Роберт Шмидт - Метро 2033: Бездна
Учителю даже не пришлось вглядываться в изуродованные останки, чтобы понять, кто погиб во время нынешнего заманивания. Его лишь удивило, каким чудом Белый сумел получить останки любимой женщины. Шарики, котокаты и крылачи не позволили бы отобрать добычу, а сарлак не рвал жертву в клочья…
Лютик остался в дверях; заинтригованный Учитель спокойно обошел его, приблизившись к столу. Внимательно всмотрелся в располосованный плащ и разорванное пополам, почти лишенное внутренностей тело. Меловая белизна лица Ловкачки казалась такой спокойной, словно девушка и не почувствовала перед смертью, что сотворила с ней разъяренная тварь.
Помнящий перевел взгляд на сидящего в нескольких метрах предводителя анклава.
— Что случилось?
— Это ты мне скажи, Учитель, — ядовитым тоном ответил альбинос.
— Не понимаю.
Зал аудиенций наполнила гробовая тишина. Толстый полог и находящийся за ним коридор в несколько метров гасили звуки. В конце концов Белый не выдержал, вскочил с кресла и подошел к столу. Склонился над трупом, его лишенные пигмента радужки кроваво блеснули.
— Твоя ловушка не сработала, как нужно.
— Это невозможно, — пойманный врасплох Учитель снова опустил взгляд, чтобы присмотреться к ранам девушки, — Все было рассчитано точно. Если порвался один из тросов, ты не можешь иметь претензий ко мне. Не я их…
Белый ударил кулаком в стол с такой силой, что тело девушки вздрогнуло, словно внезапно вернув себе возможность дышать.
— Хватит нести херню! — заорал Белый, обрызгивая слюной себя, собеседника, труп. — Это все твоя вина!
— Не думаю, — мужчина с татуировкой на виске смерил предводителя гневным взглядом. — Не знаю, что случилось на поверхности, но я уверен, что мы можем спокойно все выяснить, если…
— Мы не можем и не станем ничего выяснять! — альбинос двумя кулаками уперся в край столешницы. Дышал он тяжело, словно едва сумел сбежать от шариков, — Мы сделали ловушку, поскольку ты утверждал, что она будет безопасной, и, как видно, хрен там получилось! — эту фразы он едва ли не прорычал.
Учитель тоже склонился над столом.
— Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — произнес, понижая голос так, чтобы Лютик и стоящие на краях помоста гвардейцы его не услышали. О заключенных думать не приходилось, камеры внизу стояли пустыми вот уже несколько месяцев. — Правда. Однако ты должен мне сказать, что там случилось, в противном случае…
Белый не слушал.
Взревел, запрокидывая лицо к бетонному потолку. Когда же наконец умолк, то отвернулся и, не глядя на собеседника, пошел к трону. И лишь с него окинул Помнящего кривым взглядом — а после ухмыльнулся так скверно, что Учитель почувствовал, как по спине у него поползли мурашки. Трагическая смерть будущей партнерши вызвала у этого неопытного восемнадцатилетнего паренька, не пережившего до сей поры ни единой трагедии, немалый шок. Матери он не знал, та умерла родами, а отец отдал душу после длительной болезни. Тогда у Белого хватило времени, чтобы смириться с фактом потери единственного родственника — да и не слишком-то он его и уважал. Зато Ловкачка…
— По твоему лицу, — захрипел альбинос, вырывая Помнящего из глубокого раздумья, — я вижу, что ты уже прикидываешь, какие словечки использовать, чтобы меня умилостивить. Но это не удастся. Не на этот раз. Не после того, что случилось во время заманивания.
— Ты так и не сказал мне до сих пор, что там, собственно, случилось, — татуировка на виске Учителя, когда он щурился, странно шевелилась.
— Я сказал.
— Тогда повтори, но на этот раз опиши, как все происходило, более подробно. — Помнящий с трудом удерживался от вспышки. Краем глаза он заметил, что гвардейцы покидают посты, а их ладони — ложатся на рукояти ножей. Пятеро… взгляд украдкой в сторону двери дал понять Учителю, что именно столько вооруженных людей находится в зале… он не справится, особенно учитывая, что никакого оружия у него с собой нету, а эти парни — по настоящему хороши в своем ремесле. Он об этом знал, поскольку сам же их и вышколил. Двое страховали оставшуюся троицу, держа наготове пращи. — Прошу тебя, — добавил он, переводя взгляд на предводителя.
— Да что ты! — произнес с издевкой Белый, усаживаясь поудобней. — Ладно, если просишь — скажу. Мы заманили шариков на последний этаж и съехали к другой стене, согласно твоим инструкциям. Пять вшивых собак попали в ловушку, но две последних — уцелели. Ловкачка… — в этот момент голос его слегка задрожал, — Ловкачка попыталась их рассердить, заставить прыгнуть.
— И подошла слишком близко… — догадался Учитель.
— Не прерывай меня, старик! — заорал альбинос, вскакивая с кресла.
Старик? Это было что-то новое. Этот щенок ранее никогда не выказывал столь серьезного отсутствия уважения к последнему из Помнящих. К человеку, которому отец его был многим обязан, не исключая и возможности править этим анклавом.
— Я лишь…
— Я сказал, не прерывай! — Белый вытер губы тыльной стороной ладони и снова рухнул на сиденье. — Нет, она не подъехала слишком близко. До отметки оставалась еще пара метров.
Он вспомнил об окрашенном в желтый цвет фрагменте веревки, указывающем место, до которого, теоретически, мог допрыгнуть атаковавший хищник. Учитель высчитал это расстояние после нескольких недель наблюдений. Провел немало часов на поверхности, присматриваясь к бродящим в руинах шарикам. Измерил все очень точно, набросил еще кусок на безопасность, чтобы знать наверняка: обойдется без несчастного. Он был уверен, что все дело в недоразумении.
— Тогда я совершенно не понимаю, как…
— И в этом вся проблема, Учитель, — бесцеремонно прервал его альбинос. — Или ты ничего не понимаешь, или ничего не знаешь, а я… Я из-за твоего незнания потерял женщину.
— Это не так…
Белый махнул рукою, словно отгоняя муху.
— Хватит нести херню. Твоя ловушка не настолько гениальна, как ты нам тер. Ты и только ты несешь ответственность за то, что случилось.
— Не думаю, — пробормотал Учитель. Он был уверен в своих расчетах, недаром же он посвятил этому проекту столько времени и стараний. — Ты не говоришь мне всего.
— Чего-чего? — Белый грозно прищурился.
— Ты в глубоком шоке, как я погляжу. И это не удивительно. Всякий чувствовал бы себя так на твоем месте. — Помнящий выразительно глянул на гвардейцев, и те непроизвольно кивнули. — Потому позволь мне поговорить с ножовщиками…
— Ты говоришь, что я вру?! — Белый снова сорвался с трона.
Его подчиненные отреагировали моментально, выхватывая ножи из-за поясов и раскручивая пращи. Атмосфера сделалась нервной, одно неосторожное слово могло привести к концу разговора и к началу резни.
— Нет! Я не говорил ничего подобного! — воскликнул Учитель, высоко вскидывая руки и медленно поворачиваясь, словно желая продемонстрировать всем отсутствие дурных намерений. На самом деле он проверял местность, расстановку противников, их вооружение. Хорошего было мало. Выход контролировали двое парней с пращами в руках. Потянись они за мачете, Помнящий имел бы больше шансов, но если воспользуются метательным оружием, то подстрелят его раньше, чем он успеет разоружить кого-нибудь из ножовщиков, а тех было трое, по одному с каждого конца помоста. Если уж бой начинать нельзя, то Помнящий решил потянуть время. — Я не говорю, что ты врешь, — добавил он примирительным тоном. — Однако я вижу, что ты ужасно расстроен, а в таком состоянии… — он замолчал, увидев, как альбинос синеет лицом, — Позволь мне проверить расчеты, поговорить с ножовщиками, они видели… видели все с другой перспективы.
Белый качал головой, и с каждым мгновением все сильнее.
— Нет, нет и еще раз нет!
Учитель замолчал. Однако продолжал стоять с широко разведенными в стороны руками, словно заверяя этим жестом окруживших его гвардейцев, что вожаку не стоит его опасаться. Однако это их не успокоило, они не отступили ни на шаг и не опускали оружия. Если Помнящий хотел выйти из схватки живым-здоровым, то требовалось изменить тактику.
— Да, ты прав. Ловушка не подействовала, как должна. И все же уверяю тебя, что я приложил все усилия, чтобы всякий манок, добравшийся до веревок, был на них в безопасности. Но мы могли что-то пропустить, — он специально использовал множественное число, чтобы дать понять Белому: он — не единственный человек, которого можно обвинить в несчастном случае. — Из того, что ты говоришь, я могу сделать вывод, что шарики нынче быстрее или сильнее, чем еще год назад… — он изобразил задумчивость, словно прокручивая эту мысль, — Да, это может оказаться настоящей причиной нашей проблемы. В конце концов, мы имеем дело с мутантами. Не знаем мы о них ничего, кроме того, что они эволюционируют из поколения в поколение.
