Вадим Полищук - Капитан Магу
— Нет.
— А у меня пятеро.
— Сколько?!
— Пятеро, — повторил регистратор. — И у жены здоровье слабое. Случись со мной что — по миру пойдут. Поэтому и нельзя мне умирать.
И этот заморыш на пару с больной женой ухитрился пятерых настрогать?! Ну силен!
— У вас хоть оружие есть, господин регистратор?
— Откуда. Да я им и пользоваться-то не умею, я по финансовой части.
— Четверть века в армии и ни разу не стреляли?! Сейчас мы вам что-нибудь подберем. Фелонов!
— Я, господин капитан!
— Подбери господину регистратору подходящий револьвер из трофейных.
Во время сбора убитых в форте, среди трупов попадались и офицеры. Солдаты натащили своему ротному командиру полтора десятка сабель и с дюжину разнообразных револьверов. Большую часть этого добра Алекс подарил падким до таких трофейных штучек штабным, но кое-что еще осталось. И не только ему. В кобуре на поясе у Фелонова вместо старого «дефоше» покоился новенький бритунийский «Дин энд Амас». Где только он для него патроны брать будет? Оставшиеся трофеи покоились сейчас в повозке артельщика.
— Готово, господин капитан!
Денщик протянул Алексу бритунийского же происхождения «бульдог», неизвестного производителя.
— Патроны есть?
— Обижаете, господин капитан.
В здоровенной лапе Фелонова скрывалась горсть коротких, тупорылых патронов.
— Кобуры нет.
— Ничего страшного, этот револьвер и в кармане можно носить. Берите, господин регистратор, сегодня же вечером попрактикуемся в стрельбе.
Чиновник только руками замахал.
— Да куда мне! Еще куда-нибудь не туда попаду.
— Берите, берите, — продолжил настаивать капитан Магу, — хороший револьвер, между прочим, хороших денег стоит. Когда вернемся, можно продать, вот и будет денежка детишкам на молочишко.
— Да? Вы так думаете?
— Ну конечно!
Искушение сработало. Регистратор неловко взял «бульдог» за рамку и барабан, засуетился, не зная, куда его положить.
— Вот так.
Алекс переложил оружие рукоятью в ладонь.
— Курок большим пальцем взводите, на спуск нажимаете. Да не сейчас! Я же сказал, вечером постреляем.
Через несколько часов рота свернула с дороги, конец экспедиции был уже близок, осталось только перевалить через пригорок, а там и нужное ущелье близко. Там можно отдохнуть, поесть, отоспаться. А следующим утром тронуться в обратный путь. Подгоняемые такими мечтами солдаты, невольно стали чаще перебирать ногами и задолго до заката дошли до цели. А там их ожидал сюрприз. Весьма неприятный.
— Точно это место?
— Темно тогда было, но место точно это. Я один мог ошибиться, но не вся же рота сразу. Да вон кострище от них осталось и трава примята. Здесь они были. Вопрос в том, куда они исчезли?
Фелонов буквально обнюхал оставшееся кострище, растер в пальцах пепел и вынес вердикт.
— Три дня, как горел. Не больше.
Алекс оглянулся вокруг, будто хотел найти ответ, куда исчез лейтенант Саев вместе с оставленными здесь ранеными, но окружавшие их горы хранили равнодушное молчание, и раскрывать эту тайну не спешили.
— Может, у них продовольствие закончилось, — высказал предположение унтер-офицер Таропшин, — и они нам навстречу двинулись?
Остальные солдаты одобрительно загудели, поддерживая предположение унтера. Спрятаться тут негде, следов боя нет, значит, ушли. Тем более что лошади и повозки у них были. И только ефрейтор Окисов с общим мнением не согласился.
— Здесь они где-то.
— С чего ты это взял?
— Запах.
Капитан потянул носом воздух, но ничего не почуял.
— Оттуда тянет, — уверенно указал направление ефрейтор. — Дни были теплые.
Алекс повернулся к солдатам, также остановившимся в ожидании команды офицера.
— Севрюжаев, проверь!
— Слушаюсь, господин капитан!
На этот раз долго искать не пришлось, спустя четверть часа на заваленные камнями трупы руоссийских солдат попал дневной свет. Капитан Магу приблизился к братской могиле.
— Все здесь?
— Так точно, господин капитан! — доложил Севрюжаев. — Лейтенант и шесть солдат. Всех ножами зарезали, и обмундирование сняли.
Несколько минут Алекс молча стоял над неглубокой ямой, где три дня назад кто-то завалил камнями трупы кем-то добитых раненых из его роты. Судя по отсутствию следов боя, зарезали их ночью, во сне. Видать расслабились, караульный задремал, а проснуться, уже никому не было суждено. А еще матери Саева придется письмо писать о смерти сына. Одно утешение — старушка не увидит, что с ее кровиночкой нехорошие люди сделали перед смертью.
— Это не османийская работа, — неожиданно заявил стоявший справа от Алекса Фелонов. — Военные бы только оружие забрали, а тут всех обобрали до исподнего, даже с раненых одеждой не побрезговали.
— Логично, — согласился капитан, — скорее всего, это сделали какие-то башибузуки из местных иррегуляров, вроде тех, что ты тогда в ущелье зарезал. Только, где их теперь искать? За три дня они далеко могли уйти. Ладно, выкопайте нормальную могилу. Хоть похороним по-человечески, если спасти не успели.
И тут неожиданно вмешался присланный полковником чиновник.
— Судя по вашему рапорту, господин капитан, у них должно быть четыре телеги. Так?
— Именно так, — подтвердил Алекс.
— В таком случае, вне дорог они передвигаться не смогут, а на дороге такой обоз будет весьма приметен.
— У них три дня форы, — напомнил чиновнику капитан. — За это время можно до Энзурума добраться.
— Вряд ли они в Энзурум пойдут с таким-то грузом.
Алекс взглянул на чиновника, фамилии которого даже не удосужился запомнить, совсем по иному.
— Вероятность отыскать их, конечно, очень мала, но вы правы — стоит попробовать сделать это.
— А как же наших похоронить, господин капитан?!
— Продолжайте копать, унтер-офицер. Три дня уже прошло с их гибели, вряд ли пара часов сможет что-нибудь решить.
— Слушаюсь, господин капитан!
Пока солдаты копали, у капитана Магу появилось время, чтобы определиться с дальнейшим направлением поисков. Выбрав подходящий плоский камень, Алекс развернул на нем трофейную карту. Отыскал на листе свое нынешнее положение, кончиком карандаша проследил путь до дороги. Здесь налево… А это что такое? Верстах в десяти от поворота в непосредственной близости от дороги был отмечен населенный пункт. Написанное османийскими закорючками название капитан даже не пытался расшифровать. Да и какая разница, как это богом забытое местечко называется? Главное, там могут сказать, проходил ли три дня назад мимо их селения караван из четырех армейских повозок.
Сказать-то могут, во только захотят ли? В эти горы османийцы пришли больше трехсот лет назад. Местные жители вынуждены были покориться безжалостным завоевателям, но они отлично помнят, что некогда были свободными. Они только терпели османийские гарнизоны в своих горах, но мечтали о том, что когда-нибудь они уйдут. И вот теперь одних завоевателей сменили другие, да еще и иной веры.
Османийцы воспринимались, как старое, известное зло. Аборигены притерпелись к нему, научились сосуществовать на одной территории. С османийцами, бывало, даже роднились, к новоявленным же пришельцам никакого доверия не было. Впрочем, для укрепления доверия есть хорошее средство, деньги называется. Оставалось только найти в этом селении субъекта, готового за пару серебряных монет поделиться информацией о времени прохода и дальнейшем направлении следования искомого каравана.
В том, что караван проходил мимо данного селения, капитан ничуть не сомневался, другого пути просто не было. Ну не в Арс же он вернулся, в конце концов. Не сомневался он и в том, что такой человек найдется, деньги любят все. Вот только на каком языке с ним общаться. Не факт, что хорошо информированный абориген будет знать руоссийский. Придется искать толмача.
Размышления прервал доклад Севрюжаева.
— Готово, господин капитан!
— Что готово? — не сразу понял Алекс.
— Могила готова, господин капитан.
— Сейчас иду.
Погибших уже сложили внизу. Лейтенант Саев лежал чуть в стороне от остальных. Тело его было завернуто в грубую ткань, кусок которой нашелся у артельщика. Солдаты рвали его на портянки, но остатка его хватило и на субалтерна девятой роты. Алекс понимал, что должен что-то сказать, прежде чем убитых скроет каменистая земля, но мысли путались в голове, а дыхание перехватило. Капитан смог только выдавить из себя.
— Мы их не забудем. И отмстим. Во что бы то ни стало.
После неловкой паузы, Севрюжаев сделал солдатам знак, те обрушили вниз только что выкопанную землю. Вскоре над могилой вырос невысокий холм. Сверху из камней сложили небольшую пирамиду. Одно из отделений замерло с винтовками у ноги.
