Владимир Поселягин - Второй фронт
— Где оружие?
— В машине сгорело, товарищ полковник.
— В бою добудешь.
— Есть.
— Лейтенант, приступай.
Русоволосый был из подразделения старшины. Младший сержант Пирогов. Электрик. Вторым стоял заряжающий в машине Быкова, красноармеец Троянов. Третий, командир второго танка старший сержант Мирзоев. Четвертый, его механик-водитель, сержант Муртазин. Пятый, механик-водитель Быкова, младший сержант Мальцев. Шестой, оружейник из подразделения старшины Лясова, красноармеец Пименов. Седьмой, заряжающий из экипажа Мирзоева, красноармеец Смелов. И еще двое пришедших со старшиной. Это красноармейцы Маркелов и Григорьев. Маркелов — моторист, а Григорьев — водитель полуторки.
Вооружение на всех составляло два пулемета, винтовка Григорьева, которую подобрал старшина рядом с бойцом, и четыре пистолета у командиров танков и их мехводов. Старшина тоже, кроме ножа, ничего не имел.
— Весело, — пробормотал я.
К пулеметам было по полдиска, хорошо еще, что у Григорьева в поясных чехлах нашлось сорок патронов. К пистолетам — штатный боекомплект.
— Стройте бойцов, лейтенант, уходим. Вышлите двоих по маршруту движения, пусть идут в разведдозоре. Расстояние от основной группы триста метров. Выполнять!
— Есть!
Пока Быков командовал, я задумался, отойдя немного в сторону.
«Что делать? Рваться к Сталину? Так я эту систему успел изучить, спасибо Берии. Хрен я к нему прорвусь, какие бы доводы ни приводил. Удостоверение, закатанное в пластик, показать? Так хрен вам, это еще на кого попадешь. Если на вменяемого сотрудника, который готов пожертвовать своей карьерой и жизнью, то считай повезло, а если… Сколько чисток провел Лаврентий Павлович, после того как открыли портал в мой мир? Много провел, у него считай половина управления омолодилась. Значит, что делаем? Заявляем о себе как о командире с большой буквы. План, конечно, так себе, но шансы попасть в Кремль есть. Причем не призрачные, а что ни на есть реальные. Осуществимые. Значит, план такой. Формирую из окруженцев мобильную моторизованную группу и бью немцев, пока они расслаблены успехами. Шансы вполне есть. Если что, можно переиграть ситуацию. Так, это решили, как с легализацией? Это неопытный летеха удостоверение не попросил показать, а если попадется более храбрый, что ли? Что тогда? Играть и давить гонором? Вполне идея неплоха. Главное показать себя с первых дней, дальше этот вопрос отпадет сам собой, пока мы не выйдем к своим…»
— Товарищ полковник, отряд к выходу готов.
— Высылай дозор, — приказал я, отвлекшись от размышлений.
Под начавшуюся далекую орудийную стрельбу мы углубились в лес.
— Товарищ полковник! Товарищ полковник? — потряс меня за плечо Быков.
— Что? — открыв глаза, спросил я.
От опушки мы отошли километра на полтора, пока Григорьев снова не свалился. Все-таки контузия у него была довольно тяжелой. Во время привала, после отдачи приказов по стоянке и временной обороне, я устало присел у ствола большого дуба и неожиданно для себя задремал.
— Немцы!
— Не паникуй! Где? Сколько?
— Танк и бронемашина. Сюда движутся по старой лесной дороге.
— Подожди, по лесу?
— Да, товарищ полковник.
— Совсем немчура страх потеряли. Поднимай людей. Посмотрим, что это за храбрецы.
Раздвигая бронированными корпусами низко висящие ветви деревьев, которые устало склонились над узкой пробитой через лес дороге, по которой, судя по виду, ездили только на телегах, двигались две машины с крестами на боках.
Ладонью опустив низко висящую ветку кустарника, я всмотрелся в удаляющуюся от нас бронетехнику.
— Ошибся твой наблюдатель, лейтенант. Самоходка это и танк, только какой не вижу, корма самоходки закрывает.
— Артштурм, — уныло кивнул лейтенант, — а танк тэ-три, я отсюда башенку вижу.
— Хорошо, берем их.
— Товарищ полковник, но как? — изумленно выдохнул лейтенант. По его определению раз немцы сидят в неуязвимых железных коробках, так они в недосягаемости, если нет пушек, чтобы их выковырять.
— Лейтенант, хватит сидеть на стереотипах. Нож и пистолет вот отличное средство для захвата бронетехники. Люки у них открыты, видишь головы в наушниках торчат. Сзади вскакиваешь на броню, стреляешь в командира и через открытый люк уничтожаешь остальной экипаж. Странно только, что пехоты с ними нет, в этом случае ничего подобного не получилось бы. Значит, так, самоходка твоя, мой танк. Кого в помощь возьмешь? Мехводов не трогай!
— Тогда красноармейца Троянова.
— Хорошо, вооружи его пистолетом своего мехвода и будем работать.
— А вы с кем будете?
— Один, но наподхват Мирзоева возьму. Гранаты не применять, техника мне целой нужна.
— Так у нас только одна граната, — напомнил лежавший рядом старшина. Мирзоев, который скрывался в трех шагах, молчал.
— Всегда найдется идиот, который все испортит. Все, мы догоняем танки и работаем по экипажам. Старшина, ты пока командуешь группой. Догонишь нас чуть позже. Все, лейтенант, за мной, а то они двигаются хоть и медленно, но все дальше и дальше от нас. Работаем одновременно, ясно?
— Ясно, товарищ полковник.
— Все, пошли!
Вскочив, мы чуть углубились в лес, чтобы нас не было видно с дороги, и побежали, стараясь обогнать боевые машины. Опередив их метров на двести, разбившись на пары, залегли по обеим сторонам дороги, с разницей метров в пятьдесят друг от друга, все-таки лейтенанту придется действовать чуть раньше, чем нам.
Все получилось не совсем так, как мы рассчитывали, но главное что получилось, даже с неожиданными для нас результатами.
Не знаю, то ли командир следующей за «тройкой» самоходки закрутил головой, то ли засек лейтенанта боковым зрением, но раздумывать он не стал, а что-то неразличимо крикнув, ловко скользнул внутрь бронемашины.
Как он ни торопился, Быков не сплоховал, успел рывком распахнуть закрывающийся боковой люк и дважды пальнуть внутрь.
Все это я заметил краем глаза, потому как сам, вскочив, уже мчался к танку, помахивая на бегу для равновесия пистолетом. Под хлопки выстрелов, одним скачком вскарабкавшись к башне, схватил оборачивающегося командира за ворот и, приставив к его голове ствол пистолета, нажал на спуск.
На лицо брызнуло кровью, танкист дернулся и обмякнув стал сползать внутрь «тройки». Отпустив его, я сам, наполовину втиснувшись следом в люк, не переставая нажимал на спуск, посылая пулю за пулей в экипаж.
Движущийся танк сделал свое дело, если наводчик и заряжающий обмякли, получив по своему кусочку свинца. То мехвод и стрелок-радист остались целы, хоть и ранены.
Запасной магазин был у меня в другой руке, так что перезарядка не заняла много времени, и снова зачастили выстрелы.
А вот дальше-то и начались проблемы. Никто не знал, как остановить технику, которая неуправляемая съехала с дороги и, подминая молодую поросль, стала углубляться в лес, глухо рыча двигателями. Тут мне и помог старший сержант Мирзоев. Ловко скользнув в открытый люк, он добрался до места мехвода; через две секунды, дернувшись напоследок, «тройка» заглохла и замерла, не доехав до векового дуба всего пару метров. Самоходка Быкова проехала на пятьдесят метров дальше, пока не смогли заглушить и ее.
— М-да, вкривь, вкось, но получилось. Сержант, давай за нашими. Пусть вытащат экипажи, почистят и осмотрят машины, смогут ли они с ними разобраться, — приказал я Мирзоеву, когда он, весь измазанный кровью, вылез из бокового люка.
Посмотрев на бледного сержанта, только покачал головой, не повезло ему вот так вляпаться.
— Есть, — козырнул он и слегка вялой трусцой побежал к основному отряду.
Посмотрев на пистолет с оттянутым до конца затвором, щелкнул курком, приводя пистолет в боевое положение и убрал в кобуру, теперь от него толку не было без патронов. Надо трофейным обзавестись и часами еще, сто процентов у убитых они есть. Сам-то я привык сотовым пользоваться, и без часов было тяжело.
Устало подошедший Быков доложил о захвате самоходки, немного ошарашив меня тем, что они захватили пленного. Мехвода трофея. В данное время ценное приобретение.
— Хорошо, будет учить нас пользоваться трофеями. Значит, так, лейтенант. Самоходка твоя, так что собирай экипаж. Я на «тройку», Мирзоев ко мне наводчиком, дальше раскидаем экипажи из наличного состава. Сейчас технику привести в порядок, отогнать подальше и замаскировать. Выполнять!
— Есть!
— И личное оружие соберите с танкистов, мне нужен пистолет и наручные часы, а то я свои разбил при аварии. Все, выполнять!
Снова козырнув, Быков умчался. Явно опасаясь, что я еще чем-то нагружу его. Проводив летеху взглядом, присел у правого борта слегка потрескивающего остывающим мотором танка и устало прикрыл глаза.
