Борис Орлов - Вставай, Россия! Десант из будущего
— Ты это… в Штирлица в детстве недоиграл? — ласковым голосом спросил Алексей. — Развели, панимашш, шпиономанию! Ну, какой дурак будет вселяться в полунищего препода? К тому же представителя дискриминируемой сейчас в империи религии! А если бы я конкурс не объявил? Причем условия конкурса были настолько провокационны, что лично я удивлен отсутствием телепатов-чревовещателей, стремящихся на должность флотских связистов! Короче — мне не веришь — сам со Шнирельманом переговори. Прессани его немного, только без физического воздействия, Ерема твой пускай рядом постоит, желваками на зверской морде поиграет. Но, я полностью, на сто пятьдесят процентов уверен, что гениальное озарение Шнирельмана — продукт этой эпохи.
— Прессани… — хмыкнул я. — Нашел, блин, «кровавую гэбню». Ты его сам должен был предварительно пробить до донышка, а не тащить невесть кого на секретный объект. Пойми: сейчас просто нет научной и технической базы, на основе которых можно реально сделать работающий приемопередатчик… Нет нигде в мире, кроме Стальграда! «Гениальное озарение» Шнирельмана практически равнозначно тому, что мастер Обуховского завода притащит нам «схему атомной бомбы электрическую принципиальную». На том только основании, что Беккерель в 1896 году открыл радиоактивность, а Рентген в 1895-м — свои рентгеновские лучи…
— Да что тут осталось-то, меньше десяти лет? — улыбнулся адмирал. — Признайся лучше, что тебя смущает название новой единица измерения частоты! Это же надо: вместо «герц» — «шнирельман»!
Я, представив себе, как занятно будет звучать такое название единицы в приложении слов «кило» и «мега», начал ржать, как сумасшедший. И ржал почти всю дорогу до Стальграда. Бли-и-и-ин, «гигашнирельман»…
Приехав на завод, я, первым делом, как радушный хозяин, предложил Алексею позавтракать. Но адмирал, отговорившись тем, что успел поесть в поезде, стал настаивать на скорейшем начале испытаний турбины. Понятно, что именно турбины были для него сейчас самым важным. Но я, к его великому сожалению, был вынужден остановить порыв князя начать испытания немедленно.
— Понимаешь, Алексей, я тебя, конечно, ждал и, естественно, подготовился. Но эту штуку невозможно держать в состоянии: «включил кнопку — заработало». Это же прототип, там множество сопутствующей и измерительной аппаратуры. Сейчас вся установка находится в состоянии «Готовность № 2». А чтобы довести всё это сложное хозяйство до «Готовности № 1», потребуется 3 часа. Я немедленно дам команду, но чем занять время, если ты не хочешь перекусить?
— Саш, ну я же не из вредности или врожденной брезгливости отказываюсь от твоего хлебосольного предложения! Я реально сыт! — в доказательство Алексей постучал себя по плоскому животу. — А образовавшееся «окно» предлагаю заполнить осмотром верфей. Очень мне интересно посмотреть на методы скоростной сборки.
Я кивнул, и мы поехали на верфи. Осмотр занял гораздо больше времени, чем три часа. Адмирал старался вникнуть в самую мелочь и пролезть на каждый участок. Только через пять часов Алексей удовлетворено хмыкнул и молча, отряхивая на ходу запачканный мундир, пошел к «Жигулю». Я, жестом отпустив сопровождающих нас на «экскурсии» инженеров, почти вприпрыжку поспешил за князем.
— Алексей, постой, — я поймал адмирала за рукав у самого автомобиля. — Что-то не так?
— Да все нормально, Димыч, расслабься! — устало улыбнулся адмирал. — Отличная у тебя верфь и производственный процесс отлично налажен! Я просто подумал, что будет очень плохо, если мы из-за упертости императора не успеем внедрить все это на флоте. И опять встретим супостата на допотопных коробках, вооруженные героизмом и верой в бога… Жаль, что я скоро ухожу на Дальний Восток и не смогу как следует лоббировать твои изобретения. Ладно, поехали уже турбину смотреть.
Испытания турбины продолжались ровно одну минуту четырнадцать секунд и закончились полным провалом. Сначала полетели лопатки первой ступени, затем второй. Причем «полетели» в прямом смысле этого слова — обломки пробили кожух и веером прошлись по всему помещению. К счастью для всех присутствующих на запуске, вал не успел разогнаться до максимальной проектной скорости вращения. Иначе все живое в здании было бы сметено, словно картечью. Хорошо, что кто-то крикнул «Ложись!» и толпа успела выполнить команду.
Но одними только лопатками разрушения не ограничились. Перекосило вал, а в довершении всех бед рассыпались упорные подшипники.
Когда прекратился треск и грохот, а над головой перестали летать мелкие и крупные осколки, я привстал и огляделся. Все немаленькое здание испытательного комплекса было засыпано густой белой пылью, в которой ворочались тела моих инженеров и членов великокняжеской свиты. Блин, не дай Бог, кого-то зацепило!
Бесполезно пытаясь отряхнуть мундир, рядом со мной поднялся Алексей. Зычным командирским басом, перекрывшим нестройный гул голосов, князь приказал доложить о потерях. Люди вокруг были дисциплинированные — доклад поступил уже через минуту. Повезло — пострадавших не было. Только пыли народ наглотался изрядно, из-за чего всех обуял жуткий кашель. Я увлек всех за собой на свежий воздух. Снаружи тоже хватало пыли — в здании выбило окна, но постепенно все прокашлялись и успокоились. По рукам пошли фляжки с напитками. Я чудом опознал среди белых, словно вывалянных в муке, фигур ответственного за испытания турбины инженера Луцкого и поманил его к себе. Борис тоже не сразу признал хозяина, пришлось прикрикнуть.
— В чем дело? — прошипел я в самое ухо Бориса, оглядываясь на адмирала. — Немедленно выяснить! — Луцкой, на ходу выкликая своих людей, пулей устремился внутрь комплекса.
— Вроде бы ты пообедать предлагал… — нарочито-нейтральным тоном сказал Алексей, показательно поглядывая в светлую даль. — А теперь еще и помыться было бы неплохо!
— Пошли… — упавшим голосом сказал я.
После душа, химчистки, глажки, посещения «Салона красоты» и легкого (всего на семь перемен блюд) обеда, началась официальная часть визита. Подписание договоров поставки, протоколов о намерениях и прочего. Общая сумма, на которую я «нагрел» казну составила около 2 миллионов рублей. Взамен военный флот России должен был получить несколько тысяч тонн высококлассной брони, три десятка орудийных стволов калибров десять и двенадцать дюймов. И еще массу всякого разнообразного оборудования, начиная от токарных станков с электроприводом и заканчивая так понравившимися адмиралу селекторами.
После всех официальных мероприятий мы с Алексеем уединились в моем кабинете. Адмирал выглядел благодушно. Как-то он отмяк, с прошлого раза. Видимо понял, что хоть к текущему военному конфликту мы так и не успели (и не мудрено!), но зато на будущее есть очень хорошие перспективы. Под это хорошее настроение Алексей не стал отказываться от рюмочки коньяку и сигары.
Выпустив несколько больших клубов дыма и растерев языком по нёбу глоток коньяку, Алексей огляделся и обнаружил в углу кабинета непонятный агрегат.
— О, а это что за чудо технической мысли? — великий князь небрежно ткнул пальцем в предмет моей гордости.
— Это артиллерийский директор! — как можно небрежнее ответил я.
— Чего? — князь не поверил своим ушам.
— Да, самый обыкновенный ПУАО![107] — я откровенно радовался удивлению Алексея. — Вернее, сердце всего комплекса управления — электромеханический вычислитель. Ты ведь сам заказывал системы управления артогнем. Запамятовал?
— Просто не думал, что мой заказ будет выполнен в такие сжатые сроки. И кто это придумал? — князь внимательно разглядывал замысловатый механизм. — Неужели сам? Видел я электромеханические вычислители… Но этот… Да это же гибрид кофеварки с арифмометром!
— Именно что с арифмометром! — весело подтвердил я. — А придумал Вильгодт Однер![108] Он у меня с восемьдесят шестого года работает, от Нобеля ушел…
— Неужели он успел разработать свой механический калькулятор за три месяца?
— Нет, конечно же! Оказалось, что Однер уже целый год пытается сконструировать вычислитель в инициативном порядке. Ну, а я ему совсем немного помог…
— Ну, Саша, удивил… — однако князь особо удивленным не выглядел. Впрочем, как и обрадованным. — Вот только вычислитель — хоть и сердце комплекса, но все-таки малая его часть. Нужны приборы подающие сигналы и приборы сигналы принимающие. И все это надо соединить проводами. А чтобы было с чем работать вычислителю и что потом передавать — нужны дальномеры! А, зная твою нынешнюю манеру хвастаться прототипами…
— А вот тут ты ошибаешься! Несмотря на то, что разработать досконально весь комплекс управления артиллерийской стрельбой не удалось — прогресс есть! В любом случае — ПУАО — штука хорошая! Жаль только, что вот так просто взять и установить его на корабль прямо сейчас невозможно. Нужны отдельные места для размещения командно-дальномерных постов, нужно отдельное место для установки главного поста управления огнем, где будет сидеть старший артиллерист, и стоять вот этот вычислитель. Да просто протянуть несколько километров проводов… И научить команду всем этим пользоваться. И отработать до автоматизма… Короче — все это опять-таки под новые проекты баттлшипов. Пошли со мной!
