Михаил Королюк - Инфильтрация
— Чем богат? — долетает басок слева.
— Новые демократы есть, нулевые, с супером, по шестьдесят пять. Юги по двадцать пять. — А этот характерно картавит.
— Список есть? Давай…
— …биксы клевые будут, — лезет в другое ухо быстрый говорок с неистребимым малоросским акцентом.
— Хм… А меня и старенькое тоже интересует. «Дорз» покажи-ка, «Моррисон Отель».
— Жора, спецов секи, — бросает носатый продавец помощнику и бережно вытягивает диск из дерматиновой сумки.
— …досвидос, фраер! Самопал форева! — ликующе несется снизу.
Перегибаюсь через перила, разглядывая толкучку под ногами. Точно, это темно-синий костюм возбужденно празднует очередной удачный кидок.
Гляжу сверху на копошение галеры: к днищу моего корабля налипла большая колония полипов. Наивные инфантилы — фрондирующие по кухням интеллигенты. Совсем не берут их в расчет, когда грезят о роли властителей умов. «Ха-ха» три раза. В лучшем случае этим мечтателям светит роль интеллектуальных сервитуток при новых хозяевах жизни. Вот кому они сейчас прокладывают дорогу — этим опасным, как ласка, маленьким и изворотливым зверькам, готовым в стремительном броске прокусить затылок любому, кто легкомысленно повернется к ним спиной.
Седоватый любитель рока тем временем тщательно изучил диск на отсутствие запилов и деформаций и приступил к ритуальному торгу:
— Давай за полтинник?
У фарцы четкая специализация, мне явно нужен посредник. Еще раз внимательно оглядываю течение жизни внизу. Вон у водосточной трубы пара парней демонстративно закуривает «Мальборо». Похоже, можно начать с них. Спускаюсь, выхожу на улицу и еще раз оцениваю ситуацию. Да, явно из местных, вид уверенный, глаза быстро зыркают вокруг.
— Парни, вы тутошние? Подскажите, кто здесь на передвижке живет?
С удивлением посмотрели на меня, потом быстро проконтролировали взглядами окрестность. Судя по всему, на автомате, так летчики-истребители времен войны каждые сорок секунд оглядывали заднюю полусферу.
— Чего надо, малой? — с пренебрежением поинтересовался один.
Я ухмыльнулся:
— Передвижника. Много чего надо. В том числе шмотье на меня.
— Щаз… — Парень, пристав на цыпочки, завертел головой. — Эй, Гагарин! Подь сюда.
С проезжей части к нам начал пробираться еще один завсегдатай галеры, с длинной растрепанной шевелюрой ржаво-рыжего цвета, длиннющий и нескладный, похожий на слегка деформированный шест.
— Малой кого-нить с передвижки ищет, погутарь, — пояснил позвавший.
Шест с сомнением окинул меня взглядом. Понимаю, фирмы на мне нет, ну совсем.
— Че надо? Жвачку, презики, журналы?
Я мотнул головой на свободный пятачок у стены, отзывая в сторону.
— Прикид новый. Штаны сорок второй размер, шоб фирма, — цежу лениво, акцентированно акая. — Тапки тридцать девятый посмотрю, «Адидас» или «Найк». Бэг от фиников. Блок жвачки с нормальным сроком годности. «Дабл бабл» желательно, можно «Ригли» — мяту или цитрус. Шоколад бельгийский или французский. Ну и что еще интересного из хавчика надыбаешь.
— Пацан, бабки-то есть или посмотреть пришел?
— Не боись, Гагарин, усё есть. Понравишься мне — будем дальше работать. У меня предка из Москвы бросили ваш регион поднимать… Теперь в провинции тусить буду.
— Ага. — Он еще раз с сомнением осмотрел меня.
— Да не парься, космонавт. Переезжали в темпе, два чемодана только взять успели, поэтому я и не прикинут. Давай работай, я здесь жду.
Длинный повертел головой и целенаправленно ввинтился в толпу.
В голову пришла еще одна идея — у Томы скоро день варенья, нужен подарок.
— Стой! — кричу в спину. — Иди сюда, я еще забыл сказать.
Быстро прокручиваю в голове желания. Французские духи или туалетную воду? Ага, диадему с бриллиантами еще подари… Закатай губу обратно, вопросов не оберешься. Огорченно вздохнув, заказываю:
— Еще поищи набор фломастеров, знаешь на двенадцать-шестнадцать штук такие? В общем, чем больше набор, тем лучше. Только чтобы нулевые и западные, венгров и чехов не надо.
Понятливо кивнув, Шест слинял, а я остался размышлять. По большому счету, мне без разницы, что сегодня брать, главное — выстроить отношения с кем-то из фарцы. В начале сентября для рывка в Финляндию мне надо будет собрать полный комплект одежды и обуви скандинавского производства, вплоть до трусов и носков — на случай если в полицию попаду и придется изображать местного неблагополучного подростка, сбежавшего из семьи. Сейчас такой набор покупать рано, за это лето я вытянусь сантиметров на десять-двенадцать. Стану с Томой одного роста…
На сердце неприятно заныло, и волевым усилием я постарался выгнать из головы все мысли о будущем. Однако как глупо опять все складывается: или Тома, или страну спасать…
Минут через двадцать, когда я уже начал подмерзать в тени, с тоской поглядывая на солнечную сторону улицы, из неторопливо шевелящейся толпы вынырнул Шест и, по-прежнему косясь на меня с некоторой долей сомнения, начал докладывать:
— Твоего размера есть «Монтана» и «Супер Райфл», за двести. Если берешь, буду искать остальное.
Я молча кивнул, и он повел меня по переходам, как оказалось, к туалету. Я было напрягся, но зря — вонючие туалеты здесь выполняют роль примерочных кабин.
— «Монтана» — штатовская, — веско сказал продавец, предъявляя товар. — Модель «сто сорок», самый писк моды.
Я взглянул на вполне себе качественный самопал и с презрением фыркнул:
— Убери и не позорься. Давай фирму.
Удивленно выгнув бровь, он молча скатал подделку и предъявил следующие джинсы.
— Угу, — пробормотал я под нос. — Деним нормальный, уток не окрашен. По крайней мере, саржа правильная… Нитки… Цвет правильный… — Вывернул брючину. — Угу… оверлочная строчка восьмеркой, равномерная. Похожи на настоящие.
За это представление я удостоился уважительного взгляда от продавца.
— О’кей, ждите, парни, сейчас примерю.
А ничего так сели, жаль, зеркала нет. Клеш… слава богу, небольшой. Ну мода сейчас такая. И вдвойне жаль, что не поносить мне их, никак не залегендировать появление.
— О’кей, — повторил я, выходя из кабинки. — Пакет?
— Пакет — пятера.
— Брось, они в комплекте идут.
— Сказки не рассказывай — пятера, — набычился продавец.
— Ну лады, лады…
Отсчитал фиолетовыми четвертаками двести двадцать пять рублей, получил честную сдачу и с облегчением вздохнул. Во всяком случае, постоянный состав галеры силовыми акциями не занимается, даже с такими шкетами, как я.
— Тебя как звать-то? — обратился к Шесту, выходя из туалета.
— Иван, — прокашлявшись для солидности, ответил тот.
— Давай, Вань, дуй за остальным.
Прислушивающийся к нам продавец приглушенно фыркнул. Что-то подсказывает, что подсунули мне местного дурачка…
Завершив последний расчет и уложив две банки кока-колы в пакет, я покрутил головой, ища своего Вергилия.
— Космонавт! — окликнул я длинного.
Продавец неприлично громко заржал:
— Гы-гы… Мелочь тебя тоже раскусила, Кор-р-ролев.
Подошедший на оклик фарцовщик густо покраснел и нарочито грубо спросил:
— Ну че забыл, мелочь?
Я качнул головой, снова отзывая его в сторонку.
— В «Балканы» вхож?
— Ну… Бываю…
— Пошли перекусим, угощаю. Заодно перетрем, как дальше контачить будем.
Заметно повеселевший Ванек пристроился сбоку и начал бубнить мне в темя:
— Ты, если что надо, меня обязательно ищи. Я честно работаю, у меня никого из «купцов» еще не кинули. И уже давно здесь, за год со всеми познакомился, хочешь — диски, хочешь — аляску, все есть.
— Угу… год — это, конечно, круто, — кивнул я. — Здесь срок, наверное, один за шесть идет, как у постоянного офицерского состава штрафбатов во время войны.
— Че, было такое? Год за шесть?
— Да. Хотел бы?
Немного подумав, отрицательно затряс головой:
— Не, ну на фиг. Там от своего пулю словить легко.
Ну слава богу, не совсем дурак.
Швейцар взглянул сквозь нас, и мы беспрепятственно прошли в полутемный зал. Сев за столик у окна, я преувеличенно внимательно изучил следы пятен на белой скатерти, четыре разорванные салфетки, небрежно воткнутые в давно не мытый граненый стакан, помятость одежды халдея и громко спросил, неопределенно очертив рукой круг:
— Ваня, а в этом городе вообще есть приличные заведения? В этом, к примеру, блюда из фарша я брать не рискну и тебе не рекомендую… Не, я понимаю, что это не «Прага», — я брезгливо провел пальцем по вилке, — но жирные приборы — это перебор даже для ресторана города трех революций.
Официант, скривившись, сунул нам в руки по черной коленкоровой папочке с вытертым тиснением «Меню».
