Олег Шабловский - Новые крестоносцы
— Это похвальное и мудрое решение, — согласился Костя, — завтра на ужине мы с женой будем рады видеть вас с внуком своими гостями. Там и решим этот вопрос.
— Благодарю вас, — церемонно поклонился Кугель, — но пойдемте, господин фон Штирлиц. Нас ждут великие свершения.
Когда, оживленно беседуя, компаньоны удалились, Корнев удивленно присвистнул и толкнул друга в бок:
— Ты это видел? Вот Вжик, бизнесмен хренов. Я не удивлюсь, если он скоро станет главным здешним олигархом. Ну да ладно, каждому свое, пойду гвардейцев погоняю. У меня их теперь две сотни оболтусов, если их не муштровать каждый день до упаду, совсем расслабятся. Да и к походу готовиться надо. А ты чего делать будешь?
— Как всегда на верфи пойду. Светка скоро из дома выгонит, — махнул рукой Костя, — как новый корабль заложили, так я там днюю и ночую. А то чуть не доглядишь, и опять Сухарев с голландскими мастерами подерется. Привез их Кугель на мою голову. Видите ли у них разногласия. Однако стоит мне только там появиться, как они дружно в один голос начинают вопить, что так никто не строит и корабль обязательно потонет, как только его спустят на воду. Привыкли пузатые «бочонки» ляпать, а когда я им начертил обводы клипера, они вой подняли, мол, такая посудина на воде держаться не будет и перевернется непременно. Ничего, вот будем парусное вооружение устанавливать, я им кливера нарисую. Послушаем, что они тогда запоют.
— М-да, — хмыкнул Сергей, — мы-то в Ливонии думали, что у нас дел много. Да в сравнении с теперешними нашими заботами жизнь там вообще курортом кажется.
— Точно, — кивнул Щебенкин, — слушай, я в последнее время ловлю себя на мысли, что та прошлая жизнь — это не со мной было. Самое страшное — даже лица родных забывать начал.
— Костян, не трави душу, думаешь, один ты такой. Хорошо, что пока делами занимаешься, ни о чем другом думать некогда. Не так тяжело.
Пока в обеденном зале княжеского дворца развивались вышеописанные события, в своем кабинете Ляшков пригласил ученого к письменному столу, заваленному различными рисунками и чертежами.
— Итак, господин Коперник, — начал он, — вы ознакомились с чертежом парового котла, который я дал вам три дня назад?
— Да, ваше величество, изобретение без сомнения вызывает некоторый интерес, но простите, я не могу представить, чем оно может быть полезно на практике.
— А если соединить поршень, приводимый в движение силой пара — системой шестерен и передач, с приводом сверлильного станка или колесами экипажа? Вы представляете себе корабль, способный идти без весел и парусов, влекомый вперед давлением пара на подвижный поршень и связанный с гребным валом?
— Но достаточно ли будет велика эта сила, чтобы тянуть тяжелый корабль или крутить колеса экипажа?
— Должна быть достаточной, — задумчиво потер подбородок Егор, — неужели вы ничего не слышали о паровых пушках древних? Только за счет силы пара они могли бросать каменные и свинцовые ядра на расстояние до трехсот метров. Вот что, господин Коперник, по вот этому чертежу поручаю вам построить модель паровой машины и провести ее испытания. Необходимые для вашей лаборатории денежные средства получите в казначействе.
— Ваше величество, — замялся ученый, — прошу дать мне письменное распоряжение на получение денег. Дело в том, что синьора Елена чрезвычайно строга, я бы даже сказал сурова. Она никому не верит и постоянно требует бумагу с вашей подписью и печатью. Осмелюсь заметить, это очень смелый шаг назначить даму на столь важный пост, ни в одной европейской державе о таком даже не слышали.
— Вот, блин, развела бюрократию, — буркнул Ляшков и уже громче добавил: — Сейчас выпишу требование, ничего не поделаешь, деньги счет любят. А лучшего специалиста по денежным вопросам, чем «синьора Елена», не найти во всем Новом свете, да, может быть, и в старом тоже. Кстати, как продвигаются дела со строительством университета?
— Уже заканчиваем закладку фундамента, монсеньор. Очень не хватает рабочих рук. Нанятые мной каменщики работают от зари до зари, но их мало, и работы идут крайне медленно.
— Увы, больше людей у меня нет, и денег тоже много дать не могу, казна не бездонная. Какие-нибудь просьбы, пожелания у вас есть?
— Нет, монсеньор. Я могу идти?
— Пожалуйста, если возникнут затруднения, незамедлительно обращайтесь ко мне. Результаты ваших трудов очень важны для нас. И еще, надеюсь мне не надо вам напоминать, что цели и тем более результаты вашей деятельности должны оставаться в тайне.
— Да, ваше величество, — поклонился ученый, — не беспокойтесь, об этом я хорошо помню. Кроме того, лаборатория и мое скромное жилище так тщательно охраняется людьми господина фон Штирлица, что является едва ли не самым безопасным местом в княжестве.
После ухода поляка Егор еще некоторое время разглядывал лежащие на столе рисунки и чертежи, являвшиеся плодом совместных трудов пришельцев из будущего, постаравшихся на бумаге воспроизвести те, более или менее доступные технологии, о которых они имели хоть какое-то представление. Часть их замыслов, как могли убедиться читатели, уже начали претворяться в жизнь, остальные еще ждали своего часа.
Глава 24
Новые приключения на берегах Онтарио
На причале царила полная неразбериха. Десятки грузчиков суетились, перетаскивая на борт стоявших у пристани шитика и ушкуя тюки и бочки с продовольствием, порох, оружие, меновой товар для торговли с индейцами. Наблюдая за всем этим хаосом, Ляшков отдавал последние наставления товарищам, уходящим в экспедицию.
Перед отрядом Саввы насчитывающим шестьдесят человек стояла задача: пройти на север вдоль американского побережья и в заливе реки, которая в наше время именуется Святым Лаврентием, поставить острог, преграждающий вход в реку чужим кораблям. Для этой цели в трюме ушкуя, помимо прочих грузов, находились стволы трех новеньких двенадцатифунтовых орудий, предназначенных для установки в крепости. Оставив там четыре десятка поселенцев, атаман должен был подняться вверх по реке и, достигнув озера Онтарио, двигаться вдоль его южного побережья, пока не встретится с отрядом Корнева, на этом первоначальный этап экспедиции завершался. Главной целью ее было достичь Великих озер и, закрепившись там, начать постепенное освоение края. Попутно судно должно было завезти товар в довольно крупную укрепленную факторию в устье речушки Пеннакук, торгующую с индейцами племен пеннакуков, абенаков, покумтуков, пекотов, масачусетов и вапаноагов.
— Серега, смотри, будь осторожен, на рожон не лезь, — в который раз инструктировал друга Егор, — за мохоками приглядывай, они вроде как замиренные, но Бог знает, что у них на уме. Открыто не выступят, но в спину могут ударить. С вами пойдет Сат, страшим проводником. В деревушке мохоков, которую алгонкины называют Навакамиг, найдете Бегущего Оленя, это младший военный вождь, он поможет собрать необходимое количество воинов. Этому человеку, согласно информации Вжика, стоит доверять. Ты все понял?
— Да понял я, понял, Егор, — нетерпеливо отмахивался Сергей, оглядываясь по сторонам и пытаясь кого-то разглядеть в толпе отплывающих и провожающих. Физиономия его расплылась в широкой, глуповатой улыбке.
— Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка. — Ляшков хлопнул товарища по плечу. — Иди, прощайся.
Довольный Корнев, пожав другу руку, опрометью метнулся к одиноко стоящей у складской стены стройной девичьей фигурке.
— Уезжаешь? — подняв на парня заплаканные глаза, безжизненным голосом спросила Алена.
— Надо ехать, — пожал плечами Сергей, — служба, ничего не поделаешь. Кроме меня, некому.
— А я как же? Почему с собой взять не хочешь?
— Ну вот, опять двадцать пять. Я же говорю, тебе нельзя со мной, опасно это. Ты здесь подождешь. Мы же решили все с батюшкой твоим, когда сватался. Как вернусь, сразу под венец.
— Ты же сказывал, ничего страшного нет, — вскинулась девушка, стукнув кулачком по железу кольчуги, — а сейчас говоришь, что опасно.
— Ну не шибко-то опасно, — замялся Сергей, проклиная себя за неосторожно вырвавшееся слово, — но тебе все равно нельзя. Не женское это дело. Тебя же отец с матерью не отпустят.
— А и не пустят, — упрямо тряхнула косой красавица, — все одно убегу. С тобой не страшно.
— Ты чего это удумала-то, вертихвостка? — громом среди ясного неба раздался бас оружейника, подошедшего к молодым и случайно услышавшего последнюю фразу дочери. — Вот я тебе ужо сбегу. Так сбегу, седьмицу на лавку не сядешь. Много воли взяла. А ну, марш домой, к матери, и из дома чтоб ни шагу. Мартынка, проводи ее, да смотри, головой отвечаешь.
Девушка сердито зыркнула на грозного родителя, однако ослушаться не посмела и, быстро поцеловав жениха, гордо выпрямившись, направилась к дому, сопровождаемая старшим братом.
