Ревизор: возвращение в СССР 42 (СИ) - Винтеркей Серж

Приятно, когда знание будущего позволяет тебе не делать такие ошибки. Так что японцу отвечал больше при помощи цифр. Назвал ему, на какую сумму новейших технологий японцами приобретено за последние десять лет на рынках Западной Европы и США. Не видел в открытой печати здесь эти данные, но из будущего помнил, что миллиарда на три долларов они технологий накупили. Очертил, примерно какого уровня внедрения купленных технологий они уже добились. Высоко оценил роль Министерства внешней торговли и промышленности Японии. Сказал, что они создали что-то вроде плановой экономики в области внедрения новейших технологий, сочетая рынок с тем опытом, который имеется, к примеру, у Советского Союза, который тоже такими же мощными рывками развивал такие свои высокотехнологичные отрасли, как атом или космос.

Слушая всё это, японский посол просто млел от счастья. Видно было, что ему очень приятно слышать такое о собственной стране. Ясно, что с Советским Союзом отношения у Японии достаточно плохие. Но это, как говорится, та самая ситуация, когда если хоть кто-то что-то хорошее о тебе говорит на фоне всех остальных, то это уже очень приятно.

Конечно, он хочет видеть свою страну не экспортёром риса и тряпок, за которые много денег никогда не выручишь, а мощной высокотехнологичной державой с соответствующим экспортом. Японцы всё-таки жуткие патриоты, даже националисты – этого у них никак не отнять.

Под конец нашей затянувшейся беседы он стал аккуратно меня расспрашивать, может ли он чем-то помочь лично мне, учитывая, как ему приятно, что я так хорошо разбираюсь в его стране. Ну, мне было ясно, что ничем. Кто же меня сейчас в Японию-то отпустит, учитывая их теснейшие связи с Америкой?

Так-то, конечно, я послонялся бы там, посмотрел, как там эти их лепестки сакуры опадают с деревьев. Да и на ту же самую Фудзияму бы забрался с удовольствием. Но в голову пришла другая мысль, вернее, даже две. Третья, правда, тоже за второй выскочила, попросить его меня проводить к месту, где они тут выставили японское пиво, учитывая, что я его пока что не нашел, но от нее я отказался, как от слишком мелкой, и перешел к конструктиву:

– Теоретически, если будет такой интерес у Токийского университета, мы могли бы с Московским государственным университетом при наличии, конечно, тоже его желания, организовать какое-то научное мероприятие для студентов в Москве.

– Не в Токио? – спросил меня посол.

– Нет, лучше всё же в Москве, – сказал я, улыбнувшись так, что он понял, на что я намекаю. Далеко не факт, что нашим студентам удастся выехать в это самое Токио.

– И, кроме того, у меня сестра сейчас живёт с мужем в Италии. Он серьёзный бизнесмен. Не возражаете, если я передам вашу визитку ему? Было бы неплохо, учитывая его амбиции, если бы ваше посольство познакомило его с кем-то из крупного японского бизнеса, у которого есть интерес к сотрудничеству с Западной Европой. Может быть, они реализуют в будущем какой-нибудь крупный бизнес-проект в сфере высоких технологий?

Когда японец это услышал, видно было, что его мир треснул по швам. Ну никак он не ожидал познакомиться с советским журналистом и услышать от него предложения по совместным бизнес-проектам его родственников в Италии с японскими бизнесменами. Да даже сам подобный стиль мышления советским людям сейчас абсолютно несвойственен…

Он даже моргнул несколько раз, приходя в себя от услышанного. Но потом тут же закивал и сказал, что будет очень рад содействовать развитию любого бизнеса, полезного для японской экономики.

Так что мой свойственник из Италии может смело к нему обращаться. В зависимости от сферы его интересов он обязательно познакомит его с теми представителями японских бизнес-кругов, которые работают именно в этом направлении.

Во время нашей беседы, особенно в последние минуты, я краем глаза отслеживал обстановку вокруг. Мне на самом деле не было никакой необходимости полностью концентрироваться на этой беседе. Говорил в основном я, отвечая на его вопросы. А рассказывал я именно то, что и так прекрасно сам знаю. Все эти цифры у меня после того, как я их выучил, уже на подкорке отпечатаны. В статье я их не использовал, не тот формат, там были только выводы, так что я и не повторялся…

Интерес, несомненно, к нашей беседе по всему залу был огромный. Никто не мог понять, почему целый посол Японии уделяет столько времени какому-то жёлторотому пацану.

Наконец мы попрощались и, вежливо поклонившись друг другу, разошлись в стороны. Жена японского посла, которая всё это время паслась метрах в десяти от нас с Галией, тут же попрощалась с ней и отправилась к собственному мужу.

А Галия, естественно, вернулась ко мне.

– Ну что, потренировала свой английский? – спросил я жену.

– Да, это было очень познавательно, – радостно ответила та. – Всё же английский с азиатским акцентом тоже надо практиковать, некоторые слова достаточно странно звучат. А ещё жена посла показала мне самые вкусные моти, которые тут есть. Пойдём, я тебя тоже ими угощу, – сказала Галия. – Они в сторонке на отдельном столике лежат, туда большинство посетителей и не добирается...

Но до моти в тот вечер мы добраться так и не успели, их съели задолго до того, как я освободился. Зал же был полон дипломатов, а это самые любопытные люди на свете.

Конечно, они очень заинтересовались, с кем это японский посол столько времени беседовал. Так что тут же один за другим они пошли со мной знакомиться: филиппинский посол, итальянский заместитель посла, индийский заместитель посла, албанский посол, нидерландский посол, бельгийский посол… А за ними ещё какие-то послы и заместители послов сразу же вслед за ними. Я уже начал опасаться, что к концу вечера у меня визиток окажется недостаточно. Я всего двадцать штук с собой взял, думал, когда шёл, что и трёх-четырёх штук хватит, прихватил столько, просто чтобы точно было про запас, как я привык.

Когда у меня уже штук семнадцать визиток было роздано, судя по тому, что под пальцами почти ничего не осталось, когда за очередной визиткой руку в карман опустил, ко мне и американский дипломат подошёл – не тот самый громогласный, которого мы в начале приёма видели, а такой тихий, среднего роста. И на визитке его было написано, что он первый секретарь посольства по культуре.

Посмотрев на мою визитку, начал, как и все остальные, расспрашивать меня, как такой молодой человек смог стать журналистом в таком серьёзном издании, как «Московский труд».

Я отвечал, как есть, что это не основная моя работа. Главное для меня сейчас, что я студент Московского государственного университета по факультету экономики. А журналистика – это так, для души, в свободное время.

Ну это, конечно, был своеобразный троллинг. Знаю я, как в элитных западных университетах любят про загадочную русскую душу порассуждать... Психологизм Достоевского и все такое... И жаль, конечно, сейчас ещё нет этого анекдота про таксистов, у которых большой бизнес, а таксуют они сугубо для души... Не то время сейчас в СССР, смысл никому непонятен...

А потом мы все такие довольные приехали домой, и Валентина Никаноровна нас огорошила:

– А у деток температура!

***

Москва, квартира генерала Брагина

Лев Борисович широко улыбнулся, закончив телефонный разговор. Наконец-то он придумал, как использовать для своей карьеры информацию, которую майор Баранов добыл по заводу «Серп и молот»!

Русский негр оказался очень шустрым. Генерал и подумать не мог, что тот так быстро справится с таким непростым заданием. Думал, дело затянется минимум на пару месяцев. А тут раз – уже и обвиняемый есть, по которому железно тюрьма плачет, улики просто железобетонные, так и он готов еще всех своих подельников по заводу сдать, лишь бы ему срок скостили хоть немного.

А дальше началось самое лакомое – выбирать, кого посадить из взяточников, а кого нет. Завод-то московский, значит, как минимум у одного из тех, кого по закону нужно арестовать и отдать под суд, есть хорошие связи. Нужны именно хорошие связи, а не отличные – при отличных связях к такому человеку лучше вообще не соваться, не он сядет, а ты вылетишь из милиции с волчьим билетом…