Калгари 88 (СИ) - "Arladaar"
Через несколько минут, прошедших в молчании, Арина восстановила силы. Тренер терпеливо подождал, понимания состояние воспитанницы, потом начал говорить.
— У тебя на данный момент большой потенциал. Ещё немного работы, и первенство города гарантированно будет твоё. Да и следующие старты тоже. Поэтому давай сделаем так. Завтра на тренировки не приходи…
— Но как! Я только начала разгоняться! — возмутилась Арина, перебив Левковцева. — Сейчас главное — не сбавлять темп! Идти вперёд!
— Тише, тише! Спокойно! — успокоил тренер, подняв руки. — Выслушай сначала. Завтра у тебя будет и так сложный день. Надо сходить в поликлинику, взять справку о выздоровлении, отнести в школу, узнать расписание уроков. Со среды ты входишь в нормальный рабочий график занятий. До часу дня — школа, с двух до шести — тренировки в ДЮСШОР. В своей группе. Индивидуально у нас с тобой, наверное, работать больше не получится. Ты же не будешь постоянно к семи утра сюда приезжать, потом в школу, а потом опять сюда.
Сказал, и тут же подумал, что уж она-то приедет когда угодно — уровень мотивации огромный. Впрочем, если она скажет, что будет тренироваться и до школы по индивидуальной программе, он с удовольствием согласится. Чёрт с этим недосыпом. Видеть первым то, что демонстрирует эта девушка, — многого стоит!
— Если я не буду успевать хорошо работать на основной, дневной тренировке, если будет необходимо для дела, я буду приезжать, когда скажете! Пусть каждый день. Пусть в семь утра! — твёрдо сказала Арина. — Сегодня я прыгнула выше головы. Наверное, уже не буду кататься — перетрудилась, нужно восстановиться. А завтра… Хорошо, сделаю, как вы сказали. Сюда я не приеду. Возьму тайм-аут.
Арина сняла коньки, и пошла в зал ОФП делать заминку, попутно прислушиваясь к своему телу. Вернулось ощущение наработанности в мышцах, знакомое каждому спортсмену. Значит, тренировка прошла не напрасно, и толк сегодняшней работы будет. Пусть не сиюминутный, но задел на будущее положен.
Покрутив велотренажер на минимальной нагрузке, Арина решила, что на сегодня хватит. Переодевшись, вышла из спортшколы и поехала домой.
Понедельник. Мама уехала на работу, и до вечера Арина была предоставлена себе. Одна дома — круто! Что делала бы современная нам девочка-подросток четырнадцати-шестнадцати лет, оставшись одна дома, особенно если это самый обычный человек без каких-то особых увлечений, вроде компьютерных игр, рукоделия или творчества? Естественно, будет зависать в интернете, попутно слушая музыку или вполглаза смотря фильм. Здесь интернета не было, интересных фильмов тоже, и Арина в который раз ощутила бездну свободного времени, свалившегося как ком на голову. Оставалось одно — читать. И попутно слушать музыку. Например, песню про белую ночь, которая опустилась как облако. А почитать можно… Внимательный взгляд Арины упал на газету «Советский спорт», подаренную Максимом, где прямо на первой странице была огромная статья про фигурное катание, а точнее, про чемпионат СССР 1986 года, только что закончившийся. Многие фамилии спортсменов были знакомы. Во времена Арины они уже работали тренерами. Среди танцоров СССР 1986 года так вообще одни будущие тренеры.
Читать о соревнованиях, да ещё в прошлом, да ещё не зная раскладов на сезон, было неинтересно. А вот чемпионка в женском одиночном… Анна Кондрашова… Арина не помнила и не знала такой фигуристки в своем времени! Хотя… Фигурнокатательный мир мал. Услужливая память вдруг донесла, что знает она такую фигуристку! Во время просмотра записи какого-то давнего чемпионата мира краем уха слышала пространные излияния комментатора Александра Степашина именно об Анне Кондрашовой.
Она вышла замуж за эстонского спортсмена, когда ещё СССР не развалился, и переехала жить в Эстонию. Сейчас Кондрашова тренирует эстонских фигуристок. Иногда даже на чемпионат мира и Европы выбирается с воспитанницей. У ней фамилия… Леванди! Точно! Вспомнила! Анна Леванди! А воспитанницу — Елена Глебова. Ни на какие призовые места они, естественно, не претендовали. Уровень фигурного катания в Эстонии был невысок. И вот сейчас с Кондрашовой ей придется конкурировать лично. Если сумеет вырваться из Екатинска.
Остаток дня Арина посвятила чтению. Родители Люськи выписывали много газет и журналов, что для Арины явилось откровением: о таком методе передачи информации она даже не подозревала. Правда, от печатной прессы оставалось множество отходов в виде макулатуры, в этой части Арина не могла одобрить бумажную технологию, в которой видела расточительство и несовершенство. Ведь газета нужна только для того, чтобы прочитать её один раз, потом она уже ни к чему. Разве что печку в деревне растапливать. Или свернуть и положить в толстую пачку других таких же ненужных газет и журналов. Куда их потом? Арина вдруг вспомнила о поиске макулатуры, которым занимаются пионеры в свободное время. Значит, ненужные газеты туда и девают. А журналы? Наверное, тоже.
Арина полистала газеты с журналами, в основном рассматривая картинки. Больше всего понравился «Вокруг света». Там были интересные статьи про индейцев Южной Америки или про тайны острова Пасхи. Арина вдруг поняла, что мир она ни капельки не знает, хотя побывала много где: и на соревнованиях, и на отдыхе, в Европе, Азии, Северной Америке… В мире существовало много замечательных вещей, намного более интересных, нежели отели, аэропорты, рестораны, бутики. Она явственно ощутила, что даже будучи много раз в Европе, так и не узнала, чем живут жители тех стран, где она бывала, не интересовалась их образом жизни, культурой, искусством, кроме тех, что стали мировым наследием, известным каждому. Большая часть мировых знаний осталась вне поля её зрения, и она даже не задумалась бы о таких вещах, если бы не простой советский научно-популярный журнал.
Бросив читать, Арина потренировала растяжку. И она уже получалась намного лучше, чем неделю назад, когда только попала в тело Люськи. Ведь суставы на руках и ногах мало растянуть. Нужно, чтобы они давали нужное положение конечностей без дополнительных усилий, на автомате. И сейчас бильман получался почти идеальным. Почти… Для кого-то это и считался идеал, но Арина привыкла идти до конца — есть проблема, нужно её решать…
— Завтра в поликлинику поедешь? — спросила мама за ужином.
— Да. Мне врач на прошлой неделе сказала взять справку о допуске к тренировкам и к школе, — согласилась Арина, осторожно ковыряя вилкой кусочек вчерашнего мяса.
— Как быстро время идёт, ужас… — пожаловалась мама. — Вот уже почти неделя пролетела, как ты упала на лёд. Кажется, прошли пара дней!
— И это хорошо! — заявила Арина. — Так и лето подойдёт. И поедем отдыхать на море. Даже???
— Да! Поедем!— согласилась мама. — Но не на море. Будем к бабушке в деревню ездить, на огороде помогать.
— Угу, — согласилась Арина, сама думая: «Вот фигушки вам, у меня и так полно проблем».
Некоторые проблемы казались очень весомыми, и она отгоняла их подальше, не желая раньше времени напрягать голову. Чем ближе подходил к концу её больничный, тем чаще она задумывалась о школе и спортивной группе. Как сложатся отношения с одноклассниками и учителями, она не знала и школы откровенно побаивалась, что и неудивительно для девочки, последний раз бывшей в школе в 10 лет. Как сложатся отношения в классе, было делом очень важным, ведь учиться Люське ещё долго. Целых три с половиной года! И всё это время надо как-то совмещать учебу с тренировками. У Люськи, судя по всему, это слабо удалось.
Тоже и с одногруппниками. Это на уровне сборной, для фанатов, одногруппницы все такие няшки. На самом деле наивно даже предполагать, что, когда занимаешься бок о бок со своей прямой конкуренткой, будешь относиться к ней как к близкой подруге. Ведь она, вполне возможно, когда-нибудь лишит тебя медалей и денег, переступит через твою судьбу. Нет дружбы между фигуристками, и никогда не было. Лишь для фанатов и спортивных журналистов служили совместные мимишные фото в сторис с милыми объятиями и надписями «Люблю». На самом деле между одногруппницами существовали лишь обычные прохладные деловые отношения. Поздоровались с тобой — уже хорошо.
