Вячеслав Васильев - Ковчег
Довольно скоро выяснилось, что от фонаря под водой толку мало. Идущие впереди поднимали со дна осевшую взвесь, и в мутной воде не было видно ничего, кроме оранжевого страховочного фала, протянутого кем-то раньше. Держась за него, я упорно шагал вперёд, спотыкаясь о шпалы. Метров через двести начался подъём, и вскоре мы вышли из воды. Здесь на рельсах стояла тележка-близнец той, что я уже видел раньше. На ней возвышался ещё один миниподъёмник. У правой стены тоннеля на поднятых нами волнах качалась полуспущенная резиновая лодка, в которой лежал баллон от акваланга.
Я настороженно глянул на наручный дозиметр. Вроде пока всё нормально. Нет, фон повышенный, но для шахты ничего необычного. А откуда тут взяться необычному фону? Мне вспомнились рассказы о том, что где-то в этих местах при СССР был произведён подземный ядерный взрыв. Ну, мы же не дураки – идти в эпицентр. Или дураки? Я оглядел своих сопровождающих, деловито отстёгивающих утяжелители, но не снимающих маски.
"Акваланг не снимать! Метан!" — пояснил мне замыкающий в нашей колонне. Из-под маски его голос звучал глухо и искажённо. Отстегнув утяжелители, двинулись дальше. Метров через пятьдесят дорогу перегородила кирпичная кладка. Было видно, что она до недавнего времени была завалена углём. Сейчас уголёк был аккуратно сложен у стен, так что посредине по рельсам, упирающимся в кладку, могла проехать вагонетка. Или та самая тележка, что стоит у кромки воды…
Кому и зачем понадобилось перегораживать шахту, мне было непонятно. Командир группы кивнул одному из своих… А, кстати, как их называть? Подчинённые? Или всё-таки бойцы? Буду называть "подчинённые", погон-то нет. Или, по крайней мере, не видно.
В общем, тот, кому кивнул командир, поднял с расстеленного рядом брезента металлический стержень с привязанным к нему с одной стороны шнуром, и вставил его свободным концом в отверстие в кладке почти у самого свода тоннеля, очевидно, просверленное заранее. Потом что-то нажал, и после того, как раздался тихий щелчок, потянул стержень обратно. Но тот возвращаться не захотел. Очевидно, с той стороны кладки раздвинулись лапы. По знаку командира к работе подключилось ещё четверо: двое взялись за шнур, а двое подошли к стене, и положили руки на кирпичи вокруг отверстия.
Рывок за шнур! Ещё! И ещё! На третьем рывке кладка подалась, и несколько кирпичей вывалились наружу. То есть почти вывалились. Те, кто их придерживали, не спали, и не дали выломанным кирпичам упасть наружу. Началась аккуратная разборка стены.
Меня к работе не привлекали, и следующие полчаса я откровенно бездельничал, разрываясь между желанием поскорее узнать, а что же там за стеной, и желанием смотаться отсюда побыстрее.
По мере разборки кладки выяснилось, что за ней находится небольшой тупик, в котором сложены большие запылённые ящики, по виду военные. Моё любопытство разыгралось ещё сильнее. Что здесь? "Золото партии"? Янтарная комната? Хотя, комната вряд ли. Она, по идее, должна лежать где-то в Германии. Но вот золото…
Наконец последние кирпичи были аккуратно уложены вдоль стен, и командир молча указал своим подчинённым на один из ящиков. Я был удостоен отдельного приглашения, и, снедаемый любопытством, подошёл поближе. Дозиметр на руке запищал. Мне захотелось отойти подальше. Но увы: надо было стоять рядом. Моя функция во всём этом деле заключалась именно в том, чтобы наблюдать за процессом.
Ящик вскрыли быстро. Внутри оказался ещё один – тускло отсвечивающий металлом. Ящик был запаян. Но, очевидно, этот момент был предусмотрен заранее, так как инструменты для его вскрытия лежали рядом всё на том же брезенте. Так что металлический ящик тоже был быстро вскрыт, как консервная банка. Я заглянул внутрь. Прям смерть Кащея! Внутри находился ещё один ящик, и тоже вроде металлический. Но этот открыть было проще – он закрывался на обычные защёлки. Крышка откинулась, а внутри…
Внутри лежало нечто, с виду напоминающее обычную миномётную мину, вот только размерами с нехилую такую авиабомбу. Лежало, и нещадно фонило…
Хотя известного всем значка-страшилки "Радиация" ни на ящике ни на его содержимом что-то видно не было. На округлом боку мины (или бомбы – я ещё не определился) были нарисованы буковки и цифирки: 3БВ4. Может, кому-то это что-то и говорит, но не мне. Ну, посмотрел, своё дело сделал, отошёл в сторону. Причём подальше, подальше… Эта штука по всему – небольшой ядрёнбатон. Если шандарахнет – мне ничего не светит и в километре отсюда – придавит рухнувшим сводом, а если нет – то чем дальше, тем меньше я нахватаюсь всяких там рентген. Однако подходить поближе пришлось ещё девять раз – по числу находящихся здесь ящиков.
Десять ядрёнбатонов… Это, как говорится, не только центнер урана, или плутония – что там у них внутри, но и большая-пребольшая куча денег. Если эти штуки грамотно реализовать на мировом рынке. Дед, как всегда, на высоте… Где-то ж разнюхал про эту нычку. В том, что это именно нычка, а не армейский склад, я не сомневался ни минуту. Слишком уж тут всё было сделано… Кустарно – вот именно то слово. И давно… Скорее всего – в начале девяностых. При развале Союза. "Большие" боеголовки и бомбы тогда пересчитали, а вот сколько было тактического ядерного оружия – никто толком не знает…
Можно было при известной ловкости прихватизировать немного…
Тем временем к ящикам была подогнана тележка с подъёмником, и начался процесс извлечения первого контейнера. Насколько я понял, наружный ящик и цинк должен был остаться здесь. "Грузчики" действовали медленно и осторожно. Создавалось впечатление, что всё происходит под водой. Особенно, если учесть, что на всех были надеты акваланги. Мне оставалось только молиться, чтобы при работе где-нибудь не прошмыгнула случайная искра. Метан, это такая штука, что если бабахнет, мало не покажется… И зачем меня судьба завела в нашу контору? Был бы каким-нибудь мелким клерком, бездельничал бы на работе, бухал на корпоративах, купил бы машину в кредит…
И уж точно никогда бы здесь не оказался. Кстати, любимый шеф мог бы ограничится записью процесса на видеокамеры. Зачем ему я?..
Контейнер аккуратно водрузили на тележку, и покатили по рельсам к воде. Там его перегрузили на лодку, и выпустили из неё часть воздуха. Лодка вместе с ящиком начала погружаться в чёрную воду. Мне почему-то вспомнилось: "Мрачные воды Стикса". Наверное, вот так они и выглядят. Вместе с лодкой в воду зашли трое аквалангистов. Ещё трое покатили тележку обратно. Командир аквалангистов показал, что я должен уходить вместе с первыми тремя, лодкой и ящиком. Ну что ж. В принципе, свою задачу я выполнил, можно и удаляться. Пристегнув утяжелители, я погрузился в мутную воду.
Обратный путь показался мне дольше. В принципе, он и был дольше. Лодку тащили под водой медленно и аккуратно. Наконец над головой забрезжил свет. Значит, скоро выходить на поверхность.
Так и случилось. Когда глубина стала мне по горло, я увидел как впереди всплывает лодка с грузом – в неё начал поступать воздух из баллона. Как только импровизированная субмарина всплыла и причалила к берегу, опасный груз был перегружен на следующую тележку. Аквалангисты исчезли в пучине вод, а я, сняв акваланг и гидрокостюм, подключился к процессу толкания тележки до того места, где рельсы заканчивались. Здесь контейнер был сгружен, и мы направились назад.
Нельзя сказать, что работа была очень лёгкой. Да ещё и на психику давили сотни кубов породы над головой, "метановая бомба" почти под боком, и ядерные заряды практически в руках. Наконец все ящики были переправлены и перевезены. Люди уселись отдохнуть и перекусить, а мне старший команды приказал возвращаться на поверхность, предварительно проверив показания "карандаша", и порекомендовав употреблять побольше йода (а на кой он мне? Я же радиоактивной пылью не дышал?), и вообще, поехать отдохнуть куда-нибудь на море.
Он что, издевается? Я и так был на море, пока меня не запихнули в эту в буквальном смысле дыру! Однако демонстрировать свои эмоции я не стал, а поплёлся вслед за сопровождающим, без которого заблудился бы в этом лабиринте уже минут через двадцать. Подниматься наверх, как и ожидалось, оказалось тяжелее, чем спускаться вниз, так что на сиденье знакомого "Москвича" я плюхнулся практически полностью обессиленным.
Дедок-водитель, критически прищурив глаз, окинул меня взглядом, хмыкнул, и, порывшись в бардачке, извлёк оттуда алюминиевую флягу, когда-то окрашенную в зелёный цвет, а теперь полностью облупившуюся. Не иначе, как с самой войны с собой таскает…
Во фляге оказался довольно неплохой коньяк. Сделав несколько глотков, я почувствовал себя лучше, и вспомнил, что надо бы поделиться с остальными. Но сопровождающий и дедок от допинга отказались.
"Москвич" тронулся, прорезая лучами противотуманок затопивший всё вокруг утренний туман…
