Под флаг адмирала Макарова (СИ) - Романов Герман Иванович
Глава 5
— Не дадут посидеть и подумать…
Наместник Его Императорского Величества на Дальнем Востоке, всемогущий адмирал Евгений Иванович Алексеев, которого во всех европейских газетах именовали не иначе как вице-королем, услышав скрип двери, оторвался от созерцания зрелища броненосцев порт-артурской эскадры, что сгрудились в небольшой части восточного бассейна.
Вообще-то внутренняя гавань была достаточно обширной, но очень мелководной. Сразу за изгибающимся «тигриным хвостом», длинным и вытянутым полуостровом, а там, в проходе броненосный крейсер «Громобой» дважды ухитрился сесть на мель, было глубокое место, где могли поместиться до дюжины броненосцев и больших океанских крейсеров. И это всего, и только в том случае, если их впритык поставить, а так войдет с десяток, если сильно не теснится. Но не данное обстоятельство являлось «ахиллесовой пятой» этой гавани — большим кораблям можно было выйти и войти только утром, в самый прилив. А если, к несчастью, на фарватере по нерасторопности или тупости капитана его корабль уткнется в мель, то внутренний рейд будет заблокирован наглухо, как бутылка шампанского пробкой.
Положа руку на сердце, в силу последнего обстоятельства Порт-Артур не подходил для главной базы, броненосцы нужно было отсюда убирать и не зависеть от прилива. И сейчас Евгений Иванович думал, что следует перевести эскадру в Дальний, а не пользоваться этим огромным коммерческим портом от случая к случаю. Там ведь обширный Талиенванский залив, с тремя бухтами, в которых вся эскадра с Владивостокским отрядом может спокойно уместится, и еще пространство останется для Балтийского и Черноморского флотов. Вот только нужно береговые батареи возвести на обоих мысах по краям залива, от Даугушаня до «Входного», и еще на острове Санчандао, что стоит как раз на середине девятимильного прохода.
Но эта одна проблема, вполне решаемая, но есть другая, преодолеть которую практически невозможно. Имя ей Сергей Юльевич Витте, всесильный сановник, управляющий финансами империи, игравший «первую скрипку» в кабинете министров. А это такой столб, который не своротишь и не вывернешь. Всемогущему временщику все с рук сходит — ведь уже известны суммы расходов, потраченные им на строительство Китайско-Восточной железной дороги — они превысили строительство Транссиба, что по своему расстоянию в шесть тысяч верст железных дорог втрое длиннее, причем приходилось возводить мосты через широкие сибирские реки. Но это еще не безобразие, самое вопиющее казнокрадство уже с веткой ЮМЖД, которая идет от Мукдена до Дальнего и Порт-Артура — она вдвое короче, но ее строительство обошлось намного дороже КВЖД.
Воротилы такие деньги загребли, что помыслить о таких страшно. Нет, кто не без греха, и он сам, кхе-кхе, порой тоже не безгрешен, что тут лукавить, но чтобы в таких масштабах⁈
И поди его сковырни, живо «высочайшее неудовольствие» получишь. А город Дальний с портом у Витте вроде вотчины, там градоначальником его человек поставлен, все строится на деньги концессий. И будет коммерческий порт, «морские ворота» в Маньчжурию, что может стать «Желтороссией», как пишут репортеры в своих газетах. Так что военным пользоваться портом, где есть док и все необходимые мастерские, можно время от времени, но вот о постоянной базе лучше вопрос сейчас не поднимать — ведь на строительство укреплений Порт-Артура уже потрачены выделенные казной огромные ассигнования. Будет скандал, и грандиозный, а он не нужен!
Зато после победы над японцами можно будет заговорить с Витте уже другим языком. А война неизбежно начнется, как только прибудут закупленные японцами броненосные крейсера, купленные ими в Италии. Он отправил несколько телеграмм в ГМШ, чтобы те повлияли на министра Лангсдорфа — МИД обязан приостановить продвижение «покупок» на дальний Восток, ведь отряд контр-адмирала Вирениуса должен прибыть на усиление в Порт-Артур раньше «Ниссина» и «Касуги». Ведь как только эти крейсера минуют траверз захваченной японцами у китайцев Формозы — война неизбежно начнется. А Вирениус дергается как муха в патоке, когда идти сюда нужно как можно быстрее. «Баян» давно пришел, а «Ослябя» все еще по Средиземному морю гуляет, курортный сезон себе устроив!
«Твою мать» — мысленно выругался Алексеев, да дадут ли ему подумать, вот уже в дверь стучаться начали осторожно, но требовательно. А это означает только «форс-мажор», иначе бы его просто не рискнули побеспокоить, хорошо зная вспыльчивость незаконнорожденного отпрыска императора Александра Николаевича, погибшего от взрыва бомбы народовольца Гриневицкого в уже далеком 1881 году.
Алексеев рявкнул, не сдерживая прорвавшегося в голосе недовольства:
— Входите, прах подери!
— Ваше высокопревосходительство, несчастье приключилось с нашим Вильгельмом Карловичем…
— Что произошло с контр-адмиралом Витгефтом⁈ Он заболел⁈ Да на вас лица нет, Андрей Августович?
На капитана 1-го ранга Эбергарда он не мог сердиться — тот был его человеком, как и Витгефт, приставленными им к старшему флагману эскадры вице-адмиралу Старку — выпустить того из-под своего контроля Алексеев не желал. Так что Эбергард был флаг-капитаном, а Витгефт начальником штаба и у наместника, и на эскадре.
— Если бы заболел, ваше высокопревосходительство. Рассудком повредился, глаза безумные совсем. Стоит у окна, смотрит на корабли и повторяет одну-единственную фразу, с матерными словами.
— Я не гимназистка, можете не щадить мой слух. Так что дословно передайте фразу Вильгельма Карловича.
Алексеев ухмыльнулся — в отличие от законнорожденных великих князей, надевших флотские мундиры, исключительно как синекуру, бастард пережил на море немало штормов, а там изъясняются исключительно матами. А потому Эбергард сразу рубанул:
— «Здравствуй ж… новый год»! И ничего более от его превосходительства не слышно, в полном расстройстве пребывает Вильгельм Карлович!
Глава 6
— «Касуга» уже должна стоять в Суэце, ваше превосходительство, а вот «Ниссин» сюда только подошел. Эта парочка очень торопится на Дальний Восток, — негромко произнес стоявший с Вирениусом на мостике командир броненосного крейсера «Дмитрий Донской» капитан 1-го ранга Добротворский. Последние дни Леонид Федорович был крайне раздражен, чуть ли не физически ощущая, что война с японцами приближается, и грянет уже скоро — уж слишком много за это говорило.
— Англичане не зря наши миноносцы выпроводили из дока на Мальте, сделав вид, что они ошиблись и принесли извинения. Это предупреждение, как то, что война скоро начнется.
От негромких слов Вирениуса командир крейсера вздрогнул — он сам об этом думал последнее время. Ведь случай вопиющий — миноносцы 221 и 222 встали в док на ремонт, и тут джентльмены как бы случайно их предупреждают, что в случае войны русские моряки будут иметь по международным законам всего 24 часа, так что покраску лучше не производить. Ведь если они не уложатся в отведенный срок, то будут интернированы. От такой новости у лейтенанта Веселаго все волосы на голове дыбом встали — какой док, какой тут ремонт!
Алексей Михайлович приказал немедленно выбираться из уготовленной его кораблю западни. Ведь никто из русских не знал ровным счетом ничего, а тут такое предупреждение от англичан — а ведь всем известно, что «туманный Альбион» является союзником Японии.
— Как видите, «Касугу» они пропустили вне очереди через канал, и готовятся впустить в Суэц завтра «Ниссин». Торопятся джентльмены как можно быстрее усилить своего союзника, даже свой крейсер в сопровождение дали. А это о многом говорит — англичане опасаются, что мы, презрев их торговый флаг, нападем на купленные у итальянцев крейсера. Напрасно беспокоятся — в Петербурге не смогут сейчас принять такое решение. Да и вообще на такое никто не способен…
Вирениус остановился, неожиданно лицо исказила болезненная гримаса — было видно, что адмирал не здоров, но стойко держится. Но вот от следующих его тихих слов Добротворский вздрогнул.
