Александр Афанасьев - Год колючей проволоки
Несколько человек подошли к нему, он не видел их лиц из-за темноты и пронзительного света прожекторов — но голос того из них, кто обратился к нему — он узнал.
— Ну что, Рахим-устаз, ма сихолат гом[97] — сказал Рамза Ахатов, начальник местной полиции и смертельный враг Рахимова — как тебе такой свадебный подарок? Может быть, и про него ты напишешь в Ташкент?!
И разбежавшись — он изо всех сил ударил Рахимова сапогом в лицо. Хрустнуло, ослепительная вспышка боли разлилась по телу, мощной волной прошла по нему и вернулась обратно. Кровь залила лицо.
— Что делать с этим шакалом, Рамза — устаз[98]? — спросил кто-то
— Отвезем его обратно на свадьбу. Не будем терять времени, его у нас нет. Все нечестивцы собрались сегодня у него дома и напились запретного зелья как свиньи, воистину, это не наша кара, это кара Аллаха, и не наша воля — но воля Аллаха!
— Аллаху Акбар!
В темноте лязгнул передернутый автоматный затвор — и кто- то снова ударил его.
Через несколько минут два бронетранспортера, грузовик набитый солдатами и какой-то внедорожник с людьми, которых до этого здесь не видели, очень кстати оказавшийся у части, когда произошел такой харам — выкатились за ворота части. За головным бронетранспортером билось по асфальту тело еще живого подполковника Рахимова.
А тем временем — свадьба продолжалась, и оркестр продолжал наигрывать мелодичную Ёр-ёр, и гости насыщались, переговаривались, жадно глядели на ждущих своей участи голых девочек, висящих на ветвях и умирающих от ночного холода. Они особо не заметили того, что хозяина и одного из гостей сейчас нет с ними, и гость сейчас приближается к махалле в десантном отсеке одного из бронетранспортеров, а за ним на тросе волочется по дороге тело еще живого молодожена-хозяина свадьбы.
Началось все внезапно. На улице кто-то предупредительно крикнул — но было уже поздно. Ребристый нос бронетранспортера снес внешние ворота, ведущие в махаллю, остановился — но взревел мотором и протиснулся внутрь, сминая машины и полосуя ночь светом фары — искателя. По машине открыли огонь из пистолетов и автоматов охранники гостей, с брони заговорили автоматы солдат — потом зашелся в нескончаемой яростной песне ПКТ, сметя пулями все на своем пути. БТР пер напролом, за ним бежали солдаты, несчастные, забитые, неграмотные — они впервые получили возможность почувствовать себя настоящими мужчинами. И были полны решимостью воспользоваться этим на все сто.
Рамза Ахатов этой ночью сегодня рассчитался со всеми врагами. Со многими — лично. После того, как свадьбу расстреляли с БТР — он ходил меж окровавленными телами с пистолетом и добивал тех, кто еще был жив.
Амина в эту ночь познала мужчину. А потом еще одного. И еще. К утру один из солдат, убедившись, что она не дышит на всякий случай, ткнул ей штыком под левую грудь и оттащил ее за ноги к небольшому оросительному каналу, куда и сбросил. Вода здесь издревле считалась символом достатка, самым большим признаком богатства был фонтан с павлинами. Но тут павлинов не полагалось, павлины были только у самых влиятельных баев и государственных чиновников, а воду было пить нельзя.
Утром Самарканд, еще вчера спокойный и мирный узбекский город было не узнать. Во многих местах что-то горело и черные столбы дыма подпирали небо, то тут, то там грохотали автоматы и пулеметы. На подходах к городу гремел бой — отряд из Службы безопасности президента, отрабатывая свои доллары пытался прорваться в город — но его блокировали бронетранспортеры СНБ и полиции и сейчас шел бой. По улицам на полной скорости, сигналя, проносились машины с зажженными фарами, из них высовывались люди, палили в воздух, кричали «Аллах Акбар!» Над зданием администрации — почти все стекла в нем были выбиты, мародеры до сих пор выносили вещи, на ступенях лежало чье-то тело, какого-то чиновника, выкинутого из окна — висел не бело-зелено-синий флаг республики Узбекистан, а черный, на котором было написано «Нет бога кроме Аллаха и Мохаммед пророк его». Вечером стало известно, что полк, посланный на усмирение мятежа, взбунтовался и перешел на сторону мятежников.
Началось…
05 июня 2015 года
Бывшая Украина, КиевБывшее здание штаба КОВО
US Senior military adviser rear-admiral Стивен Бьюсак
US NAVY SEAL
Украинская оккупационная администрация — простите ошибся, здание командования миссии «Оливковая ветвь» — располагалась в здании бывшего штаба КОВО, Киевского особого военного округа, ликвидированного за ненадобностью, потому что территория Украины, де-юре ставшая наконец единой, де-факто стала ограничиваться территорией самого Киева, где властвовали американцы, дальновидно сохраняющие Украину и не дающие ее разорвать между Польшей и Румынией. В этом здании, где когда то работал маршал Жуков — теперь сидели сразу два штаба — польский и американский, румынское военное представительство, и часть служб гражданской миссии, остальные были разбросаны по разным министерским зданиям, потому что у украинцев с желанием работать были большие проблемы, а страной надо как-то было руководить. Все это напоминало… Афганистан середины восьмидесятых, хотя из тех, кто здесь работал никто не мог провести такую параллель. Здесь работали даже в основном не американцы литовцы, эстонцы, грузины, мексиканцы, даже иракцы. Это была кадровая политика США — на местах, в небольших странах, проявлявших особую сервильность[99] подбирался контингент из молодых людей, знающих английский язык и желающих получить гражданство США, чтобы покинуть свою страну и жить там, где истинная свобода и демократия. Их и направляют в столь опасные страны, как Украина, Ирак, Сомали, Йемен или Афганистан, Эй-стан. Отработал на дядю Сэма пять лет — получай свой паспорт и иди гамбургеры жарить. Погиб? Ну, что тут сказать. Всякое в жизни бывает. Take it easy.
Но среди тех, кто собрался сегодня в особом секторе американской военной миссии, в комнате, оборудованной в подвале и защищенной от всех видов прослушивания — не американцев не было. Вообще.
«Героем дня» на совещании был контр-адмирал флота США Стивен Бьюсак, командующий Task force 145 — особой группой, которая действовала вначале в Ираке, где ей удалось выловить большинство из тех, кто был пропечатан на карточной колоде[100], а также дискредитировать и уничтожить Абу Мусаба Ас-Заркави, потом переключилась на Афганистан. Сейчас, контр-адмирал Бьюсак временно находился в Коронадо, был отстранен от командования из-за тяжелых потерь, последовавших в результате вылазки в Пакистан. Хотя все понимали, что вины его в этом не было, никто и не думал, что пакистанские силы откроют по американцам огонь — а они открыли, все равно кто-то должен был быть виновным, им и назначили контр-адмирала, впрочем без взысканий. Это был старый и опытный морской волк, начинавший с самых низов в SEAL, прошедший все ступени карьеры от простого моряка до командующего седьмым спецотрядом. В Украину он прилетел секретным рейсом военно-транспортного самолета С5М, посаженного в Борисполе, и не только он. С ним летело восемь штабных офицеров — планировщиков специальных операций и куча специального снаряжения. Если проект будет утвержден — оперативная группа будет переброшена в Украину в самый последний момент во избежание расшифровки.
Причина его прибытия понятна была даже дураку — недавно, в засаде на дороге погиб заместитель госсекретаря США, польский генерал, командующий польскими силами, был тяжело ранен и впоследствии скончался руководитель гражданской администрации, тоже американец. Их убили русские террористы, возможно им помогли и украинцы. Прибытие контр-адмирала Бьюсака означало вотум недоверия местному командованию, тем более что контр-адмирал был известен как сторонник жестких решений.
Вторым по старшинству был бригадный генерал Майкл Клибанофф, довольно молодой офицер, потомок русских эмигрантов, не забывший язык, начинал он в «Большой красной первой» дающей хороший старт для любого желающего служить офицера. Язык он не забыл, он говорил на прекрасном «старом» русском языке, чем заслужил ненависть нынешнего правительства Украины — обращение на русском языке к ним вызывало приступ лютой злобы к «клятым москаликам». Генерал Клибанофф, отслуживший здесь почти год, перспективы дальнейшего развития ситуации в стране оценивал весьма скептически и предлагал начать переговоры с повстанцами, предлагая отвести войска на линию Донца, освободив Луганскую, Харьковскую и Донецкую область. За это он пользовался ненавистью со стороны поляков, непониманием в Пентагоне — там его называли русским и немецким подпевалой и значительной популярностью среди тех, кто призывал прекратить боевые действия и вступить в переговоры. Генерал Клибанофф отслужил здесь почти год, и на второй оставаться не собирался.
