Юрий Гулин - Орлы и звезды. Красным по белому(СИ)
- Здравствуйте, Владимир Ильич! - произнес он, протягивая руку.
- Здравствуйте, Александр Гаврилович! - слегка картавя, ответил Ленин, потом перевел любопытный взгляд на меня.
- Глеб Васильевич Абрамов, - поспешил представить меня Шляпников. - Член Петроградского Совета и начальник штаба Красной Гвардии. Он с товарищами и добыл этот самолет для доставки вас в Россию!
Ленин протянул руку.
- Очень рад, товарищ!
Было видно, что он хотел бы продолжить беседу, но помешала череда знакомств с остальными членами группы.
* * *Я стоял в сторонке, наблюдая, как суетится возле аппарата Алехнович, когда меня кто-то тронул за плечо. Я обернулся. Рядом, улыбаясь, стоял Ленин.
- Как вы думаете, у нас есть в запасе несколько минут? - спросил он.
- Минут тридцать, думаю, есть, Владимир Ильич, - ответил я.
- Замечательно! Тогда, может, немного побеседуем?
- Охотно! - согласился я. - С чего начнем?
- Растолкуйте мне ваше видение происходящего сейчас в России, в Петрограде и сделайте, пожалуйста, особый упор на создании Красной Гвардии.
Мой рассказ занял почти все отведенное для беседы время. Ленин слушал внимательно, не перебивая, накапливая вопросы в памяти. Когда я закончил, спросил:
- Скажите, товарищ Абрамов, насколько прочен существующий сейчас союз между большевиками и эсерами?
- Я не готов ответить за всех эсеров, Владимир Ильич, но за большую часть тех, кто входит сейчас в Красную Гвардию, в Петроградский Совет и в его Исполком я поручиться готов!
- Откуда такая уверенность? - хитро прищурился Ленин.
- Так мне со стороны виднее, - улыбнулся я. - Я ведь, Владимир Ильич, формально ни к какой партии не принадлежу, хотя тесно связан с большевиками. Но у меня много партийных друзей. Глеб Бокий и Николай Ежов - большевики, Михаил Жехорский и Вячеслав Александрович - эсеры. Я могу твердо сказать: у нас общие цели и общие интересы.
- Тогда я спрошу по-другому. Как вы думаете, Глеб Васильевич, если ЦК ПСР возьмет курс на конфронтацию с большевиками, решатся ли ваши товарищи выступить против мнения ЦК, вплоть до раскола?
- Думаю, да, - твердо ответил я.
Ленин задумался над моим ответом. В это время нас позвали в самолет.
- Договорим в Питере, товарищ Абрамов, - сказал Ленин. - И не сочтите за труд познакомить меня с вашими товарищами.
- Непременно, Владимир Ильич, - заверил я.
Когда самолет оторвался от земли, я посмотрел в иллюминатор. Швейцарские социалисты махали нам вслед. А я ведь, честно говоря, представлял себе подобный эпизод не более как шуткой.
* * *Над Германией нас перехватить не пытались. Может, просто было нечем, а, может, немцы действительно считали прибытие Ленина в Россию фактором для себя желательным, неважно, в пломбированном вагоне или как иначе. Ленин весь полет о чем-то негромко беседовал со Шляпниковым. За шумом моторов мне их разговор слышен не был. Когда полетели над морем, я пошел в кабину. Алехнович был слегка озабочен.
- Что невесел? - обеспокоился я дурным настроением пилота. - Горючка на исходе?
- Топлива хватит, даже останется. Сесть бы до темноты.
За иллюминатором действительно быстро темнело. Дело принимало скверный оборот. До суши дотянули еще засветло, а потом тьма поглотила самолет. Огней внизу было много, но к аэронавигации они отношения не имели.
- Что будем делать? - спросил Алехнович.
- По твоим расчетам, далеко еще до аэродрома? - ответил я вопросом на вопрос, проклиная себя в душе за то, что не предусмотрел возможности ночной посадки.
- Должны быть уже на подлете, - ответил пилот.
- Тогда снижайся потихоньку. Если они не догадаются обозначить нам посадку, на дорогу будем садиться, что ли.
- Думаешь, могут догадаться? - повернул ко мне голову Алехнович.
- Уверен! - почти выкрикнул я. - Смотри!
Прямо по курсу были видны две параллельные цепочки огней.
* * *Первым на шведской земле нас встретил Бокий. Он влез в самолет сразу, как отдраили входной люк, и весело прокричал:
- Здравствуйте, товарищи, с благополучным прибытием! - Потом добавил: - Выгружайтесь, ночевать будете здесь!
Пока один тезка готовил самолет к ночной стоянке, а другой помогал пассажирам из него выгружаться, я подошел к стоящему в сторонке Львову. Мы поздоровались, и я поспешил поблагодарить Львова за догадливость.
- Молодец, что обозначил полосу кострами!
- Это было совсем не трудно, - пожал плечами Львов. - Мне доводилось бывать на фронтовых аэродромах, и я видел, как наши пилоты ночью сажали машины по трем кострам. Правда, здесь я запалил больше, но ведь хуже от этого не стало?
- Нисколько, - подтвердил я.
- Этот аэродром является запасным, - продолжил Львов. - Вам тут никто не помешает, но и покидать его пределы вам запрещено. Переночуете в одном из аэродромных помещений. Особого комфорта не обещаю, но ужин и постель каждому будет обеспечена!
* * *Вылет был назначен сразу после рассвета. Посадка уже заканчивалась, когда Львов сказал, не глядя мне в лицо:
- Я с вами не полечу. Хочу несколько дней побыть с семьей. А то за хлопотами...
Он не закончил и, молча, ждал ответа. Неужели он действительно предполагал, что я попробую его отговорить? Не дождешься, товарищ полковник!
- Конечно, оставайся, - как можно мягче произнес я. - Вернешься, как с делами управишься.
Львов посмотрел на меня странным взглядом, потом сказал:
- Я обязательно вернусь. Хотя бы за тем, чтобы помочь Государю.
Повернулся и пошел прочь от самолета.
* * *Еще до полудня приземлились в районе Пскова. Отсюда добираться до Питера будем по земле - все, кроме Алехновича. Ему перегонять самолет на заводской аэродром, ему держать ответ перед Сикорским. Впрочем, легенда у нас вполне правдоподобная. Наша гибель - ошибка. В небе были атакованы вражескими самолетами. Прорваться не вышло. Пришлось уходить в сторону Швейцарии. Там удалось заправиться. Больше решили не рисковать и рванули через Германию на Швецию. Немцы от нас такого не ожидали и пропустили. Не больно, конечно, складно, но может и прокатит. Если, конечно, не загружать голову главного конструктора ненужным подробностями, типа странных пассажиров, 'случайно' прихваченных в Швейцарии.
Выгрузившись, мы поплелись к расположенным невдалеке строениям. И вот там нас ожидал сюрприз. На кромке летного поля, затянутый в кожу и ремни, стоял величественный, как монумент самому себе, Михаил Макарович Жехорский.
Глава десятая
Я смотрел на ползущую ко мне по летному полю черную гусеницу, слепленную из человеческих фигур. Лицо гусеницы - если, конечно, нафантазировать, что оно у гусениц есть - один в один походило на лицо Васича. Но меня больше интересовал тот, кто шел сразу за ним. Пока он шел с опущенной головой, видимо, боясь оступиться, я не спешил со скоропалительными выводами. Но вот он поднял голову, окинул меня безразличным взглядом и вернул надплечевое образование в прежнее положение. Однако этого мне вполне хватило для принятия окончательного решения - Ленин!
Подойдя вплотную Васич, молча, протянул руку, которую я так же молча пожал. Затем Васич отступил в сторону, пропуская на свое место Ленина.
- Знакомьтесь, Владимир Ильич, - произнес мой друг, - это тот самый Михаил Макарович Жехорский о котором я вам рассказывал.
В Ленинских глазах промелькнула та самая искра, от которой, видимо, сто лет назад и возник 'на горе всем буржуям' мировой пожар. Как-то оно будет нынче?
- Наслышан, батенька, наслышан, - произнес Ильич, пожимая мне руку. - Чертовски, знаете ли, рад очному знакомству!
Вокруг нас уже сгрудились остальные прибывшие, и процедура знакомства продолжилась теперь уже в расширенном составе.
Прочтя в глазах Васича вопрос, я взглядом успокоил друга, сейчас, мол, все поймешь, потом громко, обращаясь ко всем сразу, произнес:
- Товарищи! Для вашей доставки в Петроград штаб Красной Гвардии по поручению Петросовета организовал поезд. Он ждет на станции, куда мы отправимся на автомобилях. Они стоят тут, рядом, вон за теми постройками.
После сказанного я забрал вещи из рук Надежды Константиновны и возглавил колонну. Завидя нас шофера легковушки и двух грузовиков стали заводить моторы.
- Давно ждете? - спросил идущий рядом Васич.
- Со вчерашнего дня.
Перехватив удивленный взгляд друга, я поспешил исправиться:
- Я имел в виду, что в Пскове я со вчерашнего дня, к аэродрому часа два как подъехали.
- И чего тебя сюда принесло? - продолжил допытываться Васич. - О встрече, вроде, договоренности не было.
