Никита Баранов - Иномирец
Все! Штурм не удался! Надо было отводить воинов, чтобы не увеличивать и без того немаленькие потери. Я отдал соответствующий приказ. Пропели сигнальные трубы. Кто мог, спускался по лестницам. Кто-то из последних сил пытался сдерживать натиск румийцев, прикрывая их отход. Лучники усилили обстрел, стараясь облегчить отчаянное положение наших на стенах. Уже все три башни пылали гигантскими кострами. Румийцы возобновили стрельбу из своей настенной артиллерии, по все еще толпящимся у подошвы стены воинам, второй атакующей волны. Те, закинув щиты за спины, начали отходить, прихватив с собой раненых и искалеченных.
В течение следующих десяти минут на стенах все было кончено. Какой-то части наших удалось спастись, спустившись по лестницам. Большинство же погибло. Я глянул на солнце. Наступил полдень. Получалось, что с момента начала выдвижения штурмовых башен прошло уже часов шесть. Ну, что ж, надо идти заниматься ранеными. И думать, что делать дальше.
Глава 18
И так, нужно было думать, что делать дальше. Брать Лютецию измором? Сбежавшие оттуда рабы, говорят, что припасов в подвалах города запасено немеряно. Опять же, изгнав из-за стен кучу лишних ртов, эти запасы теперь можно растянуть на год, если не больше. Наше, ежедневно увеличивающееся войско, перемрет от голода и холодов, или разбежится, пожалуй, раньше. Еще раз перебрал в уме все химико-технические прибамбасы из будущего, которые попаданцы-энциклопедисты применили бы в данном случае на моем месте. Снова убедился в полном своем невежестве в этом вопросе и загрустил.
Грустил в своем шатре. После завершения всех скорбных дел, принесенных сегодняшним днем. Раненых, искалеченных и обожженных, я исцелил. Тех, кого удалось вытащить из под стен. С наступлением темноты пластуны из казачков попробуют разыскать и вытащить тех, кого вынести не успели. К тому времени, как их начнут подтаскивать, меня разбудят – об этом я распорядился. Тут важна будет каждая минута – и так ребята провалялись без помощи полсуток.
А пока солнце только клонится к закату. С полчаса назад по настоянию Вальки и Туробоя через силу поужинал – аппетит отсутствовал совершенно, не смотря на пропущенный завтрак и обед. И вот теперь валялся на походной кровати в спальной половине шатра и предавался невеселым размышлениям.
Размышления, правда, не были такими уж бесплодными – вспомнил из прочитанных книжек еще один способ взятия крепостей. Но уж очень он был трудоемкий и долгий. И не гарантировал успеха. Способ назывался, если память не изменяет, примёт. Примёт – это такая гигантская насыпь, сооружаемая осаждающими вровень с верхним краем стен осажденной крепости и шириной достаточной для боя человек двадцати в ряд. Но, как только подумаю, сколько времени займет сооружение такой насыпи, оторопь берет. Да и не факт, что вот так, наш строй на строй румийцев, который они не преминут выставить, удастся их опрокинуть. Тем не менее, за неимением лучшего – вариант. Завтра можно и начать. Долго и тяжко, но пот лучше крови. А крови сегодня пролилось много. По докладам командиров подразделений, участвовавших в штурме, наших погибло не менее полутора тысяч. Надо бы договориться с румийцами о перемирии для захоронения трупов – легионеров наружу нападало тоже изрядно.
Что-то еще брезжило в голове. Где-то на грани сознания, зрела идея, но никак не могла выкристаллизоваться. Все время лез в голову Гомер с его троянским конем. Но не зря же лез-то? Где-то, что-то мое подсознание зацепило. Понять бы, где и что? Изо всех сил напряг извилины. Бесполезно – решение не приходило. Ну что ж, у меня есть старый испытанный способ для таких случаев – лечь спать. Да-да, просто лечь спать. У вас так не бывает? А у меня бывает. Проверено неоднократно – решения многих проблем приходили ко мне во сне. Прямо как у Менделеева с его таблицей. Ну, единственно, может не такие эпохальные.
Ну, спать, так спать. Тем более, денек выдался хлопотным. Стянул с себя сапоги, натянул одеяло – ночи стояли весьма прохладные – и сомкнул веки. Заснул почти мгновенно. И решение, таки, пришло. Снилось, что ныряю на большую глубину. Подплываю к громадному подводному гроту в виде арки, загороженному крупноячеистой решеткой. И надо мне за каким-то чертом в этот грот через эту решетку попасть. Тыкаюсь в нее, тыкаюсь – никак. А потом решил поискать зазор снизу у самого дна грота. И ведь нашел – пролез. На этом месте проснулся. Немного очухавшись, начал соображать. Так, грот-арка…. Это же арки в стенах-мостах, забранные опускающимися решетками. И действительно – дно-то ведь не ровное, то там его течение размоет, то сям. Можно поднырнуть. Вопрос – какая глубина? Если нырять в арку ближнюю к левому пологому берегу, то не должна быть слишком большой: метров пять-шесть, если я что-то понимаю в реках.
Ну, хорошо, нырнул, нашел щель, через которую можно пролезть внутрь города, что дальше? В одиночку перебью весь гарнизон? Да даже ворота в одиночку не открою – ворота в лютеции были знатные, тяжелые, толстые, обитые железом. Одному человеку створку сдвинуть не по силам. Вывод: надо искать в войске хороших ныряльщиков. Что-то подсказывает, что среди варангов, выросших на море, такие должны найтись. Сколько? Думаю, десятков пять. Больше – сложно будет незаметно проникнуть через арку. Меньше – не справимся с воротной охраной, а если и справимся – не удержим эти ворота нужное для подхода основных сил время. Но вначале – разведка. Есть ли, все же, щель-то? И никому кроме себя любимого эту задачу поручить, пожалуй, нельзя. О, боги! Снова нашел приключений на свою многострадальную задницу! А что делать, назвался посланником – полезай… не знаю куда, похоже, в ту же задницу.
Заснуть уже не смог. Вышел из шатра. Ночь. Глухая. По ощущениям час-два. Отсутствие часов в этом мире поначалу раздражало. Потом привык. Хотя, жаль, что все мое снаряжение, в котором я выбрался сюда, сгорело тогда в Святом. Все оно лежало в подвале дома-храма, где я жил. А для предстоящих водных процедур погибший гидрокостюм очень даже пригодился бы.
Почувствовал позади легкое движение. Оглянулся – Туробой. Одетый, вооруженный и даже облаченный в кольчугу. Опять не дал поспать мужику. Ну, что сделано, то сделано. Пожалуй, надо пойти к госпитальной части лагеря. Туда пластуны уже должны начать подтаскивать раненых от стены. Двинулись туда. В сопровождении десятка охраны. Раненых и в самом деле оказалось немного – двенадцать человек. В очень тяжелом состоянии. Ну это поправимо. Провел сеанс. Потом подождал еще пару часов, пока не начало светать. За это время доставили еще десяток увечных. Закончив с лечением, двинул к шатру. Позавтракал и приказал седлать коней – надо было более внимательно присмотреться к месту предстоящего купания.
Выехали вдвоем с Туробоем и десятком охраны, естественно. Остальной начальствующий состав отсыпался. Вот и славно. Чем меньше будет посвященных в предстоящую операцию – тем лучше. Шпионы румийцев у нас в лагере наверняка имеются. Вообще, все это нужно держать в строжайшем секрете. Не хотелось бы попасть, вылезая из воды внутри города, в теплые объятия готовых к встрече легионеров. Ну да, а при отборе ныряльщиков посвящать их в детали вовсе необязательно. Расскажем о предстоящей задаче непосредственно перед заплывом.
Пока размышлял обо всем этом, подъехали к берегу. Метрах в трехстах от стены-моста. Выше по течению. Проникать в город решил отсюда. Не нужно будет тратить силы на преодоление течения. Опять же, можно прикрываться плывущим по реке мусором – ветках, а иногда целых деревьях. Все это добро скапливалось у решеток, которые осажденные периодически открывали, пропуская дальше по реке, накопившийся плавник. Иначе за время осады он образовал бы здесь целые завалы. Сейчас перед интересующей меня аркой колыхалось пара крупных стволов с ветвями и куча более мелкого мусора. Деревья – это хорошо. Тем более, их количество можно увеличить искусственно. В общем, все что хотел, я увидел. Можно было возвращаться в лагерь и заняться отбором ныряльщиков. А ночью попробую нырнуть, проверить есть ли щель под решеткой.
У входа в шатер уже кучковались просители. Их сортировкой как раз занималась Волеслава. В шатре, в его 'штабной' половине меня ждал Хегни. Вот ты-то мне и нужен. Коротенько, без конкретики обрисовал ему задачу. Мой воевода коротко кивнул и пошел подбирать кадры для предстоящей операции.
За повседневными хлопотами незаметно пролетел день. Вечером, когда начало смеркаться, решил прилечь вздремнуть. Разбудил мня Туробой. В самую глухую ночь. Здесь это время называлось часом волка. На Земле у славян, такое название тоже было. Не помню только, соответствовало ли оно тому же времени, что и здесь. Привел себя в порядок и вышел из шатра. Кони были уже оседланы, и стояли у входа, недовольно пофыркивая. Было пасмурно, здешние луны заволокло тучами, соответственно, темнота стояла – глаз коли. Замечательно! Поеживаясь от ночной прохлады, забрался в седло, разобрал поводья, тронул Воронка. Сзади раздался глухой топот копыт коней моих сопровождающих. Оглянулся. В этот раз охрану, из соображений секретности, решил не брать. Ехать со мной должны были только Туробой и Хегни. За ними, однако, в ночной тьме маячил кто-то третий. Придержал коня, пригляделся. Ну конечно! Валька! Кто бы сомневался!
