Гай Орловский - Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии
- Если сумеем ворваться во дворец и пройти в зачарованную комнату, оттуда можно открыть второй проход!.. Туда, где дерутся Михаил, если он еще жив, и Вельзевул!..
- Для всего их войска? - переспросил я. - Там где проход завален скалами?
- Да, - сказал Азазель. - Но туда пройти непросто.
Тамплиер прогудел мощно:
- Мы это сделаем. Как думаете, благороднейший сэр Сигизмунд?
Сигизмунд проблеял чистым овечьим голосом:
- Совершенно верно, доблестный сэр Тамплиер. Мы должны помочь соратникам.
Меня они не спрашивали, считая само собой разумеющимся, что для помощи соратникам можно лечь костьми, не задумываясь, кто бы ни был в соратниках и попутчиках.
Азазель посмотрел на меня искоса, я ответил бодро:
- А как же, это само собой. Правда, Азазель?
Азазель покачал головой:
- Нет, само собой не получится.
- Жаль, - сказал я огорченно, - а я так надеялся. Неужто придется штурмом? Как не знаю хто? Штурм - это позор для хитрого интеллектуала, гуманиста и авторитарного демократа.
- Тайком уже никак, - сообщил он. - Ну, так что?
- Тогда штурм, - согласился я. - Впереди неустрашимый сэр Тамплиер, его не жалко, затем Си-гизмунд…
Тамплиер то ли не понял, то ли согласен, что его не жалко, с готовностью выдвинулся вперед и чуть пригнулся, держа обнаженный меч в руке.
- Нет, - сказал я с сожалением, - все-таки сперва мой молот, а потом уже сэр Тамплиер… Их боевая мощь примерно равна, как и интеллектуальная ценность.
Они чуть отступили, когда я замахнулся во всю ширь. Рукоять молота вырвалась из моей ладони с большим ликованием, чем выпушенный на свободу голубь.
Мы увидели бешено вертящийся диск, что мгновенно пересек комнату и ударил в железные врата.
Страшный лязг оглушил и заставил подогнуть колени. Ворота исчезли, как и часть стены с обеих сторон. Мы с напряжением всматривались в темный зал, затем услышали с той стороны приближающийся крик, топот, звон металла.
- Началось, - сказал я зло, - когда же это прекратится?
Они отступили в стороны, я швырнул молот навстречу набегающему отряду стражи. Там раздался крик ужаса, молот прорубил широкую полосу, вернулся ко мне, я ухватил на лету, бросил снова, входя в раж и переполняясь черным ликованием от 1ро-хота, разрушения, криков ужаса и падающих стен.
Тамплиер и Сигизмунд, как ни рвались в бой, но дисциплинированно охраняют сюзерена, хотя, конечно, не сюзеренность, а его всего лишь удесятеренную или усотнеренную мощь, что работает на весь наш отряд.
Последних из охраны сразили Тамплиер и Сигизмунд так быстро, что те даже не успели подумать о бегстве, ведь только что их было вдесятеро больше.
Я быстро осматривался по сторонам. Если это копия дворца Люцифера, то над ним трудились лучшие художники, что попали в ад. Конечно, попали за то, что попутно либо разбойничали, либо распутничали так, что не разбирали ни пола, ни возраста, занимались инцестом и прочими непотребствами, что и современным художникам якобы требуется для вдохновения.
Мало кого спасло то, что оставили для человечества шедевры, хотя сам вообще-то не знаю, как бы решил их судьбу я, довелись принимать решение. Куда удобнее стоять в стороне и критиковать, что я бы сделал с удовольствием, какое бы решение ни было принято.
Азазель прокричал со ступеней лестницы, ведущей наверх:
- Быстрее!.. Та комната здесь!
Я, с обнаженным мечом в одной руке и молотом в другой, ринулся к нему, а он, развернувшись, так заспешил вверх по лестнице, что дважды позорно промахнулся мимо ступенек.
Не спрашивая больше, я перехватил его взгляд на массивную дверь, молот вылетел из моей руки, как пушечное ядро размером с чугунного быка.
Дверь с грохотом внесло вовнутрь, Азазель ахнул, я крикнул злорадно:
- Не ожидал такую лепоту? Еще не то от людёв узришь! Мы вообще-то веселые…
Он торопливо вбежал в комнату, отмахнулся:
- Здесь при защите не учли, что добудешь такой молот… Ага, вот сюда!
На каменной стене напротив страшно вспыхнули огнем странные знаки, напоминают нечто настолько ужасное, что мое сознание, если и помнит, то поспешило захлопнуть дверцу, задвинуть все засовы, запереть на замок, а ключи выбросить.
- Туда нельзя! - сказал я быстро.
Тамплиер и Сигизмунд набежали сзади, едва не стоптав нас обоих, переглянулись, Азазель вскрикнул нервно:
- Откуда… знаешь?
- Неважно, - огрызнулся я. - Но я не пойду и тебе не советую.
Он сказал зло:
- Но другого пути нет!
- Нужно найти.
- Но, сэр Ричард, откуда ты можешь знать…
- Родовая память, - ответил я раздраженно. - О генетике слыхал? Ну вот, а я слышал. Правда, ничего не понял. В общем, если нам нужно в том направлении, то лучше обойдем.
- Но почему?
- Герои всегда идут в обход, - отрезал я. - Прямо прут только дураки. Надеюсь, со мной таких нет?
Они переглянулись, по их лицам я видел, что если и есть среди нас дураки, то это не они точно, но вслух высказать не решились, интеллигенты, то-лерасты.
- И как обойдем?
- Справа или слева, - ответил я. - В таком тактическом, не побоюсь этого слова, термине нет ничего идеологического! Только географическое понятие правизны и левизны, никакой политики и намека на течения в одной сплоченной партии!
Азазель посмотрел с таким изумлением, что я подумал насчет бисера перед ангелами, зря умничаю, не оценят, гады крылатые. Они прямые и честные, а мы честные, но извилистые, так в нас больше честности влезает, всякой и разной.
Вход в зал слева перегорожен железной раскаленной докрасна дверью. Окошко зарешечено, изнутри бьет жаркий оранжевый свет, страшно воет ветер, как при чудовищном лесном пожаре, но здесь огонь сильнее.
Я чувствовал себя так, словно там дальше раскаленные недра солнца, но бездумно ухватился за молот, метнул, Тамплиер и Сигизмунд дружно ломанулись в грохот и сверкнувшие искры железа по камню стен и свода.
- Стоп, - велел я. - Сперва Азазель, его не жалко… Нет, пойду я, мы же как бы защищены?
Я шагнул вперед, ничего не случилось, я сделал несколько шагов, и тут ожила одна из огромных статуй, изображающая чудовищного черного зверя, похожего на кабана размером с быка, только в блестящей металлом чешуе, а голова литая, двигается нижняя челюсть да глазные яблоки в узких щелях под стальными выступами.
- Страшно? - спросил он металлическим голосом.
Я оглянулся, махнул рукой Азазелю и рыцарям:
- Пройдите под стенкой в запретную комнату, что уже не запретная. А этого мордоворота я одной левой.
Все трое послушно, я же сюзерен, пробежали вдоль стены, чудовищный зверь даже не покосился в их сторону, рассматривая меня с заметным интересом, потом гулко захохотал:
- Смелые речи… Мне людишки своим безрассудством даже нравятся. Хотя вы и слишком драчливые. Но это вам не поможет.
- Как знать, - ответил я. - Эту битву вообще-то ведут эти людишки, не знал? Ангелы так, вспомогательная сила. На подхвате, принеси-подай-от-тащи. Уйди с дороги, останешься жить.
- Почему? - спросил он с интересом.
- Пленных не бьют, - сообщил я и смерил взглядом расстояние, но слишком близко, молотом не успею даже замахнуться.
Он захохотал:
- Пленных?..
Я не успел увидеть, как он метнулся вперед, страшный удар в грудь отбросил меня на несколько шагов. Спиной ударился о стену так, что хрустнул позвоночник, во рту стало солоно.
Он приближался неспешно, я успел вскочить и выставить перед собой меч острием в его сторону.
Остановившись, сказал с интересом:
- Ого, какая живучесть!.. Но это тебе не поможет.
- Зато знаю, - сказал я зло, - что поможет тебе. Ты меня начинаешь злить.
Он сделал шаг влево, но острие меча все так же смотрит ему в грудь, шаг направо, но я тут же сдвинул меч, так что если эта тварь прыгнет, то обязательно напорется. Лишь бы только сам меч не подкачал, на такой стальной шкуре работы неизвестных умельцев, да еще с металлической чешуей, еще не пробовал…
- Не поможет, - проговорил он почти с сочувствием. - Хотя отдаю должное твоей отваге…
- Лучше отдай честь, - посоветовал я. - В смысле, поклонись. Тогда окажу милость, хотя и не понимаю зачем… И постараюсь тебя не пришибить…
Он прыгнул снова слишком быстро для такой туши, я дернулся в сторону. Но все же он задел, острая боль обожгла плечо, там хрустнуло, я взвыл, однако и зверь остановился, пасть распахнута, глаза вспыхнули оранжевым огнем.
- Смертный, - прорычал он, - вот теперь и ты меня разозлил…
По его плечу стекает темная струйка, три чешуйки рассечены, даже на лапу чуть припал, а морда впервые исказилась.
- Прекрасно, - ответил я, - значит, у бездны мрачной на краю, так?.. Как ты уже понял, в моих руках меч Вельзевула. И смерть от него совсем не временная. Ты ведь один из нефилимов? Или уцелевший ширнашир?
