Антон Шаффер - Арт-Джаз
Голубое платье плотно облегало ее прекрасную фигуру, демонстрируя все женские достоинства. В руках у девушки была сигарета, пепел с которой она стряхивала прямо на пол.
– В пепельницу стряхивай – грозно приказала толстая женщина в годах, одетая как привокзальная цыганка. – Нечего тут мусорить. Убираться ты, что ли, будешь?
Именно в этот момент в комнату вошел Коротков. Она откинула со лба прядь светлых волос и посмотрела на вошедшего.
Красивая, подумал следователь, разглядывая девушку. Странно, что я не видел ее здесь раньше. Новенькая что ли?
Так оно и оказалось. Толстая тетка поднялась со стула, оторвав взгляд от мерцания экрана, и подошла поздороваться с Коротковым.
– Здравствуйте, Сергей Иванович! – Противным голоском с заметным провинциальным акцентом сказала она. – Вот она. Чего натворила-то?
Коротков поздоровался, но вопрос проигнорировал. Он подошел вплотную к девушке, достал фотографию и начал сличать. Сомнений быть не могло – перед ним сидела именно та, которая была изображена на фотороботе. Один в один.
– В отделение ее, – распорядился Коротков.
Двое оперативников подхватили проститутку и поволокли в машину. Она для проформы попыталась сопротивляться, начав заезженную песню про ментов поганых. Но никакого эффекта на сотрудников милиции этот выпад не произвел. Хочется – пусть поорет.
Усадив девку в машину, опера принялись ждать Короткова, который задержался в комнате.
– Давай, Марианна, выкладывай все, что ты про нее знаешь.
Коротков и толстая тетка – сутенерша сидели за столом и пристально смотрели друг на друга. Притон был следователю хорошо знаком, так же как и его владелица. Сам он подобные развлечения для себя исключал, предпочитая продажной любви светлые чувства, но кое-кто из отделения сюда иногда захаживал, забирая девочек на «субботники». Притон не закрывали, так как Марианна охотно сотрудничала с органами, за девочками старалась следить и заразу не разводить. Короче, всех все устраивало.
– Да я про нее, товарищ следователь, и не знаю ничего толком. Она у меня вторую неделю только. Сама вроде из Смоленска, а может и из Саратова. Черт ее знает. Я документы-то особо не проверяю – меня другое интересует. А в этом плане она высший класс – всего неделю отработала, а уже запись к ней, прямо как в лучших домах. Не знаю уж, чего она там такое делает, но от клиентов отбоя нет.
Марианна противно засмеялась, сотрясаясь всеми своими жирами. Глядя на нее, Коротков подумал, что ей самой, скорее всего, приходится доплачивать мальчикам, чтобы они согласились лечь с ней в постель. От одной этой мысли ему стало тошно.
– Где она ночью была?
– Работала, – наморщила лоб толстуха. – Вчера часов в двенадцать какие-то двое ее заказали. На дом. Наш дядя Коля ее отвез, взял деньги и отчалил. Купили ее до одиннадцати утра.
Пока все сходилось. Коротков почувствовал облегчение от того, что дело практически раскрыто, а, значит, не будет лишних неприятностей с начальством. Да и вообще кому нужны весяки?
– Адрес давай, – потребовал милиционер.
– Сейчас, секундочку, – засуетилась сутенерша. – У меня вот тут, в этой тетрадке все. Так..так…не то..Ага! Вот. Новокузнецкая улица, дом 56, квартира 74.
Коротков быстро записал адрес в записную книжку.
– Документы при ней были какие-нибудь?
– Ночью? – не поняла Марианна.
– Когда на работу ты ее брала, дура, – начал заводиться следак.
– Справка из больницы была. Мы же всех отправляем. – Ответила Марианна.
– Давай сюда справку.
Коротков прошел с Марианной в другую комнату, которая выглядела куда более пристойно. На стенах здесь висели репродукции известных художников, а в тематике преобладали библейские сюжеты. Но внимательно всмотревшись в цветные картинки, следователь заметил, что доминирует все же на них один и тот же мотив – о великой блуднице. Тем не менее, самоиронию хозяйки борделя Коротков оценил.
Марианна порылась в ящике письменного стола и извлекала оттуда толстую папку, в которой хранились всевозможные документы, так или иначе относящиеся к рабочему персоналу, то есть к девочкам. Покопавшись, то и дело слюнявя палец, она вытащила грязноватого цвета листок бумаги и протянула его Короткову.
– Вот. Из наркологического. Больше ничего нет.
– И на том спасибо.
Марианна пожала плечами, мол, всегда пожалуйста, товарищ начальник, и на этом встреча была завершена. Коротков вышел из неприметного здания, в котором в одной из бывших коммуналок и располагалось заведение, и сел в милицейский бобик.
– Давай, пошустрее, – прикрикнул он на сержанта-водителя, и автомобиль сорвался с места, поднимая за собой палую листву. До отделения домчались за десять минут. Врубили мигалку и по встречке. Девку выгрузили и отвели сразу же в кабинет Короткова, хотя она и продолжала сопротивляться, периодически норовя вырваться из цепких рук милиционеров.
– Лапы убели, козел, – дергалась она, как рыба на песке. – Заплатишь – будешь лапать.
Кое-как усадив ее на стул, опера вышли, оставив дамочку наедине со следователем. Коротков положил перед ней лист бумаги и ручку.
– Пиши.
– Чего писать-то? – удивилась проститутка.
– Что делала прошлой ночью и сегодня утром. Все. В подробностях.
Коротков вышел в коридор и позвал сержанта, дежурившего в коридоре.
– Я отойду на пару минут. Следи, чтобы там все в порядке было.
– Понял.
Сержант вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. А Коротков почти бегом кинулся пробивать гражданку Серову (а именно эта фамилия значилась в справке) по базе. Через десять минут он разочарованно возвращался в кабинет – Анна Петровна Серова была чиста как белый лист. В машине он коротко допросил ее на предмет возраста, места рождения, родителей и так далее. Если она пересказала свою биографию, то придраться по прошлым делам к ней было невозможно, просто потому, что никаких дел и не было. Родом из Самары, 20 лет. Закончила текстильное ПТУ, работала продавщицей. Перебралась в Москву четыре месяца назад. Начинала в торговле, но потом, как это нередко и бывает, переквалифицировалась в ночные бабочки. Вот и вся история.
– Написала? – грубо бросил Коротков шлюхе, войдя в кабинет.
– Написала, – развязно отозвалась та, закинув ногу на ногу, да так, чтобы продемонстрировать следователю все, что находится у нее между двумя великолепными нижними конечностями.
– Давай почитаем.
Смолин сел за стол и углубился в чтение. Пропуская подробности, которые Анна Петровна действительно изложила в самых ярких красках, он выяснил, что развлекалась она с двумя богатырями, которые, судя по ее же словам, «задали такого жара, что встать не могла».
– Опиши их, – поднял на задержанную взгляд Коротков.
– Ну… чего там…Здоровые такие, накаченные, в татуировках руки.
– В татуировках? – нахмурился Коротков. – Не путаешь ничего?
– Да ты чё, начальник? Тебя бы всю ночь так потрепали, я думаю сам бы все запомнил не хуже остальных…
– Кончай базар, – прервал ее следак. – Рост, цвет волос, цвет глаз.
– Здоровые, говорю же.. Волосы короткие были, у одного темные, у другого – светлые. Глаза не помню.
– Не помнишь? – усмехнулся Коротков. – А говоришь, что…
Проститутка надула губки и будто даже обиделась.
– Я им в глаза не заглядывала, начальник. Все больше у других частей тела крутилась.
Коротков поднял телефонную трубку и поинтересовался, готова ли оперативная группа для выезда по указанному адресу. Оказалось, что готова.
В подъезд опера вбежали в полной боевой готовности – пистолеты наголо, мысли о вечном. Позвонили в квартиру. Замерли. По ту сторону раздались шаги.
– Кто? – спросил из-за железной двери густой мужской голос.
– Соседи, – крикнул Коротков.
Дверь открылась, и уже через несколько секунд здоровый парень лежал на полу и вопрошал: за что?
И действительно, как оказалось, не за что. Усадив парня на диван, Коротков начал допрос. Тот рассказал все честно. Да, с другом вчера отдыхали, позвонили, вызвали девочку.
– А что? Нажаловалась на нас что ли, сучка? – испуганно поинтересовался хозяин квартиры.
– Да я бы сказал наоборот – дала самые лучшие рекомендации, – усмехнулся следователь. – Ладно. Извини за беспокойство. Последний вопрос у меня к тебе: когда она отвалила?
– Часиков в десять. Я ее до «Новокузнецкой» подбросил, а дальше она сама.
Все сходилось. Проститутка говорила ровным счетом тоже самое. Слово в слово.
Оставалась последняя зацепка: свидетель Артем Викторович Крылов.
Вернувшись в отделение, Коротков некоторое время провел в своем кабинете в одиночестве. В голове у него все перемешалось. То, что казалось еще с утра банальным и очевидным, на поверку было полно странностей. Выходит, ошиблись с девкой. А, может, врут все. И здоровый этот в татуировках. И шлюха. Все.
