Дмитрий Светлов - Конкистадоры
Еще несколько шагов по мастерской, и сопровождающие братьев жрецы подтянулись и приняли торжественный вид. Саша с Вовой невольно подались вперед, перед ними стоял золотой трон. Именно золотой, сделанный из чистого золота с многочисленными драгоценными камнями по спинке и подлокотникам. Чуть в стороне велись работы по сборке золотой кровати. Теперь стал понятен смысл сопровождения жрецов, они показывали новому царю его новую мебель и посуду. Ведь все предыдущее убранство вывезено конкистадорами.
— Ты помнишь экскурсию в алмазные кладовые Зимнего дворца? — спросил Саша.
— Ты о скифской вазе? Такое не под силу современным ювелирам, несмотря на все новомодные технологии.
— Не говори так, обратной дороги у нас нет, — тяжко вздохнул Саша. — Я хотел напомнить о женских украшениях.
— Зал седьмого века до нашей эры? Изумительная работа, а здесь — примитив.
— Почему случилась столь откровенная деградация?
— Брось, Саша, спасибо арабам, иначе и Европа до сих пор жила бы во мраке.
— Возможно, ты и прав. Завоевание арабами Пиренеев подтолкнуло прогресс, послужила причиной Возрождения.
— Я думаю, что причиной послужили арабские библиотеки Толедо и Севильи.
— Но их вывезли в Ватикан.
— Я могу своим царским словом отправить пару жрецов в Нассау?
— Проще отправить золотых дел мастеров, а жрецов попросить их сопровождать.
Обратную дорогу братья строили различные догадки о причинах отсутствия чеканки. Почему никто не пытался выбить из мягкого золота обычный лист и придать ему форму чаши. Почему, зная литье, никто не пытается применить пайку? Еще там, в мастерской, у близнецов мелькнула мысль показать инкам основные приемы холодной ковки и штамповки. Остановил здравый смысл. Приемы они знают, да навыки никакие, как бы не вышел обратный результат. Да и спешить некуда. С возвращением в столицу последовали новые распоряжения. Сотню ювелиров, хотя так назвать работающих с золотом инков было бы кощунством, в сопровождении десятка жрецов отправили на обучение в Нассау. Следом начали собирать кузнецов и литейщиков. Горы полны всевозможными металлами, а люди вспахивают землю деревянными лопатами. Да и оружие — смех! Деревянные мечи со вставками из кварца по режущей кромке. И снова письма, высокогорные луга так и просят стада овец. Инки не знают овцеводства, вместе со скотиной придется завозить и пастухов. Землю надо вспахивать, нужны крестьяне–землепашцы.
Только так, через наглядное обучение, никакого насилия и принуждения.
За время последнего отсутствия в дворцовом комплексе появились акльас. Они оказались отнюдь не наложницами, а незамужними женщинами на казенной службе. Всего пять лет работы на государство, и свободна. Можно вернуться в свою деревню или поселиться в любом другом месте. Вместе с женщинами появились и молодые мужчины, которые также выполняли свою пятилетнюю трудовую повинность. Прибавилась и монашеская братия, причем десяток из них руководил строительством церкви. Храм или собор, судя по фундаменту, обещал быть очень большим. Строительство велось за пределами городской стены, где уже появились первые дома «загородных» резиденций. Саша с Вовой отправились посмотреть на работы, тем более что монахи успели сложить печи для обжига кирпича. Прогресс!
— Нравится? — К близнецам подошел Амвросий.
— Вы знаете о частых землетрясениях в этих краях? — спросил Саша.
— Инки говорили, да толком ничего объяснить не могут. А вы откуда знаете?
— Из книг, самим не пришлось испытать.
— И я в Греции о землетрясениях читал. Теперь вот на себе испытать придется.
— Разве с нами не вернетесь в Картахену?
— Нет, велено остаться, и мне, и Никодиму.
— Храм от подземных толчков не развалится?
— Не должен, высоко поднимать не будем, и кладка пойдет на яйцах.
— Где же столько яиц наберете? Кур здесь не разводят, а индюшек мало.
— С побережья везут, от океана. Говорят, там солнца из–за птиц не видно.
— Это верно, со временем сами увидите.
— Вы картофель с помидорами распробовали? — неожиданно спросил Амвросий.
— Еще бы! — чуть ли не хором ответили братья.
— Я люблю жаренную на сале, с корочкой, и чтобы лука было много, и черный перец горошком, — заявил о своих пристрастиях Саша.
— А я предпочитаю пюре на сливочном масле, так, чтоб на хлеб можно было намазать. А соленые помидоры… обожаю.
— Ну да, вы здесь уже давно, а мы с Никодимом сегодня впервые отведали.
— Отошлите в монастыри семена, мы вам расскажем, что да как, — подал идею Саша.
— И подсолнечник на постное масло, — добавил Вова, — и фасоль.
— Только сладкий картофель и сладкие помидоры в русском климате не вырастут, — счел необходимым предупредить Саша.
— Эка какие вы шустрые! — удивился Амвросий. — Я думал, вы способны только девок тискать да сабелькой махать.
— Вот–вот. Нет чтоб нас о чем спросить, все норовите палкой по спине огреть, — притворно пожаловался Вова.
— Да ладно! Вам же на пользу. Пришлю сегодня писца, скажете ему науку сеять да собирать заморские овощи.
Писаря братья быстро замордовали, через полчаса бедолага взмолился и побежал за подмогой. А Саша с Вовой всего лишь вспоминали свою прошлую жизнь. Как помогали, или мешали, родителям на даче. Как в детском доме их отправляли в ближайший совхоз зарабатывать приварок к столовому питанию. Было приятно вспомнить то, что уже невозможно вернуть. Зато наутро пришли Амвросий с Никодимом и отвесили низкий поклон. Настоящий, без тени шутливости на лицах, затем начали благодарить. Братья сначала не поняли причин неожиданной похвалы, но постепенно до них дошел основной смысл. На Руси строго соблюдался пост, особенно монашеской братией, а тут такое разнообразие стола. Те же фасоль или картошка на постном масле позволяли накормить людей и сытно, и вкусно. К тому же близнецы узнали, что на русских землях из постного масла знают только льняное и горчичное.
В столицу регулярно приходили военные отряды и после получения наказов от своих вождей бодро шагали к перевалу. Впереди — обучение европейскому оружию и годы службы в строящихся крепостях. Саша и Вова внимательно вглядывались в лица воинов, старались уловить мелкие нюансы поведения. Это важно. Короткая служба в армии многому научила бывших сержантов. Среди новобранцев были разные люди, иногда попадались откровенные провокаторы. Желая увильнуть от службы, они использовали малейший повод для жалобы начальству, специально нарывались на неприятности, дразнили старослужащих в надежде получить по морде и накатать жалобу в прокуратуру и родителям. Подобные люди сразу выделялись в общей массе, но здесь ничего подобного не было, как не было и тупой покорности.
Наряду с воинами для крепостей ушел и специальный отряд в верховья Амазонки. Таким способом близнецы решили усилить местную полицию и навести в торговом городе строгий порядок. Много лет назад царь инков Льоке, из династии Сапак, завоевал долины и плоскогорья Восточных Анд. Племена, не пожелавшие признать новую власть, вынуждены были бежать в леса. С тех давних пор лесные индейцы боялись и не любили инков. Наряду с воинами недружной толпой уходили на учебу и мастеровые, кузнецы, гончары и прочие специалисты.
— Зачем нам это надо? — задал Саша риторический вопрос, глядя на очередной «инструктаж» одного из вождей.
— Мы с тобой куда–то вляпались, — ответил Вова. — Осталось понять, куда.
— Вершители исторических процессов, русский флаг над Америкой!
— О том, что это русский флаг, в Москве никто не догадывается, — усмехнулся Вова.
— Жаль, столько трудов, и все пойдет прахом.
— Не мешай, а? Не видишь, я письмо читаю.
— Что? Почту принесли? То–то я зашел к Густаву Штофу, а он плачет и целует рулон бумаги.
— Мы совсем другие, даже писать разучились.
— Ты к чему это? — Саша подозрительно покосился на брата.
— Ответь, ты сможешь написать письмо на шести листах?
— Зачем?
— Вот именно — зачем. Послал эсэмэску: «Буду к полуночи, жди в постели».
— Не надо утрировать.
— Сейчас живут совершенно иной жизнью, открытыми эмоциями и страстями.
— В этом ты прав, мы рядом с ними как в бронескафандрах. Что пишет Элеонора?
— Прочту кусочек: «Мой милый Владимир, сердце мое разделено на две части, одна половина отдана детям, другая принадлежит тебе. Я даже не могу описать, с каким нетерпением ждала твое очередное письмо и как была рада получить его. Благодарю тебя от всего сердца и посылаю поцелуй за каждое нежное слово, так тронувшее меня…»
— Никак не ожидал от тебя эпистолярных талантов, — усмехнулся Саша.
— Брось, откуда им у меня взяться? Письма пишет наш испанский писарь.
