Сергей Садов - Князь Владимир Старинов. Книга вторая. Чужая война.
Конрон следил за выступившей армией с надворной башни и когда последний всадник скрылся за поворотом отвернулся и стал спускаться в город.
—Поздравляю, тир, — встретился ему Роухен. — Знаменательное событие – первое победа за все время войны.
—Перестань, Роухен, мы оба знаем благодаря кому она достигнута. Если бы не сумасшедшие идеи этого князя неизвестно чем бы все закончилось. Точнее очень даже известно.
—В том-то все и дело, что сумасшедшие. Кто он такой?
—Тот, кто спас Тортон! — отрезал Конрон, давая понять, что не намерен обсуждать князя. Роухен намек понял правильно и поспешно откланялся. Рыцарь задумчиво проследил за ним взглядом – вот и началась борьба за победу. Как же он ненавидел эти игры.
Был бы здесь Вольдемар, он мог бы вспомнить древнюю мудрость, что у победы много родителей, а поражение всегда сирота. Впрочем, даже не зная эту мудрость Конрон прекрасно понимал что к чему.
Когда осада оказалась снята жизнь еще долго не могла войти в привычную колею. Город приводил себя в порядок, разбирались баррикады с улицы, площади, занятые ополчением под полигоны снова возвращались рынкам, снова начал работать порт и первые корабли уже отправились в плавание. Постепенно жизнь входила в привычную колею и только форт за городом все еще напоминал о недавних боях – магистрат никак не мог определить что с ним делать. Форт этот оказался настолько удачно расположенным, что всерьез обсуждалась возможность возведения там постоянного укрепления. Особенно эту идею поддерживал Роухен. Пока к единому мнению не пришли, но форт решили не сносить. Постепенно, по мере удаления родезцев, распускалось и ополчения, но полк Логура Конрону удалось отстоять несмотря на все попытки членов магистрата его разогнать – слишком многим он стоял поперек горла.
Споры закончились с входом в город отряда в главе с герцогом Алазорским. Конрон лично выехал встречать его во главе оставшихся в Тортоне вооруженных сил, выстроив их вдоль дороги. Герцог, невысокий поджарый мужчина лет шестидесяти окинул все вокруг цепким взлядом, кивнул своим мыслям, выслушал короткий доклад Конрона, кивнул ему и пришпорил коня, направив его к городским воротам. У них молча выслушал приветствие магистрата, важно покивал и въехал в Тортон, где к нему присоединился и Конрон.
В магистрате вся надменность мигом слетела с герцога как морская пена, маска исчезло и лицо ожило, в глазах разгорелось пламя. Почти бегом пересек всю комнату, уселся во главе стола, сложил руки в замок и положил на них подбородок.
—Ну, рассказывайте, тир, как тут у вас все было. Только не вздумайте мне врать! — в глазах полыхнуло, герцог раздраженно швырнул на стол несколько свитков. — А то тут от ваших уже есть версия событий… несколько даже. И в каждой свой герой.
Конрон нахмурился. Вот уж не думал, что кто-то осмелится писать герцогу через его голову. Ох, рисковали эти писари, ох рисковали, лично бы им головы поотрывал бы, попади к нему такое письмо. Он вздохнул и осторожно сел напротив герцога.
—Честно говоря, я совершенно не верил в успех миссии…
Где-то на середине рассказа Конрона герцог не выдержал, вскочил с места и стал быстро прогуливаться по кабинету, заложив руки за спину. Вообще в герцоге энергия буквально фонтанировала, не давая ему оставаться на месте. Из-за этого он говорил быстро короткими рублеными фразами.
—Князь, значит… Читал я его записку с анализом. Весьма-весьма правдоподобно и толково. Она на меня произвела впечатление. Да, произвела. Я с королем о ней говорил. Оказывается этот ваш князь успел и с ним познакомиться. Король кое-что рассказал мне о встрече с этим князем.
Герцог вдруг успокоился, словно кто-то перекрыл кран с бурлящей в нем энергией и даже его речь изменилась: короткие фразы пропали, он стал говорить медленно, обдумывая каждое слово. Если человек не был знаком с герцогом Алазорским, то подобная резкая смена поведения выбивала его из равновесия. Конрон с герцогом, похоже, до этого не встречался и растерялся.
—Ваша светлость, я…
—Ладно, — герцог махнул рукой. — Этот князь вам говорил о встрече с королем?
—Только то, что по дороге встретился с ним.
—Да? Весьма разумно с его стороны. Весьма. А почему я его не видел?
—Он уехал с конницей преследовать отступающих родезцев.
—То есть предпочел после знакомства с королем не встречаться со мной? Предусмотрительный молодой человек.
—Ваша светлость…
—Успокойтесь, тир. Этот молодой человек умеет производить впечатление. Да и большой бы неблагодарностью с моей стороны было бы вредить ему, все-таки я вернулся из отставки благодаря ему…
—Благодаря князю?
—Ага, значит, он действительно тебе не все рассказал. Действительно благоразумный человек. Значит, говоришь, что по его словам он ввязался в оборону из-за той девчонки? Купеческой дочери?
—Да, ваша светлость.
—Любопытно. Весьма любопытно… — похоже, слово «весьма» очень нравилось герцогу и он вставлял его при каждом удобном случае. — Что-нибудь известно про то, как они познакомились?
—Милорд, девочке восемь лет. Она с матерью ехала в караване, когда на него напали, но мать с дочерью убежали в лес, где на них напали волки. Мать погибла, защищая дочь, а князь спас Аливию.
—В лесу? Весьма любопытно. А князь в одиночку в лесу путешествовал? Ага, вижу, что сами не знаете.
—Я не считал себя вправе интересоваться у князя его жизнью.
—Ну кое-что он вам все-таки рассказывал, иначе откуда вы знаете о гибели его родителей и сестры. Мда, ваше не любопытство похвально… весьма похвально. — По интонации было ясно, что это отнюдь не похвала. — Я бы хотел поговорить с этой девочкой… и ее отцом.
—Сейчас, ваша светлость?
—Нет. Зачем же шокировать семью неожиданным визитом? Сообщите им, что я буду у них в гостях завтра к обеду, а сейчас мне бы хотелось поговорить со всем командирами, которые участвовали в обороне. И этого Филлипа не забудьте пригласить.
—Я уже позаботился, милорд, все дожидаются в соседней комнате.
—Очень хорошо. Очень. Вот сейчас и пойдем туда.
—Милорд, может вы хотите сначала отдохнуть?
—Отдохнуть? Нет-нет, я уже отдыхал. Когда от вас прибыл гонец с известием, что родезцы отступают – мы не очень спешили. Так что на совет.
Совет прошел довольно бурно – герцог умел задавать неудобные вопросы, поэтому очень многие из магистрата, отправившие собственные сообщения, проклинали тот день, когда им в голову пришла такая идея. Герцог не стал ничего утаивать и просто разложил перед собой письма, спрашивая писавшего прямо по ним о деталях, уточнял некоторые моменты, которые человек должен был знать, если все, что написал правда. Такой человек, стоя под пронзительным взглядом герцога краснел, бледнел, начинал запинаться, в конце окончательно путался в рассказе. Такой форменный допрос сильно нервировал остальных и забавлял офицеров, которым такая выходка магистрата сильно не понравилась, а то, что это инициатива отдельных людей, а не общее решение никто не поверил.
Устроив этот показательный разнос любителей выезжать за чужой спиной герцог перешел к конкретным вопросам. Его интересовало буквально все: первый совет, который прошел когда стало известно о приближении врага, какие решения были приняты, что изменилось, когда в совет вошел князь, что предприняли, какие действия предприняли родезцы, выспрашивал о первом бое с авангардом барона Розентерна.
Совет закончился глубокой ночью, после чего принесли угощение и выпивку, но почему-то желающих задержаться на совете подольше не нашлось.
На следующее утро герцог отправился исследовать форт и наблюдательный пункт на холме.
—Отличная задумка. Весьма отличная, — пробормотал он, оглядывая Радужную бухту. — Это вон там был первый лагерь родезцев, а тут требуше?
—Да, милорд. — Конрон показал места, где стояли метательные машины.
—А если бы родезцы не там разбили лагерь?
Конрон вздохнул.
—Если честно, я сам не совсем понимаю как у князя получалось управлять событиями, но на моей памяти все его предсказания сбылись… хотя... да нет, даже его ошибки каким-то образом помогали нам же. Он всегда умудрялся знать о происходящем больше, чем даже я, хотя именно мне первому все докладывали.
—Вот как? Весьма любопытно. Или он лучше вас умеет делать выводы из доступных сведений, или он обладал другими источниками информации, что странно для чужака. Или…
—Или, милорд?
—Или и то и другое. Меня все больше и больше интересует этот князь. Весьма хочу с ним познакомиться. Господин Конрон, покажите, как вы штурмовали этот лагерь?
—Отсюда плохо видно, милорд, надо спустится и немного пройти по дороге.
—Поехали, хочу все посмотреть.
—Но штурм был с двух сторон: с моря и с берега.
