Андрей Посняков - Патриций
– Улов, говорю, сейчас самый богатый, – присаживаясь рядом, пояснил корабельщик. – Утро, рань, тишина. Самая пора для рыбы.
– А, – рассеянно отозвался Юний, – может быть…
– Вон там, справа! – вдруг вскрикнул Эрнульф, показывая на поросшую камышом отмель у самого берега, из-за которой вдруг показались челны. Один… два… четыре…
Рысь велел своим приготовиться.
– Пустое, – поглядев на челны, махнул рукой Фелиций. – Это рыбаки, они всегда здесь ловят, видать, место прикормлено. Да и далековато еще до Длинных болот.
Тем не менее Рысь не позволил своим расслабиться до тех пор, пока рыбацкие лодки совсем не скрылись из виду, и лишь потом положил на палубные доски пращу.
Хозяин барки, как оказалось, был большим любителем поговорить, особенно с новыми людьми. В другое время, конечно, Юний внимал бы ему достаточно благосклонно, но сейчас было не до того – нанятая охрана старалась добросовестно исполнять свои обязанности. Конечно, в интересах дела лучше было бы прогнать говорливого корабельщика куда-нибудь на корму или в трюм, но приходилось терпеть – он же хозяин. Пространно порассуждав о различных способах рыбной ловли, Фелиций принялся расспрашивать Юния про службу в легионе и, не дождавшись конкретных ответов, отошел к левому борту, к Арминию. Тот не отличался особой разговорчивостью, поэтому Рысь был за него более-менее спокоен. Однако создавалось впечатление, что хозяин барки не столько боялся возможного нападения, сколько жаждал доброй беседы. Оставив в покое здоровяка Арминия, он пробрался на самый нос, к Виницию. Юноша, в отличие от прочих, явно обрадовался собеседнику, а уж Фелиций не умолкал, ржал, как алеманская лошадь, да рассказывал разные побасенки, в том числе и такие, что никак не предназначались для ушей столь молодого человека, как Виниций.
– Вы там посматривайте! – недовольно крикнул Юний.
Фелиций обернулся со смехом:
– Да мы смотрим, смотрим, и очень даже внимательно, можешь мне поверить.
Рысь скептически усмехнулся. Ага, внимательно, как же! Если голова забита разговорами, о какой внимательности речь? Не болтать нужно, а пристально вглядываться, стараясь разглядеть какую-нибудь несуразицу, что-то непонятное, подозрительное, вроде брошенного посередине реки плота или слишком уж многочисленных стогов сена на плесе. Под разговор-то все это незаметно прокатит, а потом глянь – откуда ни возьмись, выскочат из воды прячущиеся за плотом разбойные рожи, или стога вдруг обернутся замаскированными воинами. Всякое может быть, Рейн – река неспокойная. Интересно, что за груз на барке? И почему ее хозяин решил не дожидаться попутного каравана, а идти одному, на свой страх и риск?
– Эй, уважаемый! – Рысь все же решил подозвать корабельщика – пусть уж лучше тот говорит с ним, чем отвлекает неопытных юношей.
– Груз? – Фелиций широко улыбнулся. – А груз всякий: два десятка амфор вина, кожи, киосские ткани для модниц, посуда из цветного стекла, медная руда, даже книги!
Юний вскинул глаза: медная руда и книги? Это не могло не заинтересовать.
– Откуда руда? – хитро прищурясь, переспросил хозяин. – Да есть тут одно местечко, вниз от Могонциака. Сказать по правде, первый раз видел, чтобы руду грузили ночью.
– Ночью? Почему?
– Вот и я думаю… – Фелиций вдруг подмигнул. – Мы ж с тобой не дураки, верно? Понимаем – руда если и не краденая, то явно незаконной добычи. Ну, там, безо всяких налогов, разрешений и прочего. Потому и мало ее у меня, так, первый раз взял, на пробу. Да один из ваших же и предложил… Но, тсс, имя говорить не буду! – Корабельщик снова подмигнул и хрипло расхохотался.
«Из ваших»? Юний почесал бородку – ну да, он же представлялся десятником из вспомогательных войск. «Из ваших»… Ха! Ну, да тут и думать нечего!
– Имя я не спрашиваю, зачем? – ухмыляясь, заявил Рысь. – Но полагаю, что это либо Фредегар, либо Эвдальд, а то и оба вместе. Уж поверь, я их хорошо знаю.
– А ты умнее, чем выглядишь! – Фелиций хлопнул собеседника по плечу и, понизив голос, добавил: – Точно – это они. Так и думал, что ты с ними знаком…
– Ну, не так чтобы очень…
– А я ведь не зря тебе рассказал про руду, – оглянувшись, шепотом продолжал корабельщик. – Как думаешь, можно ли тем двоим доверять?
– Смотря в чем, – уклончиво отозвался Юний и немного обиженно поинтересовался: – Неужели я выгляжу дураком?
– Да нет, я не в том смысле, – Фелиций замахал руками. – Не обижайся, но уж больно ты шикарно одет для здешних мест. Вон, и туника у тебя не из дешевых, и наборный пояс, и плащ с шелковым подбоем – так только щеголи ходят.
Рысь развел руками:
– Что поделать? Люблю приодеться.
Хозяин барки хохотнул:
– У каждого свои слабости. Впрочем, какая разница, кто как одет, лишь бы человек был хороший, верно?
– Конечно, – с готовностью кивнул Юний и тут же перевел разговор на Фредегара с Эвдальдом. – Ты спрашивал, можно ли им доверять? Видать, хочешь наладить длительные отношения?
– Да как тебе сказать, – Фелиций задумчиво потеребил бороду, – лично я пока что ничего не хочу. Хотят они. Видишь ли, здесь пока объемы слишком малы, но оба клянутся всеми богами, что очень скоро руды у них будет столько, что не увезти и десятку таких барок, как моя «Нумидия». Если это правда, то… Ну, сам понимаешь. Вот я и взял на пробу. Эвдулий, один из моих матросов, говорит – очень хорошая руда, а уж он разбирается, недаром два года был молотобойцем. Думаю, что, кроме меня, Эвдальд с Фредегаром предложат взять руду и другим попутным судам. Поэтому и спешу – зачем мне ждать конкурентов?
– Риск, – походя заметил Юний.
– Да, риск, – согласно кивнул корабельщик. – Но если хорошенько подумать, вовсе не такой уж большой. Уж я постарался, чтоб о моем грузе знали во всех деревнях, у которых мы останавливались. А что знают на пристанях – знает и ветер. И разбойники-алеманы. Ну, сам подумай, зачем им медная руда и кожи? Лишняя возня, вот и все.
– Ты забываешь о книгах, уважаемый. А книги очень дорого стоят.
– Может быть, – Фелиций расхохотался, – только вот алеманы об этом не знают!
– Не знают – узнают, – философски рассудил Рысь. – Все же, полагаю, ты не зря нанял нас.
– А что же, я совсем уж безмозглый? – Корабельщик хлопнул себя ладонями по коленям.
Немного подождав – пока не скрылись из виду проплывавшие слева челны, – Юний вновь продолжил беседу, исподволь выяснив – и кто помогал грузить руду, и когда барка вернется обратно в Могонциак, и кто еще знал о не совсем законной сделке. Хорошенько запомнив имена возможных свидетелей, Рысь ловко перевел разговор на нейтральную тему – заговорил о книгах. Вот уж поистине, именно в чтении Юний отводил душу. Тацит, Цицерон, Сенека, Тит Лукреций Кар, Петроний, Овидий, Гораций и прочие – все эти славные люди немало времени являлись для бывшего гладиатора самыми добрыми друзьями и собеседниками, несмотря на то что давно уже умерли. Умерли, но тем не менее продолжали жить в своих книгах. Именно на почве книжности Юний когда-то сошелся с Гаем Феликсом, авантюристом и префектом Рима, возжелавшим императорской власти. Мятеж тогда не удался, и Феликс красиво покончил жизнь самоубийством – на глазах у изумленного Юния выпил яд и бросился с моста в Тибр. Труп, кстати, так и не нашли, как ни старались. Рысь потом долго размышлял об этом и пришел к выводу, что несостоявшийся узурпатор просто-напросто надул всех и скрылся. Такой циник, как Феликс, – и самоубийство? Поищите дурачков, которые в это поверят! Но вот, выходит, император и его люди и оказались такими дурачками. Жаль, искренне жаль несчастного Александра – это был спокойный и вызывающий уважение правитель, хотя, конечно же, как и все люди, имевший и дурные стороны. Излишняя жесткость в походах, излишнее принижение ветеранов, излишнее влияние матери. Много чего было излишнего, и главное, как оказалось, излишняя доверчивость к Максимину Фракийцу, префекту и трибуну, захватившему в конце концов власть. Наверное, Фракиец долгое время казался несчастному принцепсу человеком надежным и верным. Впрочем, почему «казался»? Наверняка Максимин таким и был… до определенного момента. Ненадежные и неверные не предают – им просто никто не доверится, предают только верные, точнее, кажущиеся таковыми.
– Так что за книги? – улыбнулся Рысь. – Неужели в Колонии Агриппина находятся на них покупатели?
– О, Колония Агриппина – большой и богатый город! – с гордостью отозвался Фелиций. – Сказать по правде – куда богаче, чем Могонциак, не говоря уж о Вангионах. Но основную массу книг всегда заказывает и покупает один влиятельный и богатый человек. Думаю, – корабельщик понизил голос, но по всему видно было, что он рад поделиться этой тайной. – Думаю, он не очень-то ладил с нашим старым принцепсом. А уж теперь-то, при Максимине, наверняка достигнет высот. Ну и меня, надеюсь, ежели что случись, не забудет. Потому эти книги – а их тут у меня два сундука, – пожалуй, самый важный мой груз, вот так-то! А ты говоришь – «забываешь»! Забудешь о них, как же.
