Андрей Посняков - Око Тимура
Иван усмехнулся: мысли марсельца вполне совпадали с его собственными.
Вечером Раничев играл в шахматы с Хайреддином. Играл не просто так, а чтобы в процессе игры выяснить у старого слуги кое-что, что он, может быть, и побоялся бы сказать не отвлеченный игрою.
Что касается Фарида ибн-Бея, так старик вообще ничего про него не знал. Нет, знал, конечно, что есть такой богач, но что он из себя представляет – Аллах ведает, да мало ли в городе богачей?
Махнув пока рукой на Фарида, Иван перешел к слугам, еще раз попросив Хайреддина подробно охарактеризовать каждого.
– Каждого? – делая ход конем, переспросил старый слуга. – Ну тогда начнем хоть с марокканца Ильяса. Что о нем сказать? Старательный, преданный дому работник, нелюдим, правда, так то и к лучшему – никуда из дома Ильяс никогда не отлучался, даже и в город-то выходил с неохотой. Другое дело Вакуф, зиндж. Он из Сонгаи, был захвачен в рабство, может, и затаил зло. Хотя на вид – приятнее нет, вечно улыбающийся, добрый… Ахмед – самый молодой слуга, из наемных. Сын покойного старьевщика Аруджа. Сметлив, проворен, кажется, предан.
– Кажется?
– Он не так давно у нас, всего два года.
Таким же образом Хайреддин охарактеризовал и всех остальных слуг, имевшихся в доме. Размытые получились портреты, слишком уж приблизительные, да старик и не претендовал на роль знатока человеческих душ. Проигрывая ход за ходом, Раничев и не представлял, за что зацепиться. Все думал, думал… И только, когда польщенно улыбающийся от выигранной партии слуга уже убирал с доски вырезанные из яшмы и лазурита фигуры, Иван вдруг хлопнул себя по лбу:
– Ты помнишь, Хайреддин, как вели себя все слуги в тот день, когда я увидел змею? Ну – или когда мне показалось, что я ее увидел…
– Смутно, – покачал головой старик.
– Вот и я смутно, – признался Раничев. – Давай, попробуем вспомнить вместе.
Примерно через полчаса выяснилось следующее: марокканец Ильяс, зиндж Вакуф и все остальные слуги вели себя, в общем-то, вполне адекватно… все, кроме Ахмеда. Тот как-то уж очень заметно изображал только что проснувшегося человека, что вообще-то нехарактерно для любого слуги, наоборот – все они обычно старались подчеркнуть свое неусыпное рвение. С чего бы это Ахмед делал вид, что никак не может справиться со сном? Или и в самом деле слишком уж разоспался?
– Так, а сейчас, значит, Ахмеда в доме нет? – Выслушав Хайреддина и сопоставив факты, Иван почесал бороду.
– Конечно нет, – кивнул старик. – Как и всех наемных слуг.
– А ты не знаешь, где он живет?
– Где-то за мединой, кажется в Баб-Суикском предместье.
– В предместье, – протянул Раничев. – И как же его там отыскать?
Иван все же сыскал молодого слугу с помощью Хайреддина и его знакомых старцев, хорошо помнивших еще старьевщика Аруджа. Посланный в предместье марокканец Ильяс позвал Ахмеда в дом кади, который якобы распорядился выплатить наемным слугам жалованье. Жадность Ахмеда оказалась сильнее благоразумия. Не прошло и часа, как он уже поднимался на второй этаж дома.
– Эй, говорят, хозяин распорядился заплатить нам? – увидев Раничева, спросил он.
– Говорят, – усмехнулся Иван, решивший именно сейчас, с ходу, проверить все свои подозрения. – Заходи. – Он распахнул двери в хозяйский кабинет и, когда слуга вошел, запер их изнутри на засовец.
– Ну и темнота, – пожаловался Ахмед… И в этот момент Раничев неожиданно схватил висевшую на стене саблю.
Тяжелый клинок со свистом пронесся над головою присевшего от страха слуги. Тот не понял, что происходит, и глупо захлопал ресницами:
– Э, что ты собрался делать, Ибан?
– Отрубить тебе голову, подлый пес! – Раничев хищно покрутил саблей над головою. – Так приказал хозяин… Что, испугался? Ты же не боялся ядовитой гадины!
– Так у нее были вырваны зубы… ой… – Слуга захлопнул рот, но уже понял, что проговорился. Да и как было не проговориться, когда холодная сталь больно впилась в горло.
– Говори дальше, – тихо приказал Иван. – Это тебе приказали сделать погонщики ослов… или сам Фарид?
– Фарид… через погонщиков, – дрожа, признался Ахмед. – Я не хотел, клянусь Аллахом! Они просто попросили подкинуть в опочивальню хозяина гада с выдернутыми зубами, а потом незаметно убрать его… Не убивай меня, Ибан, я ведь все тебе рассказал!
– Ничего такого, что я не знал бы и без тебя. – Раничев покривил губы. – Погонщики ослов все работают на Фарида?
– Нет, только молодежь…
– А водонос Али?
– Про водоноса не знаю… Честно, не знаю, клянусь Аллахом!
– Зачем Фариду младенцы?
– Не знаю…
– Что-то ты совсем перестал нравиться мне, Ахмед, – попробовав ногтем острие лезвия, угрожающе промолвил Иван. – Слишком уж многого ты не знаешь. А ведь сам состоишь в их шайке! Как они себя называют, а? Тоже не знаешь?
– «Дети Ваала», – неохотно признался парень. – Они иногда устраивают оргии, когда тучи и буря… Люди называют их – «те, кто приходит с ветром».
– Какие люди?
– Обычные. Торговцы, ремесленники, рыбаки… Они считают «Детей Ваала» обыкновенной берберской шайкой, каких много.
– А они не обыкновенные?
– Они страшные, господин, – жалобно прошептал Ахмед. В уголках глаз его показались слезы. – Пришли к нам в дом после смерти отца, помогли с похоронами… не знаю, зачем им понадобился такой бедный парень, как я?
– Ты уже тогда служил у кади?
– Да. Они требовали докладывать о каждом шаге господина.
– Что ж ты служил им? Хотя можешь не отвечать… Они давали защиту? От посягательств соседей на ваш дом и участок, от придирок мухтасиба, да мало ли… Так?
Ахмед молча кивнул. Раничев посмотрел ему прямо в глаза:
– А теперь скажи, что они задумали против хаджи?
Молодой слуга испуганно покачал головой:
– Откуда же мне знать? Сам подумай… Они не очень-то мне и доверяли, просто использовали иногда.
– Где ты с ним встречался?
– Обычно они приходили домой. Два молодых парня в черных бурнусах, я даже не знаю, как их зовут.
– Вот что, Ахмед… Я тебе отпущу сейчас, но с одним условием: как только они вновь что-то потребуют, сразу же поставь в известность меня.
– Хорошо, – часто закивал парень, еще не веря, что выбрался живым. – Я сделаю все, как ты скажешь.
Раничев лично выпроводил его со двора и, не закрывая калитку, долго смотрел вслед, пока тонкая фигурка слуги не исчезла за поворотом.
– Что ж, – закрывая калитку, вздохнул Иван. – Ничего конкретного. Хотя…
Итак, можно было считать окончательно выясненным, что банда погонщиков ослов, также именующая себя «Детьми Ваала» или теми, кто приходит с ветром, опиралась на покровительство богатого и знатного вельможи – Фарида ибн-Бея. Скорее всего, он и был главой секты. Погонщики ослов же являлись лишь только обычными исполнителями, пехотой, и если бы Зунияр-хаджи в своем расследовании не продвинулся дальше их обычных прегрешений, то не было бы ни предупреждения в виде змеи, ни ареста. Арест… Значит, Фарид донес халифу. Сам, или через подставных лиц. Но каким образом они хотят опорочить кади, этого праведного и благочестивого человека? Надо же, обвинить его в вероотступничестве и богохульстве! Это все равно, что обвинить самого халифа в хакерстве или самогоноварении. Конечно, они могут найти и четырех, требуемых шариатом, свидетелей – если те не убоятся собственной лжи, по Корану – тоже страшного преступления. Таких свидетелей можно отыскать среди вероотступников… тех же «Детей Ваала»! А может, пока не поздно, сдать эту чертову секту органам официального сыска, ежели здесь таковые имеются? Не может быть, чтоб не имелись, халиф Абд ал-Азиз далеко не дурак. Примерно где искать их – ясно. Выставить засаду в доме слуги Ахмеда, послать агентов на рынки, да мало ли… А вот что касается Зунияра-хаджи. Если его могут оболгать, то почему бы не найтись тем людям, которые бы встали на его защиту? Ведь большинство людей уважали кади. И многие, очень многие, были ему благодарны. Разве таких нет? Разве честный и справедливый суд – не благо? Разве ж быть праведным судьей – худшая доля в этом мире?
– Да, людей, благодарных нашему хозяину, много – каждый честный житель медины, – с гордостью подтвердил Хайреддин.
– Так нужно обойти их всех, всех, чьи попранные права отстоял Зунияр-хаджи! И пусть они будут готовы поддержать кади добрым словом. Сделаешь это, Хайреддин?
– Охотно! Да спасет Аллах твой ум, Ибан!
– Ла-адно…
С улицы вдруг послышались чьи-то громкие крики.
– К нам гости? – удивился старик. – В такое время? А может быть, это друзья хозяина? Пойду, посмотрю…
Старый слуга вышел во двор, и, открыв ворота, пригласил во двор всадников.
– К нам посланцы халифа, Ибан! – заглянув в дверь, возбужденно воскликнул он. – Говорят, что уже завтра наш хозяин, Зунияр-хаджи, будет свободен! Ты покажешь им все бумаги кади? А я побегу к соседям, обрадую…
