали водой горячие стволы. Матросы обезьянами сновали по вантам, перекладывая паруса с борта на борт. Арбалетчики, впервые за время всего похода получившие в распоряжение бессчетное количество стрел, азартно палили по черным индейским головам, изредка появляющимся на поверхности. Громада виадука нависала над эскадрой.
Капитан-генерал, возвышаясь над баком[69] во весь свой немалый рост, оглядывал в подзорную трубу поле недавней битвы. Живых врагов видно не было, но какое-то нехорошее предчувствие не давало ему насладиться этой победой в полной мере. А своим предчувствиям он привык доверять.
— Дон Педро, вы были правы, против этой громады наши фальконеты бессильны.
— Ага, — мрачно кивнул Альварадо. — Нужно отправлять подрывников.
— Тогда готовьте два бота. Пусть несколько артиллеристов потолковее погрузят на них пороховой запас и высадятся вон на том, — он указал пальцем, — острове.
— Без прикрытия пойдут?
— Судя по цвету воды, мелей тут нет. Два корабля пойдут следом на расстоянии выстрела. На носу поставим людей с лотами, будут делать промеры.
— Так их можно в лодки посадить, пусть меряют вперед и фарватер нормальный заодно поищут. Еще бы неплохо придать пару лодок со стрелками. Кто знает, может, мешики затаились в кустах и только и ждут, когда наши ступят на берег.
— Вы правы, сеньор Альварадо, распорядитесь об отправке. И попросите Месу держать под прицелом картечи не только растительность на берегу, но и верхний край акведука.
Альварадо щелкнул пальцами по козырьку шлема и сбежал на палубу, на которую уже выкатывали бочонки с порохом.
Кортес снова оглядел горизонт. Справа далекий берег, смыкающийся с небом острыми зубами Кордильер. Дымки на берегу, серо-зеленая полоска камыша. Впереди — тяжеловесные арки водопровода. Слева — неприступные стены Мешико, кажущиеся отсюда не более чем белым мазком на фоне бескрайней озерной глади. И на всем видимом пространстве ни одной целой пироги. Ни одного цветастого плюмажа. Ни отблеска солнца на наконечнике вражеского копья. Но что же тогда так беспокоит?
Боцманские дудки издали переливчатые трели. Сигнальщик на корме замахал флагами, отдавая распоряжения другим бригантинам. К борту «Сантьяго» подошли четыре ялика с гребцами, одетыми в стеганые доспехи на голое тело. Пушкари осторожно спустили в шаткие лодки бочонки с огненным припасом и чинно расселись по банкам. Арбалетчики с шутками и ругательствами посыпались в оставшиеся два. Капитан прикрикнул, успокаивая разбушевавшихся подчиненных, и караван отплыл. Кортес снова прильнул к окуляру и зашарил взглядом по виадуку. Опасность была совсем рядом, буквально в шаге, а он смотрел и не видел.
Еще раз. Берег — чисто. Акведук — многое сокрыто за арками, но непосредственной опасности нет. Мешико — никакого движения. Что-то за кормой? Проклятые паруса закрывают обзор. Но не на ют же бежать? А это еще что? Короткие волоски на затылке капитан-генерала приподнялись по-звериному, чуя приближение беды. Все внутренности провалились куда-то вниз, в животе стало пусто. Скрип снастей, перебранка матросов и плеск волн о борта стали далекими и глухими, словно бы доносящимися из подземелья.
Ватную тишину в ушах прорезал какой-то комариный писк. Нарастая и переходя в визг, он сгущался, давил на барабанные перепонки, пригибал голову к палубе. Огромным усилием Кортес заставил себя держаться прямо, чтоб увидеть, как между форштевнем его корабля и последней лодкой встал огромный водяной столб. Распустился невероятной красоты цветком из брызг и исчез в хлопьях пены и водоворотах поднятой со дна мути. Мгновение спустя упруго сжатый воздух словно ладонями хлопнул по ушам, выбив из них возможность слышать.
Кортес закрутил головой, пытаясь вытряхнуть из головы ватные пробки и понять, что случилось. Змей? Какое-то новое подводное чудовище? Атака мешиков? Нет, все не то.
Новый водяной столб поднялся у самого борта, окатив корабль потоками воды. Палуба дрогнула под ногами. Бригантина накренилась, почти касаясь поверхности озера концами рей. Матросы попадали друг на друга. Что-то загрохотало и покатилось. Несколько человек сорвались с вант и с воплями полетели в воду. Кортеса качнуло, ударило нагрудником об ограждение и отбросило назад. Корабль выпрямился, принял вертикальное положение. Внизу на палубе раздались хруст и вопль, сменившиеся хрипом и проклятиями, из которых капитан-генерал понял, что ноги какого-то несчастливца попали под плохо принайтовленный фальконет.
Он вскочил и вырвал из ножен бесполезный меч. Оглянулся в поисках врага, но его по-прежнему не было. Только четыре лодки, как оставшиеся без матери цыплята, разбегались по взбаламученной поверхности. Одна из бригантин по левому борту вдруг вздрогнула, прогнулась в районе фок-мачты и прыснула фонтаном деревянных обломков, обрывками снастей и кусками парусины. Нос разломался в щепу, а корма несколько мгновений держалась на поверхности, потом черпнула воды и, опрокинувшись, исчезла под волнами. Вырвавшийся из трюма воздух проводил ее исчезновение скорбным вздохом. Солдаты и матросы на флагмане замерли в оцепенении, не в силах оторвать взгляд от того места, где только что исчезли в пучине сто пятьдесят здоровых и полных сил испанцев. Вдалеке, почти у самого острова, поднялся вверх новый столб воды.
На этот раз капитан-генерал успел разглядеть ухнувший в озеро темный гладкий снаряд. Мешики стреляли по ним огромными камнями из какого-то метательного орудия.
— Уходите! — разрывая паутину оцепенения, заорал Кортес. — Расходитесь в стороны!
Бросив меч обратно в ножны, он, не касаясь ступеней, слетел по лестнице на палубу и, схватив рулевого за плечо, тряхнул что было сил.
— Разворачивай к берегу! Подставляй корму!
Рулевой налег на штурвал. Промокший до нитки Альварадо зуботычиной отправил сигнальщика на бак и вырвал у боцмана дудку. Воздух прорезала неумелая, но внятная трель. Пришедшие в себя матросы вновь побежали по вантам, заскрипели снасти.
Темный росчерк скрылся за кормой. Тяжелая волна подхватила бригантину и мягко толкнула вперед. Корабль зарылся носом. Всех стоящих на палубе обдало теплыми солоноватыми потоками. Дудка захлебнулась. Паутина оторванного такелажа захлестнула оказавшегося рядом с Кортесом матроса за шею и унесла за борт. Массивный деревянный блок тупо ударил рулевого в затылок. Он завалился на бок, прокручивая рулевое колесо. Корабль лег на борт. Кто-то наверху сорвался и долго падал, с хрустом переламываясь о реи. Кортес мертвой хваткой вцепился в ручки штурвала, пытаясь выправить бригантину, но она не слушалась, кренясь все сильнее и сильнее. Рядом упал еще один камень, палубу снова захлестнули мутные водовороты. И тут же еще один с другого борта.
