Александр Абердин - Десант в прошлое
Вскоре я поехал домой. Вернувшись на дачу, я отнёс пластину из удивительного сплава в свою мастерскую и положил на полку, подвешенную над кушеткой, что и предопределило мою дальнейшую судьбу. Всё самое интересное в нашей жизни обычно происходит совершенно случайно. Так оно получилось и со мной.
Глава 2
Моё первое путешествие в прошлое и его результаты
На следующий день после своего возвращения из Москвы, я продолжил работу над "уздечками". До обеда я собрал их целую дюжину, а после обеда, вернувшись в мастерскую, решил полежать с часок и дать спине отдохнуть. Чтобы было веселее лежать на кушетке, я надел на голову наушники, включил проигрыватель и решил заодно послушать старый дубль-альбом "Иисус Христос — Суперстар". Мой взгляд наткнулся на одну вещицу, однажды найденную в Центральной Африке, которая лежала на тумбочке рядом с кушеткой, и я взял её в руки. Повертев сувенир в руках, я положил его на полку, висевшую у меня над головой и буквально в ту же минуту со мной произошло что-то странное и необычное. На мгновение меня окутала непроглядная мгла, потом до меня донесли громкие звуки польской речи, а вслед за этим я увидел, как прямо подо мной, внизу проезжает большой кавалерийский отряд. Больше всего меня поразило, что это были тяжелые польские крылатые гусары в чешуйчатых доспехах.
Ситуация была необычная. В сером пуловере и старых джинсах, даже необутый, затаив дыхание, я парил на высоте метров в десять, а подо мной только что проехал куда-то по своим делам, скорее всего в Москву, сам литовский гетман Ян Кароль Ходкевич, окруженный гусарами. После них поехали казаки, а за ними потянулся большой обоз и я наконец сообразил, что вижу начало одного из ключевых моментов Смутного времени. Ходкевич-то так и не доставил в Московский Кремль обоз. Казаки Трубецкого его разгромили и, как я полагаю, полностью разграбили. Вскоре небольшая армия Ходкевича уехала, а я остался парить над землёй и хлопать глазами. Окрест стояла полная тишина. Это было утро конца лета, но небо затянули облака. Красота была вокруг неописуемая, вот только я никак не мог понять, с чего это оказался в одна тысяча шестьсот десятом году?
Я как бы лишился веса и не мог опуститься ниже, но и вверх тоже не поднимался. Заёрзав, я попытался наклониться вперёд и вместо этого, снова промчавшись через что-то тёмное, оказался в Москве, но судя по тому, как та полыхала, а также глядя на мундиры бегающих по улицам солдат и крикам на французском и русском языках, попал туда через двести два года. Да ещё и чуть было не влетел в высоко вздымающиеся языки пламени и хотя никакого жара не почувствовал, инстинктивно откинулся назад. Меня снова окружила тьма, а вскоре я и вовсе обомлел, так как перенёсся одновременно примерно на пятьсот двадцать лет в прошлое и к тому же далеко на запад.
На этот раз я увидел, как большой конный отряд, состоящие как из монголов, так и русских воинов, скакал по заснеженному полю и мне был хорошо заметен явно католический храм. Вообще-то я всегда увлекался историей, особенно военной, а потому сразу же сообразил, что это скорее всего был один из эпизодов похода Льва Галицкого и хана Ногая на Польшу, когда им так и не удалось захватить Сандомир. Меня сразу же охватил весёлый азарт и я принялся экспериментировать с рывками вперёд и назад, которые уносили меня то в более, то в менее далёкое прошлое. Вскоре я сообразил, как нужно двигаться сквозь время в прошлое, чтобы попадать в определённые места планеты, мысленно поворачиваясь вправо и влево вокруг своей оси и увидел ещё несколько ярких картин, хотя и оказывался в безлюдных районах и даже стал кое-что понимать, как всё закончилось.
От волнения у меня заколотилось сердце, когда я снова увидел свою мастерскую. К тому моменту я понял, что случилось со мной, ведь сложить два и один не так уж и сложно. Прямо над моей головой, на полке лежала та самая металлическая пластина, которую я получил в подарок от Леры, а на ней мой африканский сувенир. На голове были надеты наушники, из которых уже не доносилось ни звука. Диск "Иисус Христос — Суперстар" закончился и моё короткое путешествие во времени тоже. С замирающим сердцем я снова включил музыку и как только на меня навалилась тьма, метнулся назад и влево. В пространстве я улетел недалеко, а во времени вполне порядочно и оказался в самой гуще сражения русских войск при Молоди, под предводительством князя Михайло Воротынцева, в котором втрое меньшими силами он под ноль зачистил стапятидесятитысячную орду крымского хана Девлет-Гирея и я восемьдесят семь минут, такова продолжительность дубль-альбома, восторженно крича, носился среди сражающихся и чуть ли не рыдал, когда на землю падали опричники.
Раньше я относился к опричникам с презрением, считая их карателями, но сегодня, увидев, с каким мужеством и, главное, воинским умением и доблестью они рубились с янычарами, резко изменил к ним своё отношение. Михайло Воротынцев, которого я увидел всего дважды, был конечно, гениальным полководцем, но и опричники, государевы люди, тоже оказались отважными ребятами, настоящими патриотами, а не каким-то там шакальём. Ну, войска НКВД при Сталине тоже исполняли свои обязанности, особенно в "Смерше", просто блестяще. Когда я вылетел из прошлого, то был так взволнован, что даже забыл на какое-то время, что было главной причиной моей встречи с ним лицом к лицу. Способность анализировать вернулась ко мне только минут через пятнадцать и я понял, что мне нужно встать и посмотреть на свою кушетку и тот радиопередатчик, транслировавший в моё сознание образы прошлого со стороны.
Осторожно, чтобы ничего не сдвинуть, покинув кушетку, я взял видеокамеру и заснял, как лежит мой африканский сувенир на металлической пластине и что находится рядом. Заснял и тут же занёс в память компьютера. После этого, вложив в проигрыватель уже совсем другой диск, я целых тридцать две минуты метался по прошлому чуть ли не по всей Европе, забираясь всё глубже и глубже в реальную историю, которую мог наблюдать воочию. Когда же музыка, которой я вообще не слышал, закончилась, мне стало даже немного жутковато. Так, благо подарку Леры, сплаву, обладающему свойствами сверхпроводника при комнатной температуре и моему сувениру, подобранному на одном центральноафриканском нагорье, я совершил гениальное открытие — события прошлого можно видеть и слышать не покидая настоящего, от чего меня буквально затрясло. В первую очередь о того, что передо мной открывались просто фантастические перспективы, ведь я теперь мог разыскать множество кладов, а также раскрыть некоторые тайны прошлого, которые мешали нам в настоящем.
В тот вечер Оля снова задержалась на работе, она готовилась к командировке на Байконур, а потому я смог хорошенько обо всём подумать. Все три недели, что она отсутствовала, я провалялся на кушетке, вставая с неё лишь изредка. Путешествовать в прошлое было не труднее, чем смотреть телевизор и вскоре я научился попадать в одно и то же время чуть ли не с секундной точностью. Однако, меня не покидала мысль, что делаю я это, честно говоря, бестолково и совершенно непрофессионально. В первую очередь потому, что я так и не удосужился превратить случайно подобранное сочетание факторов в нормальный, удобный шлем для путешествий в прошлое, а точнее ментального наблюдения за его событиями.
Когда Оля вернулась из командировки, я решил, что пора взять себя в руки, а точнее взяться за дело самым серьёзным образом и сразу же позвонил Лере. Меня интересовало только одно, есть ли у неё ещё хотя бы небольшое количество того удивительного сплава, который создал её покойный муж. Выяснилось, что всего таких пластины было три штуки и я попросил её уступить мне ещё одну. За любые деньги. Лера громко рассмеялась и сказала, что и без того чувствует себя обязанной. На следующий день я поехал в Москву и встретился там не только с Лерой, но и со своими друзьями, чтобы передать им готовые "уздечки". Дьякон набросился на меня с руганью, а Битюг и Айболит и вовсе чуть не поколотили, но я порадовал их, что уже довольно скоро мы займёмся куда более доходным бизнесом. Каким именно я не сказал, хотя и знал, что это будет. Просто я ещё не разобрался окончательно, где точно находится то болото, в котором французы, отступая, утопили сотни полторы бочек с золотом, серебром и украшениями из драгоценных камней и жемчуга. К тому же мы могли найти и все клады наполеоновских маршалов.
Озадачив друзей, я отправился по ещё одному адресу, чтобы купить парочку точно таких же штучек, как та, которую привёз из Африки. Обошлись они мне недёшево, в три тысячи евро обе. Ещё я купил новые стереонаушники с встроенным плеером, а также старое стоматологическое кресло, чтобы не уродоваться на кушетке. Вернувшись домой, я, наконец, стал конструировать шлем для темпорально-ментальных путешествий. По идее это должна быть выгнутая пластина из соколовита, так я назвал сплав профессора Соколова, закрывающая лоб и глаза. Африканская фиговина должна находиться точно между бровей. Отпилив кусок соколовита размером три на пять сантиметров, я прокатал его через вальцы до толщины в полтора миллиметра, аккуратно разметил, обрезал, выгнул по форме своей головы и приделал к нему пластиковый обод. Получился очень даже симпатичный головной убор а ля фантастик.
