Ланцов Михаил - Вождь. «Мы пойдем другим путем!»
— Тебя послушать, так духовность и прочие подобные вещи ты считаешь проявлением глупости, — недовольно покачала головой супруга.
— А что такое духовность? Примат духа. А дух — это эмоциональная составляющая нашей личности. Что прекрасно видно на таком явлении как воодушевление. Эмоциональный подъем, позволяющий отбросить жалкие потуги разума и совершить что-нибудь невообразимое. Например, ринутся в самоубийственную атаку, чтобы умереть героем. Бестолково, зато красиво. Так чем же получается духовность? Приоритетом эмоций над разумом. То есть, когда эмоции в сознании доминируют над всем остальным. И, как следствие, примитивные животные инстинкты в той или иной форме совершенно не контролируются. Иными словами, выходит, что чем больше в нас духовности, тем ближе мы к макакам. Или ты думаешь, что я уделяю столько времени твоему развитию просто так? Отнюдь. Я учу тебя думать, думать и еще раз думать. Приучаю к восприятию мира через призму калькулятора и формулы. Потому что не хочу, чтобы моя спутница и соратница в один в прекрасный момент, вместо того, чтобы заняться делом упала на колени и стала возносить молитвы.
— Но, как же Бог? — Опешила Зинаида.
— Бог, без сомнения есть, — кивнул Владимир. — Но я абсолютно уверен в том, что он принимает только одну молитву — молитву делом. А все остальное — это романтика самооправдания. Карго-культы макак, прыгающих перед обломком самолета и возносящие ему свои песнопения. Помнишь, я тебе показывал передачу? Вот. Или еще примитивнее — земные поклоны трупу, вымышленному образу там или химической реакции окисления, то есть, огню. У! У! У! — спародировал Владимир обезьянку.
— Да уж… — задумчиво произнесла супруга.
— Именно поэтому я, несмотря на оценку Штатов как наших врагов, во многом им симпатизирую. Умные, циничные, практичные. Но именно по этой причине, если уж с ними столкнулся, то нужно добивать. ТАКИХ подранков по свету пускать не стоит. Себе дороже.
— И не поспоришь, — усмехнулась Зинаида. — Но почему так получилось? Ты ведь делал все, как нужно.
— После Гаванской катастрофы они сделали правильный вывод и, вместо того, чтобы дробить силы, стали напротив — собирать их в один кулак. Прикрыв единственный серьезный транспортный узел, который у них дееспособен на Восточном побережье — Чесапикский залив. Ну и подходы к ним.
— Так хотели же вроде ловить трампы на подходе к нему?
— Поймали тридцать два парохода. Но очень сказывается недостаток легких сил. Очень серьезные проблемы с доставкой. Приходиться их гонять через всю Атлантику. То есть, держать в море еще и угольщики, у них ведь топлива было только в один конец. В принципе, можно было бы и на Кубу, но все равно — приличное плечо, плюс, Куба может быть только временной базой и проблема доставки никуда не девается. Там и призовые команды держать в море, и сопровождать боевыми кораблями, чтобы не отбили бронепалубные крейсера. В общем, очень хлопотно. Плюс механизмы. Это на «Центурионах» они качественные, а испанские крейсера после одной такой вылазки оказались в ремонте. Все. Хорошо, хоть недолгом. Да и «Зита» с «Гитой» не вечные туда-сюда мотаться.
— Как-то все не радужно, — повела плечами Зинаида. — Море наше, а мы не можем им воспользоваться.
— Испания… — развел руками Владимир. — С этой полудохлой державой хорошо хоть, что это удалось выжать. Но не это главное. Американцы собрали в кулак все свои силы и интенсифицировали работы по броненосцам первого ранга типа «Кирсадж». Обоим. Так что в начале следующего года их должны ввести в строй. И это плохо. Плюс еще три однотипных с «Айовой» корабля заложили. Их через пару лет должны ввести в строй. По крайней мере, они приложат все усилия, изыскивая любые возможности. А они у них не малые. То есть, прикрыв основное направление, они копят силы для достижения превосходства. И все попытки разбить их по частям после Гаваны оказались тщетны. Адмирал Сэмпсон просто игнорировал наши провокации.
— А уже весной у него будет шесть броненосцев, против четырех броненосных крейсеров и трех броненосцев второго класса у испанцев, — подвела итог Зинаида. — Так?
— Верно. Что при решительном преимуществе в легких силах делает ситуацию очень непростой. Конечно, мои «центурионы» стоят многого. Но… — он тяжело вздохнул. — А затянись война на 2–3 года у них подтянутся еще и три «Айовы». Что сделает ситуацию для Испании безвыходной. И это не считая того, что Вашингтон сейчас ведет переговоры о покупке ряда кораблей в странах Латинской Америки. И я не поручусь за то, что та же Аргентина их не продаст. А там, я напомню, четыре вполне серьезных броненосных крейсера.
— А нам мешает конвенция о нейтралитете…
— Именно так, — кивнул Владимир. — Мы, конечно, начали переговоры с Аргентиной, но там все еще слишком хорошо помнят испанское владычество. Поэтому вряд ли нам хоть что-то продадут. Как и любые другие страны Латинской Америки. Одна отрада — пушки в полном объеме пришли от Франции, проведенные как довоенные поставки. А то, как бы мы моряков стрельбе учили? На эскадре Серверы, пока они стояли на островах Зеленого мыса, полный комплект орудий пришлось заменить, ибо они его на учениях расстреляли в ноль. Да и «Пелайло» перевооружить пришлось. Но и все. Испанская промышленность просто не в состоянии быстро ничего построить. И нам придется обходиться тем, что есть. Именно по этой причине подконтрольные и союзные нам газеты так кричали о выходе конвоя. Сэмпсон должен клюнуть. Пропустить сорок тысяч добровольцев с кучей оружия и боеприпасов в Хьюстон сейчас — значит получить затяжную Гражданскую войну на много лет.
— Но ведь это риск…
— Никакого риска, — улыбнулся Владимир. — У командующего конвоя и адмирала Сервера есть пакеты, которые они откроют завтра. А там?
— Ты мне не говорил, — прищурилась, поджав губы Зинаида.
— Вот — рассказывают. Там план действий. Броненосный флот двигается согласно публично объявленному плану к Багамским островам и пытается связать маневрами и боем американцев, а конвой сразу идет к Делаверскому заливу. А учитывая, что на всех кораблях что конвоя, что флота установлены отечественные опытные станции беспроволочного телеграфа, то все должно получиться. Даже если адмиралу Сервера не удастся связать боем американцев — конвой об этом узнает и отвернет в океан. И ищи ветра в поле.
— Десант и штурм Филадельфии? — Удивленно выгнула бровь Зинаида.
— А потом поход на Вашингтон. Причем крейсера, если они имеются, будут нас ждать намного южнее — в устье Чесапикского залива. Это 5–6 часов хода на двадцати трех узлах. Причем, вход в залив Делавэр довольно узкий. «Пелайло» вполне сможем справиться с отпугиванием крейсеров. А десяток сопровождающих конвой мелких канонерок обеспечат высадку десанта, в том числе и на необорудованном берегу, если потребуется. Знаменитый полк легкой пехоты «Куба» высадят на берег. Те, с суши возьмут береговые батареи. После чего уже основные силы высадим как белые люди в нормальном порту. И, кстати, в Остине готовят свое наступление с опережением на день.
— И ты уверен в них? Конфедерация не подведет?
Глава 10
6 ноября 1898 года. Атлантический океан. Багамские острова.
— Сэр, — козырнул капитан броненосца «Айова», на котором держал свой флаг адмирал Сэмпсон, — на горизонте первая легкая эскадра. Семафорят, что наблюдали корабли противника.
— Как далеко?
— Порядка ста миль к востоку.
— Какие именно там были корабли? — Мрачно поинтересовался Вильям Т. Сэмпсон, которому вся эта затея совсем не нравилась изначально. Конечно, формально, на бумаге, американский флот выглядел значительно серьезнее испанского. Но «темные лошадки» — «Зита» и «Гита» казались ему очень опасными. Особенно после того, как они с минимальными повреждениями вышли из боя с «Индианой». Да и скорость испанского флота была чрезвычайно высокой. В сущности, в случае проблем, только первая эскадра крейсеров могла бы оторвать и уйти. Все остальные же, увы…
— Пять военных кораблей, «Зита», «Гита» и, судя по всему, броненосные крейсера типа «Инфанта Мария Тереза».
— А «Кристобаль Колон», «Пелайло» и «Гавана»?
— Они их не наблюдали.
— Конвой?
— Тоже, сэр.
— Проклятье! — Зарычал адмирал. — Первой легкой эскадре — отвлекать противника. Оттягивать его на юг, к Кубе. Потребуется — пусть вступят в бой на дальних дистанциях. А ночью отходят к Чесапикскому заливу и возвращаются к патрулированию подходов. Второй легкой эскадре поднять скорость до максимума и идти к Хьюстону, блокировать порт. Тяжелой эскадре — поднять скорость до пятнадцати узлов, поворот последовательно на восемь румбов вправо.
— Сэр, есть, сэр! — Козырнул капитан корабля и передал распоряжения дальше по инстанции сигнальщикам. А потом замер и спросил: — Сэр, мы отворачиваем?
