Александр Михайловский - Мир царя Михаила
Поэтому когда встал вопрос о посылке этих старичков в Датские проливы, вице-адмирал Макаров построил команды, и, объяснив предстоящую задачу, сказал бессмертные слова: «Только добровольцы – шаг вперед!»
И весь строй, от командира до трюмного кочегара, не задумываясь, сделал шаг вперед. Раз-два. Ибо остаться на месте в подобной ситуации для русского человека, вне зависимости от сословия и звания, было бы несмываемым позором, который горше смерти.
И закипела работа. Таранные броненосцы готовили, возможно, к их последнему бою. Под корень были убраны мачты – дань минувшей парусной эпохи. Потом на берег были сданы все деревянные шлюпки, вместо которых в Копенгагене должны были быть приняты несколько немецких легких лодок, изготовленных из тонких листов железа. Также на берег были сданы все сфероконические мины заграждения и все самодвижущиеся мины, за исключением тех двух, что были заряжены в носовые минные аппараты, стреляющие прямо вперед по курсу броненосца.
Также были заужены смотровые щели боевых рубок. Вице-адмирал Макаров исходил из того, что и в знаменитом бою «Варяга» у Чемульпо, и в бою у Порт-Артура 26–27 января, японцы стреляли фугасными снарядами, снаряженными шимозой.
И как финал бешеного двухнедельного аврала оба таранных броненосца были перекрашены в черный цвет с серыми камуфляжными муаровыми полосами, которые должны были быть похожими на ночной туман. При этом для непривычного взгляда, и особенно в ночное время, полностью смазывались очертания башни и боевой рубки. У наблюдателя, внезапно увидевшего такой корабль, возникло бы впечатление, что на него надвигается кусок ночного мрака.
По замыслу вице-адмирала Макарова, в случае удачи всей этой операции, на достаточно мелководном фарватере пролива Эресунн должна была образоваться баррикада из четырех потопленных кораблей – двух русских и двух британских, которую британской эскадре было бы крайне непросто обойти под огнем шести русских – включая «Ослябю», – двух датских и девяти германских броненосцев.
А на тот случай, если бой приобретет вид классического линейного сражения, еще в Петербурге вице-адмирал Макаров со своим германским коллегой адмиралом Тирпицем внимательно изучил схему артиллерийского огня, примененную в нашей истории адмиралом Того при Цусиме, которая создавала перед вражеской эскадрой своего рода зону смерти, состоящую из падающих фугасных снарядов.
Не надо особо целиться, можно стрелять при максимальных возвышениях орудийных стволов. Важно только, чтобы круг радиусом в полтора-два кабельтовых буквально кипел от падающих в него снарядов всех калибров. Любой корабль, попавший в эту зону смерти, уже через четверть часа превращался в калеку со сбитыми трубами, изуродованными надстройками, выбитой противоминной артиллерией и экипажем, наполовину состоящим из убитых и раненых.
Вот для добивания таких подранков и были предназначены действующие отдельно от линии таранные броненосцы. При этом им не надо будет даже таранить – объединившись вдвоем против одного подбитого британского корабля, они вполне могли загнать его под воду.
А если на грохот орудий со стороны Северного моря примчится эскадра новейших германских броненосцев, тогда уж англичанам точно придется выбрасывать белый флаг. Так что остается надежда, что если британский адмирал сохранит хоть каплю благоразумия, то он не станет лезть в это осиное гнездо, а просто отступит, не желая доводить дело до войны.
Ведь даже при самом благоприятном для Ройял Нэви развитии ситуации – Континентальный альянс собрал в проливах такие силы, что сражение для англичан будет совсем не похож на легкую прогулку.
И коль британцы не жаждут сразиться с двумя объединенными империями, то отступление будет самым здравым выходом из создавшегося положения.
Потом, правда, опять будут тайные игры, очередные подлости, революционеры-террористы с бомбами в руках, польские националисты, торговые войны, строительство дредноутов и сверхдредноутов…
Но это будет потом, а пока демонстрирующим невиданное единство России, Германии и Дании важно сохранить хрупкий мир здесь и сейчас. Именно ради сохранения этого мира «Император Александр III» салютует сейчас германскому флоту и датским фортам залпом своей носовой башни. Именно ради этого мира звучит ответный салют. Когда русские и немцы сражаются вместе, то они непобедимы. Сбылся страшный сон англосаксов – континенталы, наконец, объединились.
30 марта 1904 года, полдень. Лондон, Даунинг-стрит, 10. Резиденция премьер-министра ВеликобританииПремьер-министр Артур Джеймс Бальфур, 1-й лорд Адмиралтейства Уильям Уолдгрейв и министр иностранных дел Британии Генри Чарльз Кит Петти-Фицморис, маркиз Лансдаун
В полутемной из-за задернутых оконных штор комнате три самых могущественных в Британской империи человека сидели перед ярко пылающим камином. Известия, поступающие с той стороны Канала, были, прямо скажем, нерадостными. Чувствовалось приближение катастрофы.
– Итак, джентльмены, свершилось! – британский премьер-министр был мрачен, как капеллан, провожающий в последний путь преступника, приговоренного к казни через повешение. – Как вы знаете, русским, германцам и датчанам все же удалось подписать договор об этом так называемом Балтийском союзе. Пока в Копенгагене ликуют, а в Берлине бьют в барабан войны, Петербург занят какой-то нам не до конца понятной возней. – Сэр Артур Джеймс Бальфур повернулся к министру иностранных дел Британии: – Что вы об этом можете сказать, сэр Генри?
Маркиз Лансдаун немного помолчал, собираясь с мыслями.
– Сэр Артур, изначально мы надеялись помешать заключению этого союза через русского посла в Дании Извольского, который является горячим сторонником союза России и Великобритании и противником русско-германского альянса. Но увы, министр иностранных дел России Дурново, прибывший с особыми полномочиями от вдовствующей русской императрицы, полностью отстранил его от всех дел, и даже, что беспрецедентно, вообще запретил ему покидать территорию посольства.
Господин Дурново и министр иностранных дел Германской империи фон Рихтгофен лично встречались и с датским королем, и с лидерами крупнейших фракций в датском фолькетинге. Как я понимаю, очевидно, всем заинтересованным лицам со стороны России и Германии был предложен свой кусок сэндвича. Результат налицо: договор был подписан и сразу же ратифицирован. Мы просто не успели ничего сделать.
– Это нам уже и так понятно, сэр Генри, – проворчал себе под нос британский премьер, – но скажите, джентльмены, что нам делать дальше?
– В любом случае операцию «Нельсон» нужно немедленно отменять, – ответил первый лорд Адмиралтейства. – В условиях, когда в Датских проливах сосредоточено такое количество русских и германских боевых кораблей, наша эскадра, подготовленная для операции против одной только Дании, просто не сможет выполнить поставленную перед ней задачу – прорваться через проливы. Кроме того, сама эта операция будет означать для нас не показательную порку мелкого европейского государства, а большую войну сразу с двумя мировыми державами без ограничения театра военных действий.
– Я не совсем понял вас, сэр Уильям, – удивленно переспросил британский премьер, – как это «без ограничения»?
– Все очень просто, сэр Артур, – ответил глава британского внешнеполитического ведомства вместо первого лорда Адмиралтейства, – русские вставили в договор понятие «глобального ответа». То есть проблемы, вызванные нашим возможным нападением на Данию, не ограничатся только Европой, а напротив, будут распространены на весь земной шар.
Уже через сутки после начала нашей попытки прорыва к Копенгагену, под ударом могут оказаться наши интересы в Персии, Индии и на Дальнем Востоке. Эта мелкая склочная Дания просто не стоит тех потерь, которые мы можем понести, попытавшись ее наказать.
Первый лорд Адмиралтейства кивнул:
– В случае начала войны с Россией и Германией наша эскадра, базирующаяся сейчас в Вэйхавэе, окажется в ловушке. Сэр Артур, прошу вашего разрешения на ее немедленное перебазирование в Гонконг или Сингапур…
– А что, сэр Уильям, это действительно так необходимо? – с удивлением спросил британский премьер. – Насколько я понимаю, наша база в Вейхавэе служит на Желтом море хорошим противовесом русскому Порт-Артуру и германскому Циндао.
– Служила, сэр Артур, служила… – с горечью ответил первый лорд Адмиралтейства. – Сейчас, когда русские начинают осваивать Фузан, Цусиму и Окинаву, а германцы – Формозу, Вэйхавэй оказался глубоко в тылу у континенталов…
– Как вы сказали, сэр Уильям? – британский премьер внезапно перебил первого лорда Адмиралтейства. – Каких континенталов?
