Тим Пауэрс - НА СТРАННЫХ ВОЛНАХ
Бенджамен Харвуд неуклюже взобрался на полуют, вооруженный до зубов: те же шесть пистолетов красовались на его перевязи, кроме того, еще с полдюжины было заткнуто за пояс, и один он сжимал в руке. Выглядывая через край стола и читая на лице Харвуда непреклонную решимость, Шанданьяк признался себе, что, несмотря на всю несуразность облика, профессор в их нынешней отчаянной ситуации выглядел достойно.
Матрос рядом ухватился за длинную рукоять пушки, развернул и наклонил ствол, целясь в шлюп, поднес фитиль к запальному отверстию. Он был всего в пяти футах от Шанданьяка, и тот наблюдал за ним, чувствуя, как к нему возвращается уверенность.
Шанданьяк пытался представить себе, как сейчас выстрелит первая пушка, потом раздастся залп всех орудий, затем заговорят мушкеты и пистолеты, обрушивая свинец и сталь на заполненную людьми палубу шлюпа; еще два-три залпа, и сквозь пороховой дым станет видно кренящееся беспомощное судно с немногими уцелевшими пиратами и изувеченными трупами. А «Кармайкл» вновь вернется на прежний курс и возобновит путешествие. Чаворт отделается легким испугом в связи со своим незаконным трюком со страховкой груза и будет более чем рад разделить с Шанданьяком обещанное пиво.
Но выстрел совершенно неожиданно грянул за спиной Шанданьяка, и матроса, на которого смотрел Джон, швырнуло вперед прямо на пушку. Прежде чем он свалился за борт, Шанданьяк успел заметить на его спине кровавую дыру. За выстрелом послышалось звяканье железа, тут же раздался новый выстрел, за которым последовало то же звяканье.
Шанданьяк обернулся и выглянул поверх дубовой столешницы как раз вовремя, чтобы увидеть, как профессор Харвуд выхватил третий пистолет и разрядил его прямо в изумленное лицо одного из двух матросов, натягивавших хлопающий парус. Несчастный упал на палубу, в предсмертной судороге выгибаясь всем телом. Его напарник вскрикнул и, пригибаясь, кинулся к лестнице. Харвуд бросил еще дымящийся пистолет, выхватил другой: его следующий выстрел перебил крепление, удерживавшее парус в свернутом состоянии. Высвобожденный конец каната взлетел вверх, тридцатифутовый парус развернулся, внезапно наполнившись ветром, и нижняя рея тяжело повернулась к левому борту, словно гнилые нити, разрывая на своем пути бегучий такелаж. Ничем не удерживаемые паруса захлопали на ветру, весь корабль содрогнулся, когда бизань-мачта накренилась к правому борту, и сверху донесся оглушительный треск ломающегося дерева.
Матрос у другой пушки лежал на палубе, уткнувшись лицом в окровавленные доски: именно он стал жертвой второго выстрела Харвуда.
Харвуд не заметил Шанданьяка, укрывавшегося за столешницей. Вытащив очередной пистолет, он шагнул к лестнице и бесстрастно прицелился в беспорядочно снующую толпу на нижней палубе.
Не размышляя, Шанданьяк выскочил из-за своего укрытия и, в два прыжка преодолев расстояние до профессора, плечом врезался в спину Харвуда как раз в тот момент, когда раздался выстрел. Пуля улетела куда-то в сторону, а Харвуд вместе с Шанданьяком покатились вниз по лестнице.
Шанданьяк, согнув колени, перевернулся в воздухе и приземлился на ноги, но не устоял и, перекатившись, столкнулся с кем-то из матросов, сбив того с ног. Шанданьяк тут же вскочил на ноги и обернулся, стараясь разглядеть, что с Харвудом, но в драке впавших в панику матросов, мечущихся по палубе, ничего не было видно. То и дело раздавались разрозненные выстрелы, свист рикошетирующих пуль заставлял людей поминутно пригибаться, но кто и откуда ведет стрельбу, Шанданьяк определить не мог. Наверху с треском лопнули канаты, и тяжелый обломок реи рухнул на палубу, сметя часть ограждения борта. Тут же с глухим стуком ударился о палубу упавший с мачты матрос. Но не это вывело Шанданьяка из состояния оцепенения – а абордажный крюк, перелетевший через леер и намертво вцепившийся в дерево. Матрос по соседству кинулся вперед, спеша вырвать его, пока никто не успел натянуть прикрепленную к нему веревку, и Шанданьяк за ним, но выстрел сзади сразил матроса, и Шанданьяк, не удержавшись, полетел кубарем через него. Он тут же вскочил на ноги и, пригибаясь, стал озираться по сторонам, уверенный, что стрелял Харвуд, но тут очередная пуля расщепила доску палубы прямо перед ним, и, глянув в сторону, откуда стреляли, Шанданьяк увидел Лео Френда, толстого и щеголеватого врача Бет. Тот, стоя на полубаке в десяти ярдах, целился в него из пистолета.
Шанданьяк нырнул в сторону, и пуля врезалась в планшир как раз там, где он только что был. Вскочив на ноги, Шанданьяк, пригибаясь, бросился бежать к правому борту, лавируя между матросами.
Рядом ничком лежал моряк в расплывающейся под ним луже крови. Шанданьяк поспешно перевернул его на бок, заметив у того за поясом рукояти двух заряженных пистолетов. Моряк еще был жив и попытался что-то сказать разбитыми губами, но Шанданьяку было не до него. Кивнув умирающему, он выхватил пистолеты у того из-за пояса и повернулся к полубаку.
Он нашел Лео Френда не сразу: потерявший управление корабль развернулся бортом к волне и так сильно накренился, что Шанданьяку приходилось балансировать, чтобы устоять на ногах. Наконец он обнаружил толстяка-врача, для устойчивости всем телом навалившегося на ограждение полубака. Одной рукой он прижимал к себе ящик, из которого методично, после каждого выстрела, доставал новый пистолет.
Шанданьяк заставил себя успокоиться. Он слегка присел, чтобы лучше сохранять равновесие, и дождавшись момента, когда корабль замер на гребне волны, прицелился, прищурившись, в толстый живот Френда и нажал на курок.
Раздался выстрел, и отдачей чуть было не вывихнуло руку, но когда едкий дым рассеялся, толстяк-врач все так же стоял на полубаке, методично расстреливая матросов на нижней палубе.
Шанданьяк отшвырнул прочь разряженный пистолет, сжал оставшийся обеими руками, и не сознавая, что делает, пересек палубу и с расстояния не более пятнадцати футов выстрелил Френду в живот.
Невредимый толстяк лишь презрительно покосился на Шанданьяка сверху, достал очередной пистолет и выстрелил в новую жертву среди экипажа на палубе. И вновь сквозь запахи порохового дыма, пота перепуганных людей, горящего дерева Шанданьяка обдало запахом раскаленного металла.
Мгновением позже Френд опустил пистолет. Сражение было окончено. Дюжина пиратов уже рассыпалась по палубе, и еще столько же лезли через борт. Уцелевшие матросы сложили оружие.
Шанданьяк выронил свой пистолет и попятился назад, к правому борту, неверящими глазами глядя на пиратов. Они веселились, их желтые зубы и возбужденные глаза блестели. Лица, если бы они не гримасничали, можно было бы счесть вырезанными из красного дерева. Некоторые все еще горланили на мотив той мелодии, с которой они вступили в бой. Они походили, отрешенно подумал Шанданьяк, на детей, напяливших на себя одежду из театральной костюмерной. Несмотря на их явно бывшие в употреблении пистолеты и ножи, несмотря на шрамы, покрывающие лица и тела, они казались Шанданьяку невинными дикарями, детьми природы – вроде хищных птиц – по сравнению с холодно-деловитыми Харвудом и Фрейдом.
Один из пиратов вышел вперед и одним прыжком оказался на полуюте; Шанданьяк был поражен, увидев, когда тот сдвинул треуголку на затылок, глубокие морщины на лице и седину во всклокоченных волосах. Пират оглядел побежденных противников и усмехнулся, прищурив глаза и оскалив зубы.
– Пленники, – заговорил он, и его резкий голос перекрыл возбужденный шепот. – Меня зовут Филли Дэвис, и я новый капитан этого корабля. Всем собраться вокруг грот-мачты – мои ребята обыщут вас… вдруг кто-то припрятал оружие, э? Скэнк, ты, Бартоломью и еще кто-нибудь, живо пошарьте внизу – нет ли там кого. Да осторожнее, крови сегодня и так пролито достаточно.
Восемь уцелевших членов команды понуро сгрудились вокруг мачты. Шанданьяк присоединился к ним и оперся плечом о нагретое солнцем дерево, надеясь, что его неустойчивую походку припишут качке, а не страху. Глянув мимо предводителя пиратов, Шанданьяк заметил, как чайка, очевидно, успокоившаяся после прекращения стрельбы, спикировала вниз и уселась на корме. Невозможно было поверить, что всего полчаса назад он и Бет Харвуд мирно кормили птицу морскими сухарями.
– Мистер Харвуд, – позвал Дэвис. – Мистер Харвуд, я знаю, что вы не убиты. Где же вы?
– Да… – послышался слабый голос из-за груды трупов у трапа, -…я не был убит. Но хотел бы я, чтобы у меня было заклинание от ушибов. Харвуд с усилием поднялся и сел. Парик он потерял, элегантная одежда была в беспорядке.
– У вас же есть дух-покровитель, который заботится о вас, – без всякого сочувствия заметил Дэвис и обвел рукой усеянную трупами и ранеными палубу. – Из этих парней никто не может этим похвастаться. Надеюсь, вы не сильно ушиблись.
