Лео Франковски - Рыцарь в стиле хай-тек
Каждый епископ прочитал короткую проповедь, священники вознесли молитву, и мы, наконец, приступили к делу.
Я не горел желанием ни сражаться, ни умирать, но ожидание сводило меня с ума. И все же приступ чистого страха охватил меня, когда я осознал, что через пару минут, вполне возможно, буду валяться мертвый.
Еще один трубный глас — и герольды покинули поле. Последовала команда:
— По коням!
Я опустил забрало, выставил вперед копье, и мы помчались.
— Делай все по порядку! Как на тренировке! — неслышным шепотом закричал я, пытаясь убедить себя, что не испугался до одури.
Мы с Анной летели к противнику, я вставил копье в крючок и зарубку на седле, как проделывал тысячу раз во время упражнений. Потом вытащил меч, как можно незаметнее, и приготовился нанести ублюдку двойной удар, так хорошо отработанный нами дома.
Анна, как всегда, попала точно в цель. Копье ударило прямо в центр щита, а потом весь мир перевернулся.
Я отреагировал с немым удивлением. Просто не смог понять, что произошло — я каким-то образом оказался в воздухе! Соприкосновение с обледеневшей землей оказалось жестоким, в доспехах или без оных. Я лежал, на мгновение потеряв сознание, пока не очухался.
Встал, пошатываясь. Слой снега, недостаточно толстый, чтобы смягчить мое падение, все же без труда спрятал меч! Я бегом вернулся на место столкновения, но не смог найти свое оружие. Копье сломалось. За исключением ножа, который я добыл в Цешине прошлой весной, мне нечем было себя защитить.
Подняв глаза, я увидел, как противник разворачивает коня и снова скачет на меня, опустив копье. Я вытащил нож и застыл в ожидании. Больше мне ничего не оставалось.
Анна повернулась и поняла мои затруднения. Она поскакала вперед и атаковала, но не крестоносца, а его коня.
Через пару секунд моя лошадь уже вырвала порядочный кусок мяса из крестца скакуна тевтонского рыцаря, а потом сломала ему обе задние ноги своими копытами.
Противник свалился на землю с элегантностью мешка с картошкой. В толпе крестоносцев раздались крики: «Колдовство!» и «Против правил!».
Явно пан Стефан провел с ними беседу. Я уже ожидал получить арбалетный болт в спину, но судьи решили, что я не отвечаю за свою лошадь, когда не нахожусь в седле, и вообще — что взять с глупого животного?
Анна подбежала ко мне и мимоходом выбросила копытом меч из-под снега. Он выскочил, как мячик для гольфа, и полетел ко мне рукояткой вперед. Пришлось выронить нож, чтобы поймать его, но мне только того и надо было.
По крайней мере мне так показалось.
Потом она остановилась и оглянулась, твердо уверенная, что победа в моих руках.
Крестоносец быстро поднялся. Его конь плакал от боли, но рыцарь не удосужился даровать животному легкую смерть.
Тевтонец бегом приближался ко мне.
— Позаботься о своем коне! — крикнул я. — Я подожду здесь!
— Этим я займусь позже! Вначале прослежу, чтобы ты на этот раз точно сдох!
Мне ничего не оставалось, как только встретить его с мечом в руках.
Ублюдок был хорош. Он бы с легкостью завоевал олимпийскую медаль по фехтованию. Даже размахивая тяжелым, в полторы руки длиной, мечом, он двигался быстрее, чем я со своим тонким стальным лезвием. Более того, он гораздо лучше меня знал, как обращаться со щитом.
Крестоносец пробился через мою защиту и влепил затрещину по левому виску. Он бы убил меня, если бы я носил свой старый шлем. А так только повернул шлем вправо примерно на девяносто градусов и, согнув стальной воротник, защемил его.
Я не мог повернуть голову! Смотря вперед, я ничего не видел! Чтобы хоть что-то рассмотреть, мне приходилось поворачивать голову вправо.
Я отбросил щит и перешел на чистое фехтование. Больше мне ничего не оставалось. Чтобы пользоваться щитом, надо иметь возможность смотреть вперед. Со стороны польской толпы послышался рев, но у меня не было времени думать об этом.
Противник пробивал мою защиту раз за разом, но Илья изготовил мне очень хорошие доспехи. Большую часть ударов я даже не чувствовал.
— Умри, ты, исчадие ада! Что нужно, чтобы убить тебя? Кол в сердце?!
У меня не хватало дыхания отвечать ему.
Его щит не давал мне ответить ударом на удар. Каждый раз, когда мне предоставлялся шанс атаковать, чертова фанера преграждала путь. Мой меч обладает удивительной режущей способностью, но и он мало что мог поделать против покрытого кожей фанерного щита.
Ладно, сказал я себе. Займись щитом. Разруби этого ублюдка на кусочки! Сконцентрировавшись на щите, я попал по его краю. Полетели щепки.
Потом появился шанс ударить справа, прямо в середину щита, что я и сделал незамедлительно. Меч прошел сквозь щит и остановился на полпути.
И застрял.
Я попытался выдернуть его, но фанера держала прочно, а крестоносец не собирался выпускать свой щит.
Что еще хуже, мой меч был единственным средством защиты от его меча. Крестоносец вырвал у меня из рук оружие вместе со щитом и замахнулся.
Мне оставалось только отступить в сторону, уходя от удара, а потом попробовать на нем прием каратэ.
Вы наверняка знаете такой прием, его часто демонстрируют в замедленном темпе, но никогда не применяют на практике. Вы выкручиваете правую руку противника левой рукой, его локоть смотрит вниз, потом вы бьете правой ладонью вверх. Если все проделать правильно, правый локоть неприятеля сломается. На мне такое не сработало бы, потому что железо на локте не позволило бы руке согнуться таким образом. Но крестоносец носил кольчугу.
Несмотря на все свое мастерское обращение с копьем и мечом, немец никак не ожидал схватки без оружия. Получилось. Его локоть поддался с жалостным похрустыванием.
Крестоносец выронил меч, который я быстро поднял. Рыцарь не сделал попытки убежать, как поступили бы на его месте многие. Он просто стоял передо мной.
Я не хотел его убивать, но мы сражались насмерть. Пощаду нельзя ни просить, ни даровать. Если я не уничтожу его, свобода ста сорока двух детей останется под вопросом.
Я взял вражеский меч и, размахнувшись со всей силы, опустил его сбоку на человеческую шею. Он не пытался остановить меня.
Умирая, он прошептал:
— Ублюдок!
Крестоносец повалился на снег, а на меня навалилось эмоциональное потрясение после всего случившегося. Руки и ноги дрожали, я едва стоял.
Каким-то образом я остался жив!
Люди с обеих сторон кричали и поздравляли друг друга, но они не были самым важным в этом мире, поэтому я их игнорировал.
Обеими руками мне удалось повернуть шлем, и я смог смотреть прямо. Встав ногами на щит, вытащил из него свой меч. Он крепко засел в фанере. Вернув оружие, я заметил, что не только наполовину прорубил щит, но и проткнул левую руку противника. Рыцарь просто не мог отбросить свой щит.
Я почти наверняка знал, что у крестоносца сломана шея, но при стольких детских жизнях, поставленных на карту, не собирался рисковать. Просто поднял меч и снял ему голову с плеч одним ударом. Крови почти не было. Полагаю, к тому времени он уже умер.
Мое сломанное копье валялось на земле, и я попытался восстановить ход событий. Я купил копье год назад, как бесполезную фурнитуру. И взял самое легкое. Пан Владимир предпочитал легкое копье, поэтому и он ничего не сказал. Но пан Владимир метит обычно в отверстие для глаз, а Анне так высоко не достать.
На щите крестоносца осталась вмятина — наверное, от моего копья. Анна великолепно попала в цель, но при столкновении мое оружие сломалось, а его — нет. У меня не было шанса взмахнуть мечом: клинок выбило из моих рук, когда я слетел с лошади. Никогда бы не подумал, что можно выбить человека из седла, заканчивающегося у талии, но случилось именно это.
Я избавил от смертных мук коня крестоносца, который все еще давился рыданиями.
Поляки дико орали и аплодировали, не исключая даже тех, что ставили против меня. Крестоносцы хрипло вопили что-то на своем языке, но я не понимал ни слова, кроме «Колдовство!» и «Против правил!».
Я только осознавал, что все кончено, и я победил.
Потом толпа немцев расступилась, и четыре вооруженных всадника в доспехах и белых плащах с черными крестами направили на меня копья.
Из автобиографии пана Владимира Чарнецкого
В день суда мы заняли положенные места. Тадеуш залег на крыше ветряной мельницы. Монах Роман стоял вместе с братьями, готовый кричать «деяние Господа!», «чудо!» и тому подобное. Я среди знати собирался делать то же самое.
Илья готовился бежать на поле и забирать золотые стрелы, так как мы совершенно точно знали, что пристального изучения они не выдержат. Явно Бог мог использовать что-нибудь получше, чем золотая краска!
Когда начался бой, копье пана Конрада сломалось при первом же столкновении с противником. Я проклинал себя за то, что так и не заставил его заказать себе новое, более тяжелое!
Он слетел с лошади, и крестоносец уже подъезжал, чтобы прикончить его, но Тадеуш так и не выстрелил!
