Андрей Посняков - Крестовый поход
— До Ниша? — Колупан почесал бороденку. — Да не так уж и далеко. Лучше через Златицу добираться.
— Через Златицу?! — ахнул Аргип.
— Ну, или через Видин — только там небольшой крюк придется сделать.
— Сделаем! — решительно заявил Алексей и, взглянув на близнецов, спросил. — А вы куда отправитесь, парни?
Те переглянулись и засмеялись:
— Тоже в Видин, с вами. Нагоним там наших. Мы ведь так с Леонидом и договаривались — если что, встретимся в Видине, на главной площади. Ух, и закатим же представление! Жаль, вас с нами не будет.
Алексей улыбнулся:
— Вы что так дрожите, ребята?
— Так вода-то — не лето.
— А! Послушай-ка, господин Колупан, нет ли у тебя вина за хорошую цену?
Лодочник пожевал губами:
— За хорошую цену? Найдем. Две серебряхи — кувшин.
— Ого! Ну, ладно, тащи. Чего ж раньше не предложил?
— А вы не спрашивали. И денег не предлагали.
Перед тем, как отправиться в путь, встал вопрос об одежде. Лешка с Аргипом, в своих теплых рубахах с овчинами, чувствовали себя более-менее сносно, а вот близнецы, по сути, оказались почти раздетыми, к тому ж еще и босые.
Почесав голову, Лешка молча снял с себя пояс и высыпал на стол все оставшееся серебро. Глаза Колупана жадно блеснули:
— Небось, хотите прикупить одежонку?
— И еще немного еды…
В сундуках у запасливого выжиги нашлись и овчинные кожуха, и кое-какая обувь, и даже симпатичный синий шерстяной плащ с серебряной вышивкой по краю. Очень красивый и, по-видимому, ворованный, ибо Колупан расстался с ним без особого сожаления, естественно — за хорошую цену.
— Эх, теперь еще бы попутную барку! — расслабившись после сытного (ресторанная цена!) ужина, ухмыльнулся Аргип.
Алексей сжал губы:
— А вот на барку у нас уж денег точно не хватит!
— А зачем вам барка? — удивился лодочник. — На днях наши пастухи отправятся на зимние пастбища. Это в долине. Как раз в сторону Видина — по пути.
— Но деньги? Пастухам ведь тоже придется платить.
Колупан хитро прищурился:
— А что, у вас совсем-совсем денег нет?
— Ну, осталось еще немного…
— Тогда — сговоримся! — выжига-лодочник расхохотался, дергаясь всем своим узким лицом, похожим на лисью морду.
Выжига не обманул, свел таки на следующий день с пастухами. Там и уговорились в цене, сладились, и, как и договорились, поутру вышли. В долине стоял густой туман, такой, что не было видно идущих рядом, лишь где-то впереди мычали коровы да слышались крики погонщиков. На эти звуки и шли сейчас беглецы, стараясь не отстать, не потеряться. Шли долго, с небольшим перерывом на отдых и перекус, до самого вчера, а на следующий день, переночевав у костра — снова тронулись в путь.
Пастухи оказались парнями неразговорчивыми, хмурыми, да и вообще, по внешнему виду и всем своим повадкам больше походили на разбойников, нежели на представителей столь мирной профессии. С расспросами к парням они не лезли — выматывались, бедняги, попробуй-ка, уследи за таким поголовьем, да еще в туман. Да ведь это было и к лучшему, что не лезли, и практически предоставленные сами себе беглецы от отсутствия внимания отнюдь не страдали, даже наоборот — радовались.
Близнецы «электроники» развлекались каким-то побасенками, Алексей вспоминал свою прошлую жизнь и Ксанфию, представляя в деталях, как они заживут после свадьбы. По всему выходило — очень хорошо заживут, лучше некуда! Отсудят у государства дом, получат дивиденды от недвижимости и «Святого Николая», да, еще и он, старший тавуллярий Алексей Пафлагон, несомненно, получит обещанную награду — ведь до крестоносного воинства осталось уже не долго. Уже рядом! Уже, можно сказать, почти что пришли.
Почти что… Вот Аргип что-то в пути захандрил — шагал позади всех, молчал, да тяжко вздыхал, наверное, вспоминая что-то недоброе. И к чему, спрашивается, вспоминать такое?
— А вспомни-ка Константинополь, Аргип! — подождал вяло бредущего напарника Лешка. — Помнишь, как приходил к нам в гости? Как пили вино, веселились? Как смеялась Ксанфия?
— Ксанфия… — тихо и без улыбки протянул юноша. — Ксанфия…
Видел бы Алексей в этот момент его лицо!
Дня через три пастухи, наконец, пригнали стадо на пастбище.
— Вам — туда, — в ответ на Лешкину просьбу, седой длинноусый погонщик указал рукою на далекие синие горы. — Держите туда… А, как увидите черную скалу, повернете к реке. Там скоро и Видин.
— А как скоро?
— Да дня два-три. Как погода.
Погода не баловала, и идти пришлось долго. Долго и трудно. То под ногами вместо тропы внезапно оказывалось болото, то наползал такой туман, что вообще не было видно, куда дальше идти. Утомились все, но, кажется, больше всех Аргип, хоть он и выглядел повыносливее близнецов. Все ходил хмурый, огрызался на «электроников» и даже попытавшийся было расшевелить напарника Лешка нарвался вдруг на такой жуткий взгляд, что махнул рукой да отстал — ладно, в другой раз шутки пошутим, ни к чему сейчас трогать парня.
К концу второго, наконец-то, показалась обещанная пастухом черная скала, от нее путник резко свернули влево, к реке, широкая лента которой блестела где-то у самого горизонта. Тоже — не близкий путь. Переночевали в каком-то заброшенном шалаше, замерзли все, как гады, и, утром упрямо двинулись дальше. Запасы еды кончились еще вчера, и нужно было что-то срочно придумать, учитывая, что из оружие у путников имелись только ножи.
— Да что там думать-то?! — весело рассмеялся Лука — да-да, именно Лука, Лешка уже научился различать близнецов, Лука был посмешливее, Леонтий — посерьезней — Дойдем до реки да наловим рыбы!
И то правда!
Алексей со смехом хлопнул парнишку по плечу — ему всегда нравились подобные оптимисты. Леонтий тоже заулыбался, а вот Аргип… Аргип по-прежнему оставался смурным, хмурым, даже, когда из-за облаков выглянуло солнце.
К полудню дошли таки до реки, упарились — шагали быстро, да и солнышко пригревало. Пот застилала глаза, и все же, это было куда лучше, нежели серый густой туман и дождь. Уж куда веселее!
Немного отдохнув, близнецы принялись мастерить удочки, а старший тавуллярий, махнув рукой на грустно нахохлившегося напарника, отправился походить по берегу — на разведку. В голубом небе ярко светило осеннее солнышко, и желтые деревья неслышно роняли листву, и вкусно пахло жнивьем и сожженной соломой.
Рыбака Алексей увидал на излучине, в камышах — седой старик, сидя в небольшой лодочке, наклонившись к воде, деловито выбирал сети. Недалеко, шагах в двадцати от берега.
— Бог в помощь, отец! — подойдя ближе, вежливо поздоровался Лешка.
Старик оторвался от своих дел и неожиданно улыбнулся:
— И тебе да поможет Господь. Куда путь держишь?
— В Видин, — не стал скрывать Алексей. — Далеко еще до него?
Старик прищурился:
— Да как и сказать? Если по этой стороне идти — дня два, а по тому берегу — куда быстрей будет. Видин-то как раз на той стороне и будет.
— А дорога там есть?
— Конечно.
— А турки часто заглядывают?
— Да в нашей деревне давно уж никого не видали. В Сербии все — воюют, — старик поплевал на руки и снова принялся за сеть. Потом снова поднял глаза и улыбнулся. — Ежели тебе в Видин, мил человек, так подожди немного — сеть выберу, перевезу на тот берег.
— Да спасет тебя Боже! — искренне поблагодарил Алексей. — Я бы с удовольствием… Только… Не один я, отец.
— Чай, все православные?
— Православные, — Лешка перекрестился.
— Так и ладно, — довольно засмеялся дед. — Перевезу уж всех, коли вам в Видин надо. Много вас?
— Четверо.
— Ничего, челнок и не стольких выдерживал, тем более, погода хорошая — ни ветра, ни волн.
— А не боишься, дедушка? Нас же, все-таки, четверо.
Старик махнул рукой:
— Отбоялся уже свое… Девятый десяток пошел. Да и чего мне боятся? За старый челнок? Так что приходите. Обещал — перевезу. Потому по пути где-нибудь заночуете, деревень много — Кукры, Лавзово, Доместицы…
Вот это повезло! Даже Аргип ожил, обрадовался — старый рыбак не только перевез путников на тот берег, но и угостил рыбой и, что немаловажно, солью. Даже, покопавшись в мешке, отломил половину краюхи:
— В дороге покушаете.
— Спаси тя Бог, дедушка!
Простившись с рыбаком, Лешка весело улыбнулся: вот ведь какие люди на свете бывают — и не столь уж редко, как многим почему-то кажется.
Пожарив на колышках рыбу, беглецы с удовольствием подкрепились и, напившись водицы из попавшегося на пути ручья, с новыми силами зашагали дальше. Брильянтом отражаясь в реке, светило в глаза солнце, а под ногами мягко стелилась плотно наезженная дорога. Эх, хорошо!
Вот только к вечеру ветер натянул облака, резко похолодало, заморосил нудный мелкий дождь, а над рекою стала плотная пелена тумана.
