Сергей Каменков-Павлов - Проект «Парадокс»
– Вы американец?
– Чистокровный. Пятьдесят процентов полос, пятьдесят процентов звезд, ха-ха!
– Так зачем я вам нужен?
– У меня есть к вам одно дело… Оно принесет вам большие деньги.
– Не уверен, обычно такие предложения противозаконны и нелепы. Хотя денек сегодня хороший… – врач покачал головой.
– Господин Сидельников, а что если я скажу вам, что речь идет о миллионе. Не рублей, разумеется… Вы вот так махом откажетесь?
– Во всяком случае послушаю.
– Это не совсем законно, но абсолютно безопасно, – вкрадчиво проговорил второй.
– Я не уверен, что готов…
– Хотя бы выслушайте…
– Эх, была не была, давайте!
Чан перемотал запись вперед. «Если вы забыли, – сказал он, – самое важное дальше». Незнакомец ушел, а затем вернулся с графином и двумя стопками. Диалог продолжился…
– Господин Сидельников, в сентябре вам предстоит важная операция.
– Мне предстоит много важных операций, мистер Шоу.
– Я говорю о той, которая очень важна для китайцев.
– Ах, об этой.
– Да. Я слышал, шансы на успех крайне невелики.
– Они невелики, да.
– А что если я попрошу вас уменьшить их еще немного?
– И речь идет о миллионе долларов, да?
– Не совсем так. О миллионе евро.
– Что ж, звучит соблазнительно. Но где гарантии?
– Только что вы получили зашифрованное послание на электронную почту. Ключ шифрования – ваша дата рождения. Все гарантии будут там.
– Допустим, я соглашусь… Но зачем вам это надо?
– У США свои интересы. Вас они не касаются…
На этом моменте запись оборвалась. Чоу вперился взглядом в своих гостей.
– Это не провокация, это враждебный акт со стороны американцев, – прочеканил Лю Цун. – Я считаю, что необходимо немедленно найти и наказать виновных.
– Я все-таки думаю, что это провокация, но считаю необходимым проверить, – сообщил Ху Ким, – Во-первых, я собираюсь выйти на врача, во-вторых, найду этот счет и узнаю, приходили ли на него деньги, и, в-третьих, попробую разыскать таинственного мистера Шоу. Впрочем, я, скорее всего, его не найду.
– Работайте, – сквозь зубы процедил генсек.
Цун и Ким поспешно вышли. Чоу Чан несколько минут неподвижно сидел, играя желваками, а затем отключился и заснул прямо в кресле. Сказалось катастрофическое напряжение последних дней.
10 сентября 2079 г.
Штаб-квартира ГРУ
Зал для видеоконференций
– Господин Чан, поверьте, мне очень жаль, что так вышло, – отдуваясь, сказал Касимский.
– Мне тоже очень жаль. Убили мою жену, – проговорила голографическая копия китайского лидера.
– Это неправда. Вашу жену никто не убивал. Мы проводим расследование по своим каналам…
– Вы лично гарантировали мне, что ваши врачи лучшие и будет сделано все возможное для спасения Баожэй!
– Все верно! Врачи действительно лучшие, и они действительно сделали все, что могли.
– Вы видели запись?
– Я видел запись. И вот, что я вам скажу, – это провокация. Мы проверили это кафе, в тот день и в тот час все окрестные камеры не работали, они включились после того, как произошел этот диалог. Врач был заснят на столе в бессознательном состоянии. Допросив его, в том числе на детекторе лжи, мы выяснили, что он ничего не помнит о том вечере.
– Это ничего не доказывает. Какая разница – был это реальный шпион или провокатор?
– Это доказывает многое. Какой смысл снимать все это, отправлять вам, но при этом усыплять врача нервно-паралитическим газом с гарантией того, что он ничего не вспомнит. Если бы целью было убийство вашей жены, он должен был бы помнить о том, что от него хотели.
– А как быть со счетом, который зарегистрирован на него и на который пришел миллион евро после смерти моей жены?
– Сидельников, ничего не помня, удалил непонятное письмо как спам. Мы проверили. Все результаты этих проверок отправлены вам дипломатической почтой.
– Но деньги-то пришли. Кому нужно отправлять их?
– Возможно, тому, кто организовал эту провокацию. Деньги пришли от компании, зарегистрированной на Кипре на подставное имя. Мы пытаемся размотать эту цепочку дальше.
– У меня складывается ощущение, что вы выгораживаете своего человека.
– Отнюдь нет. Если бы наш человек был виновен, мы бы не стали его выгораживать. Секундочку, – Касимский дотронулся до уха, – вы уверены? Пусть войдет. Господин Чан, в нашем разговоре хочет поучаствовать еще один человек.
– Кто же?
– Тот самый врач.
– А с чего вы взяли, что я хочу его видеть?
– Он хочет доказать свою невиновность.
В зал вошел бледный Сидельников с огромными мешками под глазами. Он легко поклонился голограмме Чоу.
– Господин Чоу, пожалуйста, примите мои соболезнования в связи со смертью вашей жены.
– Каков наглец!
– Я уверяю вас, я сделал все, что мог для того, чтобы спасти ее жизнь. Я хирург высочайшей квалификации, лишь несколько человек в мире, включая доктора Липского, могут похвастаться лучшим резюме, чем у меня. И я готов на все, чтобы доказать свою невиновность, спасти свою репутацию.
– И что же вы собираетесь делать?
– Судя по всему, вы не доверяете или не до конца доверяете сведения ваших русских коллег. Я готов прилететь в Китай и пройти все необходимые проверки для того, чтобы у вас не осталось никаких сомнений.
– Вы уверены, что это разумное решение? – поднял бровь Касимский.
– Абсолютно, – твердо сказал Сидельников, – я невиновен. И не хочу, чтобы тень от этого дела лежала на мне всю мою жизнь.
– Что ж, – задумчиво проговорил Чоу, – я принимаю ваше предложение. Но хочу сразу предупредить, наши методы могут вам не понравиться.
– Я готов.
– За вами пришлют самолет.
12 сентября 2079 г.
Штаб-квартира ГРУ
Зал для видеоконференций
– Очень жаль, генерал, – на Чоу Чана было больно смотреть, – я оказался прав.
– В смысле? – не понял Касимский. Он ожидал совершенно другого разговора.
– Ваш врач был подкуплен американским шпионом.
– Но это… Это невозможно. Бред какой-то.
– А вы? Тоже мне, профессионалы! Сыворотку правды на него пожалели?
– Вообще-то нет. Помимо полиграфа мы использовали сыворотку правды.
– Плохо использовали, – голограмма взмахнула рукой, и слева от генерала появилась проекция видео. Пристегнутый к креслу Сидельников напряженно смотрел на суетившихся вокруг него китайцев. Двое надевали на его голову шлем для снятия энцефалограммы, еще один прикреплял датчики ЭКГ. На все это взирал статный китаец в кожаном пальто. Касимский знал, что это был всемогущий Ху «Паук» Ким, бессменный глава китайской разведки в течение нескольких десятилетий. Когда все приготовления завершились, Ху Ким, наклонившись к допрашиваемому, поднес к его губам стакан с водой. После того как Сидельников сделал несколько глотков, Ким неуловимым движением спрятал стакан за спину, щелкнул пальцами и положил руку на плечо врача. Начался допрос.
– Ваше имя Василий Сидельников?
– Да, – индикатор за креслом засветился ровным зеленым светом.
– Соврите, пожалуйста, чтобы мы протестировали систему[92].
– Я плохой врач, – индикатор переменил цвет на красный.
– Уверенность в себе – это хорошо, – ухмыльнулся Ху Ким, – вы работаете в госпитале в Красногорске?
– Да, – индикатор снова стал изумрудным.
– Вы оперировали Баожэй Чан?
– Да.
– Обращался ли к вам некий представитель США с какой-либо просьбой?
– Да.
– С какой?
– Он хотел, чтобы я всеми способами ухудшил шансы на успешный исход операции.
– Он предлагал вам вознаграждение?
– Да.
– Соврите что-нибудь.
– Амстердам – столица Египта, – индикатор стал красным.
– Какое вознаграждение?
– Один миллион евро, – зажегся зеленый свет.
– Вы согласились?
– Да.
– Повторю вопрос, вы согласились ухудшить шансы на успешный исход операции за вознаграждение?
– Да, – индикатор не изменил цвет.
– Важный вопрос: вам удалось выполнить обещанное?
– Да.
– Вы уверены? Вы провели какие-то манипуляции, которые ухудшили шансы на успешный исход операции?
– Да.
Чоу Чан щелкнул пальцами, видеозапись исчезла. Пораженный Касимский сидел с перекошенным лицом.
– Но зачем тогда он согласился поехать к вам? Я ничего не понимаю.
– Я пока тоже. Но факта признания мне достаточно. Этот врач будет казнен на рассвете.
– Стойте! Он гражданин России и будет судим здесь.
– Помешайте мне, – с тоской в голосе сказал Чоу Чан и отключился.
– Ну дела… – задумчиво проговорил Касимский и вышел из зала. Он прекрасно понимал, что у него нет возможности помешать китайцам. Но больше его волновал тот факт, что при тех же методах допроса в России Сидельников не сознался…
Глава XVII
