Юрий Корчевский - Центурион
– Ты что ищешь? – заинтересовалась Наталья.
– Наташа, иди влево. Если обнаружишь какую-нибудь надпись или знак, ну – треугольник либо ещё что-то позови.
– Ну хорошо.
Алексей уже прошёл метров сто, когда увидев возвращающуюся к нему Наталью. Она призывно размахивала рукой.
Алексей побежал ей навстречу. Ведь ещё часа три – и начнёт темнеть, потому стоило поторопиться.
– Там надпись есть, вроде бы на английском.
От разочарования Алексей едва не сплюнул, но решил посмотреть.
Они подошли к месту, где на скале едва проглядывались буквы. Просматривались они на изрядной высоте, метрах в пяти над землёй, и были выбиты зубилом на камне. Но ветер, пыль и дождь сделали своё чёрное дело: буквы полустёрлись и были заметны, если очень хорошо вглядываться.
Чтобы охватить глазами надпись, пришлось отойти шагов на двадцать от скалы.
Алексей почувствовал, как от волнения пересохли губы. Надпись была на латинице – это точно. Он стал читать её по буквам:
– В…е…р…н…у… Вернулся!
Надпись читалась не вся, концовка стёрлась вовсе, но было и так понятно.
Алексей шумно выдохнул, облизал пересохшие губы. Вроде после слова «вернулся» видна буква «О» – первоначальная от имени «Острис». И рядом – вертикальная чёрточка. Что бы это могло значить? Или ветер с дождём сделали небольшую промоину?
– Наташ, посмотри – там промоина от воды или трещина? – он показал пальцем.
– По-моему, черта, слишком ровная для промоины.
«А не стрела ли это? Вверх, в небо она указывать не может, стало быть, смотреть надо вниз», – осенило Алексея. Он подошёл к подножию скалы, прямо под чертой. Ну и что тут? Камень изрядный, и всё. Никаких знаков, расщелин.
Он ухватился за камень, поднатужился, но сил не хватало. Одной ногой Алексей упёрся в скалу и напрягся так, что затрещало в спине. Камень отвалился, обнажив небольшую трещину или, скорее, отверстие. Алексей встал на камень, пытаясь заглянуть туда. Из отверстия выскочила маленькая ящерица и шмыгнула в сторону, испугав его. Ну, раз ящерица убежала, стало быть, змей нет.
Алексей сунул в отверстие руку и сразу нащупал что-то небольшое, какой-то металлический предмет. Он ухватил его, зажал в кулаке и вытащил. На свету разжал кулак и невольно улыбнулся: на ладони лежала маленькая золотая фига. Не плод фигового дерева, а настоящий кукиш из пальцев. Ну и шутник же этот Острис! И работа мастерская.
Любопытная Наташа не смогла удержаться, подошла поближе и заглянула из-за плеча.
– Ой, какая прелесть! Позолоченная?
– Обижаешь, Острис не тот человек! Чистое золото!
– Дай подержать!
– Любуйся.
Наталья взяла в руку золотую поделку.
– Ух ты, тяжёлая!
– Ну так золото, причём старинное, не пластмасса.
На всякий случай Алексей снова запустил руку в отверстие в скале, прошёлся ладонью. Пальцы нащупали что-то мягкое. Ухватив это «что-то», он потянул и вытащил за тонкий, кожаный, почти сопревший ремешок кожаный чехольчик. Открыл его, и на ладонь выпал его камень с рунами, бывший пять лет талисманом, амулетом. Стало быть, Острис действительно вернулся назад, в своё время. А поскольку он был человеком порядочным и рассудительным, вернул чудо-камень его владельцу. Не твоя вещь – верни на место. Он так и поступил. И намёк в возвращённом камне тоже был, некое приглашение, призыв к Алексею вернуться в древние века, в Византию, в его хилиархию.
Лёша растрогался. Острис оказался на поверку более благородным, чем можно было ожидать от варвара.
– Лёш, ты что застыл?
– Камень… – в горле застрял комок, который не позволял больше произнести ни слова.
Немного помолчав, Алексей пришёл в себя. Камень, невзрачный с виду – как пропуск в другой мир, как возможность жить другой, трудной и опасной, но такой интересной жизнью. Пожалуй, так везёт только раз в жизни.
– Дай посмотреть, – Наталья протянула руку, и Алексей положил камень на её ладонь.
– Тут что-то нацарапано, – она попыталась потереть надпись.
– Замри! – заорал Алексей.
Он неожиданности Наталья выронила камень.
– Ты чего орёшь, как оглашенный? Испугал до смерти.
Алексей подобрал камень, сдул с него пыль и, бережно завернув в носовой платок, положил в карман.
– Ты так обращаешься с этой галькой, как будто у тебя в руках бриллиант! – возмутилась Наталья. – Слушай, а сколько может стоить эта золотая штучка?
– Не знаю, но не вздумай продать. Это подарок старого друга.
– Почему же ты тогда на свадьбу его не пригласил?
– Остриса? Да ты знаешь, когда он жил? Если точно, то больше полутора тысяч лет назад!
У Натальи от удивления округлились глаза. Потом она отступила назад.
– Как же он тебе вот этот кукиш передал?
– Как договорились. Он мне знак обещал подать, и я рассчитывал только на надпись, – Алексей ткнул пальцем в выдолбленную на скале надпись.
– А может, это не он? Мало ли чудиков на свете? Вроде того, что «Здесь был Вася»?
– Да? И камень случайно? И кукиш?
– Таких камней под ногами полно. Крит – остров старый, древний, с богатой историей. Здесь может быть сколько угодно спрятанных кладов – золотых монет и разных фигурок.
– Тебе не кажется, что слишком много случайностей? Буквы на скале, фигурка золотая, камень?
Нет, всё-таки у женщин логика какая-то неправильная, в мужском понимании её просто нет.
– Ладно, – решился-таки Алексей, – пока такси за нами не пришло, садись и слушай.
Он решил рассказать Наталье о камне, о своём переносе во времени, об Острисе. Про алмазы решил, однако, пока умолчать. Прямо по поговорке: «Хочешь, чтобы твой секрет знали все – расскажи его женщине». Правда, Наталья молчала о зэках в тайге, но это было в её интересах.
И Алексей, умалчивая о скользких моментах, вроде алмазов, начал своё повествование.
Наталья сначала улыбалась, как будто сказку слушала, но потом рассказ её захватил, и она даже рот приоткрыла. Когда же Алексей рассказал о своей жизни гребцом на галерах, а потом и о берберских пиратах, начала сопереживать. Сжимала кулачки, хмурила брови, в острые моменты ойкала.
Алексей уже начал рассказывать о Крыме и о том, как стал декархом, когда приехало такси.
– Садитесь, поехали, скоро темнеть начнёт, – крикнул им водитель, приоткрыв дверцу машины.
Возвращаться ночью в Палеохору не стали, сняли номер в отеле в Фесте. Поужинали в ресторанчике при отеле – рыбные блюда тут были великолепны.
Едва они вошли в номер, Наталья упала в кресло.
– Продолжай, я просто сгораю от нетерпения.
И Алексей начал говорить о Херсонесе, о варварах и Аттиле, о своей службе во Фракии.
– Это где же такая?
– Современная Болгария.
– Продолжай.
И Алексей продолжал. Он рассказывал о дуксе Дисии, о том, как он познакомился с Острисом и совершил с ним поход в Сирию – даже об укусе Остриса змеёй не забыл. Потом уже о Константинополе и о том, как его назначили трибуном на Крит, а Остриса – легатом в Иллирию.
– Так ведь нет такой страны? – недоумённо пожала плечами Наталья.
– Это земли нынешней Греции и частично Албании.
Час шёл за часом. Уже было сказано и о Фесте, где он располагался в казармах.
– Это та разрушенная стена?
– Именно.
Потом – о кораблях вандалов, о бое, о приезде Остриса и о кораблекрушении.
– И вы спаслись?
– Как видишь. И всё это – камень. Поэтому не трогай его, иначе я не найду тебя в прошедших веках.
У Натальи даже слёзы на глазах выступили от услышанного:
– Бедный, как тебе трудно и тяжело пришлось, столько ты пережил!
А за окном уже наступал рассвет нового дня.
Алексей не чувствовал усталости от бессонной ночи, наоборот – он ощущал подъём душевных сил. Он успокоился, узнав, что Острис вернулся к себе, и даже шутливый подарок от него получил. И ещё: камень с рунами у него, поэтому вероятны новые приключения.
