Андрей Величко - Дядя Жора
— Яой? — усмехнулся Боря, — действительно, есть такое, хотя это и не совсем то, что ты имел в виду. Ладно, мысль я твою глубокую понял, попробую помочь. В будущее когда собираетесь?
— На днях, так что и ты сходи, как раз на предмет скачать репертуар. И ты вроде тоже после окончания всей этой возни с радарами в отпуск намылился?
— Да, только не на Канары, как некоторые тут олигархи, а в Сочи. Заодно и твое упущение поправлю — а то название-то у тебя есть, а самих Сочей еще нету! Вот и съезжу, прикину, где земли прикупить и что на ней потом строить. Ты не против?
— На здоровье, ты же ей спекулировать потом не будешь.
После ухода Бори я засобирался в Стрельну, потому как тренировки испанского короля заканчивались, и вскоре он отбывал на родину, а потом, почти без перерыва — на гонку в Берлин. Но перед выходом я вспомнил, что забыл спросить про результаты президентских выборов в Израиле.
Что меня удивило, так это наличие там большого количества серьезно относящихся к ним людей. Там всерьез обсуждали, какие преимущества даст избрание Гоши, а какие — Маши, даже ругались по этому поводу в обеих газетах, а один раз и на предвыборном митинге. Впрочем, до мордобоя дело не дошло.
Так что я позвонил в секретариат и услышал — да, только что получены сведения — голоса подсчитаны, с отрывом в два процента победила Маша. Явка — восемьдесят семь процентов.
Интересно, — подумалось мне, — она тут первая женщина-президент в мире или как? Наверное, все-таки первая. Значит, не забыть поздравить и даже, пожалуй, подарить что-нибудь в память об этом историческом событии.
По окончанию тренировки я поздравил короля, сообщив ему, что ездит он очень неплохо и сможет взять даже второе место, если не будет хлопать ушами в левых поворотах, и добавил, что, обдумав ситуацию, готов взяться за лечение его старшего сына. Полного исцеления точно не будет, но существенно облегчить пациенту жизнь мы сможем, сообщил я Альфонсу. Для этого летом надо привезти сына в Питер, а потом с ним в Испанию поедет небольшая группа медиков, для продолжения курса.
Про переливание крови я озадачил медиков этого мира еще за год до войны, сообщив им про четыре группы, два резуса и методики их определения. А потом, имея в виду, что у Николая может родиться наследник с гемофилией, подкинул сведения и про облегчение ее протекания. Так что какие-то наработки у нас были, и теперь настала пора использовать их на практике.
Ну, а через две недели в Питер планировалось прибытие очередного высокого гостя — хотя, с моей точки зрения, президент САСШ Тафт был не столько высок, сколько толст. Я вообще-то давно заметил, что, если война между какими-то государствами носит вынужденный характер или провоцируется извне, то задолго до начала отношения между будущими противниками ухудшаются. А вот если она готовится одним из них, то, когда события выходят на финишную прямую, его обуревает просто-таки непреодолимое миролюбие! В связи с этим вопрос, например, кто задумал Вторую Мировую войну в нашем мире, для меня был ясен — именно тот, кто первым и начал увиваться вокруг Гитлера, чуть ли не целоваться с ним взасос. И вот сейчас высший представитель той самой державы собирался посетить нас с официальным визитом, в связи с чем у меня, понятно, появилось немало работы.
Несмотря на подготовку, церемония представления высоких сторон друг другу не обошлась без небольшой накладки, которую и заметили-то не все, зато которые заметили — запомнили надолго. Сначала озвучили титулы Тафта, их хватило всего на два предложения. Потом разряженный попугай от нас зычным голосом проорал полное Гошино наименование. Перевел дух и завопил почти то же самое, но теперь уже про Машу… Правда, ее титул был чуть длиннее.
— Государыня Туркестанская! — приближался к концу оратор. — Герцогиня Шлезвиг-Голштинская, Сторманская, Дитмарсенская и Ольденбургская! Королева Курильская! Президент, сри!!!
Тут орущий заглох, видимо, соображая, что же такое он сказал. Переводчик Тафта вылупил глаза — надо ли переводить, и если надо, то что?
Я подошел к конферансье и шепнул ему пару слов.
— Президент Социалистической Республики Израиль! — с облегчением завопил тот. На этом церемония представления завершилась, и высокие договаривающиеся стороны отбыли на завтрак. И пожрать, и поговорить после этого с американским президентом меня специально не приглашали — типа, беседуют первые лица, при чем тут какой-то Найденов? Но на второй день Тафт вспомнил про меня сам. Мол, он очень много слышал про этого знаменитого врача, и хотелось бы лично выразить ему восхищение и еще что-то…
— Вот ведь боров мнительный, — возмутился я, — ему еще двадцать лет жить, а он уже сейчас к Найденову подкатывается, медиком обзывает! Диету, что ли, какую-нибудь прописать вроде сыроедения? И клизмы почаще, это святое.
— Ну, ты с ним поласковей, — покачал головой Гоша, — он же не знает, что помрет аж в тридцатом году. Может, у него сейчас как раз что-нибудь кольнуло, вот он и впал в беспокойство. Добрее надо быть к людям! И даже к президентам — среди них тоже иногда попадаются вполне приличные, вроде моей жены. Это я так, не подумай, что намекаю на какие-то выдающиеся качества нашего гостя. Но подлечить его все равно надо, следующий срок ему не потянуть, так что в качестве оппозиционера он нам тогда точно пригодится.
— Да я не против, вот только от чего лечить-то будем?
— Ты у нас целитель, ты и думай. Не хватит фантазии — О.Генри почитай, что ли — про Джеффа Питерса.
— Ладно, хрен с ним, полечу его от гусиной… э-э-э… в смысле, от свиного гриппа, — сдался я, — только не за один прием, понятное дело. И никаких дипломатических уступок не потребую, потому что они нам по его пунктам и нафиг не нужны.
Официальным поводом для визита американского президента были переговоры о новой морской конвенции. В частности, он заявил, что Штаты наконец-то готовы подписать соглашение о каперстве, и выразил свою поддержку озвученному три года назад Гошиному предложению об ограничении морских вооружений. Более того, сказал этот индюк, я надеюсь дожить до того момента, когда войны уйдут в прошлое, а армия на планете останется только одна, и она будет подчинена какому-то международному органу, следящему за поддержанием мира и порядка на всей планете. Тафт даже название предложил — Лига Наций.
Ну-ну, надеется он… Я, честно говоря, тоже на что-то такое надеюсь, и даже не против предложенного им названия, но вот все остальное мне всегда представлялось с несколько иных позиций. Так что это мы еще посмотрим, кто до чего доживет.
Глава 29
Следующим утром президент нанес визит уже мне. Первые полчаса шел дежурный обмен комплиментами, в процессе которого я ждал, когда же наконец Тафт дойдет и до моей работоспособности. И вот он добрался:
— Меня всегда удивлял огромный диапазон вашей деятельности, — при этом гость развел руки, но не очень широко, — тут и государственные преобразования, и практически все направления техники, и медицина, и даже литература….
— Да это нетрудно, если здоров как бык, — скромно пояснил я, — главное, чтобы силы были, а их у меня вполне достаточно.
Гость тут же клюнул и начал плакаться, что у него с этим делом все обстоит несколько хуже — и печень побаливает, и сердце пошаливает, и даже еще что-то, название которого он произнес в виде неизвестного мне латинского термина.
«Жрать надо меньше», — подумал я, а вслух сказал:
— Так в чем же дело? Я ведь тоже не от природы такое здоровье имею, а просто научился его улучшать и поддерживать на высоком уровне. И, как наверняка можно было заметить, не только себе…
— Да, до встречи с ее величеством вашей женой я думал, что рассказы о вернувшейся к ней молодости преувеличены, но теперь склонен считать, что на самом деле они даже чуть скромнее действительного положения дел.
— Это вы подметили совершенно правильно, а сейчас я вам объясню, что именно. Да, помолодеть так, как моя супруга, хотели бы многие, но вы, наверное, в курсе, что я всем отказываю, несмотря на предложение совершенно фантастических сумм…
На такой трактовке настояла племянница. С моей точки зрения, суммы были так себе, и я точно знал, что по Машиным меркам это вообще копейки, но она хотела, чтобы я выразился именно так.
— Но дело тут не в деньгах, — продолжил я, — ведь мое лечение — это, строго говоря, экстрасенсорно-нанотехнологическое воздействие на высокочастотную составляющую ауры человека, а если по простому — то это сплав техники с магией. И если технике все равно, кого лечить, то мой мысленно-магнетический посыл прямо зависит от отношения к человеку. Если он мне приятен, воздействие будет положительным. Если нет — то вместо лечения получится наоборот, поэтому эффект воздействия на мою жену и оказался столь разительным. Так что вопрос состоит не в том, сколько мне предложат за возможность помолодеть и избавиться от болячек, а в том, насколько желающий этого мне симпатичен.
