Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)
– Хорошо. Сейчас я сообщу о вас дежурному по управлению капитану госбезопасности Стешину, он вас оформит.
Сделав несколько звонков, лейтенант внес мои данные в журнал учета и сообщил кабинет, где меня ждут. Это немного озадачило, дежурный мог просто зарегистрировать меня и отпустить, а тут сделал запись и даже адрес проживания не узнал.
Пройдя по коридору первого этажа до нужного кабинета, ловя на себе любопытные взгляды сотрудников, я постучался в нужный кабинет и после разрешения прошел внутрь.
– Ты Москаль? – прямо спросил капитан. Мне он как-то сразу не понравился – оплывающая жиром фигура, которую обтягивала форма, и маленькие, какие-то свинячьи глазки. Да и тыкать сразу начал, вон, дежурный у входа на вы обращался.
– Да, это я.
– Из Луцкого отдела?
– Да.
– Давай документы, – требовательно протянув руку, велел он.
Пожав здоровым плечом, я протянул ему документы.
– Так-так-так, – задумчиво протянул он и, не отрываясь от бумаг, спросил: – Всех там знаешь?
– Практически всех.
– А из отдельной роты?
– Не особо, работал только со взводом лейтенанта Григорьева.
– Григорьева? – поднял капитан голову, и в меня снова вперились эти маленькие злобные глазки. – Что он за человек?
– Если одной фразой, то сволочь и мразь, которому можно поручить только стариков сторожить, да и тех он изведет, – не заметив, как краснеет лицо капитана, я продолжил: – До войны его чуть под следствие не отдали, повезло, потери маленькие были, так во время войны, когда к Луцку прорвался небольшой моторизованный отряд немцев, бросил свое подразделение и на машине сбежал. Его только под Ровно поймать смогли.
– Так! – затряс бумагами капитан. – Я не понял, кто тебе оружие посмел выдать?! Они там совсем охренели несовершеннолетнему оружие выдавать?! Значит, так. Документы твои изымаются, оружие сдашь, я сейчас распоряжусь. Про сотрудничество можешь забыть. Нам не нужны подобные люди, которые бегут от врагов, спасая свою шкуру! – говоря, капитан распалялся все больше и больше, под конец, взвизгнув, громко спросил: – Все понял?!
– Понял, – стиснув челюсть, ответил я.
– Пошел вон, чтобы тебя здесь больше не видели!
– Не увидите, – тихо пообещал я, с трудом сдержавшись, чтобы не дать в морду этому капитану.
Выйдя и кабинета, я несколько секунд простоял на месте, сжимая и разжимая кулак от ненависти. Сплюнув, я тихо пробормотал себе под нос:
– Да и пошли вы. Без вас обойдусь, ублюдки зажравшиеся.
Пройдя к стойке с дежурным, я протянул бумагу, что дал капитан, при этом быстро набросав на ней несколько строк. Лейтенант пробежался по ней взглядом, удивленно поднял брови и спросил:
– Все табельное оружие при себе?
– Да, наган в кобуре, – похлопал я себя по боку. – Карабин в повозке.
– Не пропадет?
– Там Шмель сторожит.
– Ладно, сейчас вызову сержанта, он и примет все по описи. Сколько и чего там вам выдали?
– Наган с тридцатью патронами, карабин с двадцатью и амуниция. Больше нечего не выдавали.
– Ясно, – быстро заполняя несколько бланков, пробормотал дежурный.
Попутно он отвечал на вопросы подходивших сотрудников и на звонки – короче, был при деле. Протянув бланки подошедшему хмурому сержанту, лейтенант указал на меня и вернулся к разговору по телефону, докладывая кому-то о пожаре на окраине. Как я понял, проводилась проверка на диверсию, горел склад.
– Пошли, – буркнул сержант.
Мы вышли на улицу, забрали карабин и ремень с подсумками для патронов, после чего, вернувшись в здание, прошли в подвал, где я подписал несколько бланков по сдаче оружия.
Через двадцать минут выйдя из здания наркомата, я зло сплюнул на брусчатку и, заняв свое место на облучке, поехал к выезду с этой улицы.
Потрепав Шмеля по шее и погладив, я пробормотал:
– Ничего, парень, мы еще повоюем, даже если нам будут вставлять палки в колеса. К тому же что нам, на конторе свет клином сошелся? Если что, с ментами скорешимся, создадим боевую группу. Думаю, какой-нибудь милицейский полковник не откажется подняться на действиях моей группы, которую я создам к зиме. Неофициально, естественно. Или, вон, ГРУ… Хотя они вроде в зачаточном состоянии. Посмотрим, Шмель, посмотрим.
Пока мы ехали по городу, испорченное настроение почти пришло в норму, поэтому к рынку, который вполне себе работал, подъехал, насвистывая «Ду хаст миш». Чуть язык не сломал, но вроде получилось.
Загнав повозку под деревья, я натянул поводья и, накинув их на низко висящий сук, который аж блестел от частого использования, видимо, не первый я тут, завязал узлом. Вернувшись к повозке, погладил щенка, который стоял, поставив передние лапы на правый борт повозки, велел ему охранять ее, после чего подошел к трем бабулькам, что продавали прошлогодний урожай. В основном из солений.
– Здравствуйте, красавицы, – поздоровался я.
– И тебе не хворать, богатырь сказочный, ворогами пораненный, – схохмила одна.
– За повозкой не присмотрите? Я отлучусь на минутку.
– Посмотрим. Чаво не посмотреть? – ответила та же бабулька.
– Ага, и еще семечек тыквенных. Жареные?
– Жареные.
– Тогда стакан.
Подставив правый карман брюк, я дал насыпать туда семянок. После чего, расплатившись, направился на рынок, сплевывая на ходу шелуху. Или на базар, я еще не разобрался, Мне нужно было много что купить, сестры уже в городе, и им требовалась нормальная одежда, а не та походная, что имелась, но совершать покупки без них смысла не было. Куплю еще что не то, но вот велосипед, а также городская одежда под себя мне были по плечу.
Первым делом я прошел в вещевые ряды. Чего там только не продавали. Двое амбалов вообще настоящий шкаф притащили. Причем прилично так выглядевший, с зеркалом на дверце. Около него уже крутилось несколько покупателей, задавая вопросы флегматичным грузчикам.
Покрутившись рядом, я нашел прилавок с одеждой, причем новой, не ношеной, и после примерок купил две пары брюк, черные и светлые, туфли, белье, три рубахи, две майки и куртку. Причем куртку утепленную, а к ней в комплекте кепку. Это для осени. Закончив с этими покупками, я пошел дальше и вышел к тем местам, где продают всякую всячину. Заметив в одном ряду блеск велосипедных спиц, я устремился туда, неся в правой руке довольно тяжелый тюк с одеждой и обувью.
– Почем? – спросил я и, положив тюк на прилавок, стал придирчиво осматривать велосипед, хотя он мне не очень подходил. Был женским.
– Сто, – ответил, как отрезал, продавец. Это был на удивление худой мужчина, торгующий запчастями к велосипедам и мотоциклам.
– Да побойтесь бога! – возмутился я. – Я у вас не коня покупаю. Тридцать, да и то только за прекрасный внешний вид.
– А ты найди, где подешевле, – усмехнулся продавец, но немного снизил цену: – Девяносто пять рубликов, и забирай. К нему еще дам запчасти и качок.
– А камеры клеить? Ниппели? Выше сорока не возьму.
– Девяносто, или иди дальше, – не сдавался продавец.
Засучив правый рукав рубахи, я ринулся в бой, старясь снизить цену.
Это же время, наркомат НКВД, пост дежурного в фойе.
– Слава, спасибо, что подменил, – хлопнул по плечу подошедший к дежурному со спины статный старший лейтенант. – Пока я отсутствовал, ничего не произошло?
– Нет, все нормально, штатно, я бы сказал, – обернувшись, ответил дежурный. Встав, лейтенант стянул с рукава красную повязку и передал ее старлею.
– Не уходи, я проверю журнал, – велел старший лейтенант, занимая место сменщика и надевая повязку. Несколько секунд он изучал журнал учета и записи в других двух журналах.
– Слава, – тихо позвал он лейтенанта, который стоял рядом и с интересом рассматривал девушку в форме сержанта, беседующую с полным сотрудником из отдела кадров.
– Что? – вздрогнув, удивленно посмотрел тот на товарища.
– Тут записано время прихода и ухода некоего Михайло Москаля, внештатного сотрудника из Луцка. Я прав?
– А, был такой, – вспомнил лейтенант. – С рукой на перевязи был. Пулевое ранение у него было в плечо.
– А где он сейчас? – так же тихо спросил старший лейтенант. – Почему у меня стоит метка о его уходе?
Удивленно посмотрев на товарища, сменившийся ответил со злостью в голосе:
– Я его к Стешину отправил. Он всеми сотрудниками из Луцка интересовался. Ты же знаешь, брат у него где-то там пропал. Потом капитан позвонил злой как черт. Велел вывести Москаля из штата, изъять оружие и пинком выпроводить. Мы приказ выполнили, кроме пинка, конечно. Нормальный парень был, не знаю, чем он Стешину не угодил.
– Слава, ты видишь под стеклом этот список? – ткнул в столешницу дежурный. – Ты посмотри, чья третья снизу фамилия с пометкой «особо важно», и кого нужно немедленно отправить к секретарю Самого.
