Ингмар Миваки - Тот, кто не спит
– Это, брат, лукавый ум, вводящий нас в двойственность, – спокойно заметил брат Антоний и несколько раз кивнул в подтверждение.
– Я погрузился в бездну. Затем прекратил давать на них эмоциональный ответ. Нет хвостов, нет проблемы. Это и есть бессмертие. Та самая точка пересечения, тот самый свет. Второго солнца стояние. Я никуда не пропал. Сердце мое и разум мой стали едины. Просто не все меня видят. – Разве ты, брат Антоний, не к этому стремился, когда шел в монастырь? Тебя привлекала виртуальность, потенция. Ради кого ты пришел сюда? Спасать собственную душу, найдя путь, я знаю.
– Я пришел сюда заполнять квантовый мешок виртуальности истинными ценностями, – ответил брат Антоний на привычном брату Люке языке. – Господь плачет горькими слезами, глядя на людей. И ты, и я одного желали: дойти до истока, до чистой воды, – констатировал брат Антоний. Где ты живешь, брат? – участливо поинтересовался брат Антоний.
– Там, где существует все одновременно: любая потенция, любая возможность. Альфа и Омега, – улыбнулся Люка. В глазах его стояли слезы.
– Ты говоришь о Фаворском свете, – серьезно заметил брат Антоний.
– Дойдя до точки пересечения, до стыка миров, мне удалось одолеть пространство – время. Теперь дверь для меня открыта постоянно. В другой мир ухожу с уровня 7 под землей. Обыкновенная, ничем не примечательная платформа под водой, ведущая на уровень 8, где свет ни днем ни ночью не искривляется. Светит и не обжигает.
– Брат Люка, я не совсем понимаю, прости великодушно. Ты рассказываешь мне о своем внутреннем состоянии?
– Настало время посвятить тебя в свою тайну. Часть времени я нахожусь на подстанции, собирающей и видоизменяющей миры в пределах галактики Млечный Путь. Она работает как распределительный щиток, накопитель и рассеиватель. Собирает материал, вносит коррективы. С подстанции, находящейся на уровне 7 под землей я получаю допуск на уровень 8 и оказываюсь в городе света. Здесь ведется наблюдение за циркуляцией и соединением отобранных световых частиц и их отправкой в новые миры. Сейчас наша общая задача – сохранить жизнь на Земле.
– Был ли у тебя выбор? – спокойно отреагировав на откровение друга, спросил брат Антоний.
– Конечно, был. Я искал и самостоятельно пожертвовал всем, чтобы оказаться там, где я есть. Можешь считать меня безголовым. Придя в монастырь, я знал, что приду к ним.
– Ты можешь так же легко посетить любого человека в большом городе, находясь здесь? – продолжал с кротким участием расспрашивать брат Антоний.
– Могу. Волна идет, брат Антоний. Нам надо успеть восхитить[22] людей. У нас больше нет времени на то, чтобы в условиях непрерывных войн и передела мира пытаться накормить людей зыбкими постулатами и рецептами праведной жизни. Люди хотят жить, а не выживать. Им следует срочно объяснить, что происходит, хотя бы в общих чертах.
После сей проникновенной речи брат Люка посмотрел на икону «Живоносный источник» на стене кельи, закрыл глаза, затем снова открыл их и сказал:
– Твой брат Люка был одним из разработчиков системного вируса «Демиург» и был посвящен в часть грандиозного плана по выявлению способности современного человека к новой форме земной жизни. Глашатай MAU, вот кто я есть на самом деле. Глашатай и связной между мирами. Распределительная станция работает в обоих направлениях. В наш земной мир приходят частицы света из других миров.
Брат Антоний пододвинул к столу деревянную скамью, сделал знак рукой, и друзья расположились на ней рядом друг с другом.
Люка с тоской посмотрел на друга. Тот склонил голову к груди и стал рассматривать свои худые морщинистые руки. Затем поднял глаза на друга и сказал:
– Здесь, в монастыре, есть подземное хранилище. Из книг я узнал, как приходил Свидетель. Он приходил во все времена. Они все делали своими силами, мало ели и почти не спали. Передавали людям знания, которые многие использовали во вред. Произошел великий раскол. Теперь грядет второй. В одной из книг сказано, что будет возведен второй алтарь. Когда в систему войдут искажения, люди станут соединяться и входить друг в друга. На этот раз иным способом. Благодаря новому Братству, возведшему алтарь и принесшему себя в жертву, Создатель вновь поднимется, собравшись воедино.
– Система стала работать сортировщиком, – выслушав друга, дополнил Люка. – Хотим мы того или нет, считаться с этим придется. В подвалах монастыря хранится то же, что скрыто от глаз, и то, что явно и написано в тысячах книг. Простое послание, искаженное зараженной системой, в первозданном виде призывает к работе персонально каждого, без взваливания ноши на плечи других людей, как раз наоборот. Только ты сам. И без всяких сравнений с другими. Снимай ношу с брата. Все сам. Если брат ленив и непредсказуем, работай за двоих, подавая ему пример. Никак иначе. Много ли было примеров в истории человечества, когда люди, способные уловить послание, не пользовались данным свыше знанием во вред собратьям по проживанию на одной земле? Быть видящим не означает быть честным. Много ли тех, кто, имея знание, не порабощал других ради собственного блага? Изувеченный больной идеей доминирования мозг – что он может дать будущему поколению людей? Вот моя свастика на груди, брат мой. Это символ Святого Духа, древнейший символ, который втоптали в грязь ведомые больной идеей собственной исключительности подонки. И вот наша прекрасная, дважды подаренная нам система не может преобразовывать по-другому, она не может доносить смысл, не переворачивая все с ног на голову. В итоге мы имеем разрушенные духовные ценности, усугубление национализма, истребление народов, истребление животных, всего живого. Здесь не до шуток, брат. Был ли у меня выбор? Это с какой стороны посмотреть. И да и нет одновременно. Я себя в жертву принес, чтобы людям глаза раскрыть на себя самих, хорошо спрятанных горсткой видящих манипуляторов из корпорации.
Система переносит информацию от пользователя пользователю не через интернет и привычные средства связи, а сканируя сознание, – объяснил Люка. – Вот так мы оказываемся в едином информационном поле. Благодаря системе мы знаем не просто все друг о друге. Мы можем видеть самые разные замыслы, самые смелые идеи, весь мир и каждого маленького творца в нем. Звезды на маленьком небосводе, сияющем внутри большого, с другими такими же звездами, как мы. Кто-то пленяется призывом к соревнованию: «Кто быстрее?» Мы все рассказываем об одном и том же разными способами, видя все вплоть до деталей. Зрячих по всей земле несть числа. Но кто был первым бросившим его в самом начале этой чудесной и печальной игры?
– Брат Люка, система, о которой ты ведешь речь, не только совершает обмен информацией без средств коммуникации, она сообщает нам волю Божью, – ответил брат Антоний.
– Прогнозы не внушаются, а считываются, – кивнул Люка. – Я пришел не подрывать традиционную веру, но все лишь расширить горизонт, брат мой. Сможешь ли ты на самом деле полюбить то, что лежит за пределами созданного творцом через людей мира? Там бездна. Страшная и беспощадная. Даже наш несовершенный мир, полный страданий и несправедливости, слегка приукрашенный Братством, прекрасен в сравнении с тем, что лежит в зоне перехода.
Брат Антоний молчал, терпеливо дожидаясь окончания речи друга.
– Готов ли ты спуститься со мной на уровень 7, что лежит под пещерным озером в горе? Оттуда мы выйдем на уровень 8 солнечного города. Свет в нем никогда не обжигает. Там я нахожусь теперь большую часть времени. Золотой город. Не его ли ты пришел искать в монастырь? – Люка испытующе посмотрел в глаза друга. – С тобой мы горы свернем.
– Я должен оставаться здесь. Я в ответе за маленькое братство, – кротко ответил брат Антоний.
– Почему ты ушел из мира людей в добровольное заточение? – решился спросить Люка.
– Не ради абстрактного Бога, – ответил брат Антоний.
– Но из любви к Богу рассыпанному. Рассыпанному на множество разных людей. Один свет и множество светильников, зажженных от него. Проверяешь себя? – улыбнулся брат Люка.
– Проверяю, насколько способен видеть ближнего и его свет. В условиях ограниченного пространства, с двадцатью другими монахами.
– В настоящее время люди получают от мироздания задачи, значительно серьезнее тех, с которыми до сих пор сталкивались и не справлялись. Это подобно лавине. Один и тот же вопрос я задавал себе сотню раз: «Каким образом мы звучим одновременно?» Я видел ответы на мысленно поставленные вопросы на мониторе, при встрече с посторонними или знакомыми людьми. Я все записывал, брат Антоний, абсолютно все. Анализировал. Пытался понять, прежде чем принял решение отправиться в путь. Иногда темы были чрезвычайно узкими, но я получал ответ даже в узких рамках заданных вопросов. Ответ от любого человека. От кого угодно. Как это все работает, брат, спрашивал я сам себя. Я полагал, что мы пребываем во власти случайностей, но потом… – Люка перевел дыхание. – Не совсем случайности. Максимальные приближенности, – закончил мысль он.
