Мархуз - Старший царь Иоанн Пятый (СИ)
Три стрелецких полка, особо активных в конце мая, расформировали, чтобы на высвобождающиеся средства создать ещё один солдатский полк иноземного строя. Восьми, менее активным, но расторопным, сократили втрое казённую задолженность в обмен на помилование и прощение. Нельзя карать всех виновных, коли их чересчур много, иначе можно моментом без армии остаться, когда новой нет. Остальным десяти полкам, Вяземский выплатил пятьдесят тысяч (правда золотом вышло лишь пять тысяч мальцев, но стрельцов это устроило). Остальные пятьдесят тысяч пообещали добавить до конца года, по мере поступлений. Михайла, заодно, наконец-то привёз в казну восемь тысяч золотых, чтобы налог на душе не висел.
В честь расправы над бунтом и дополнительного царя - обьявили трёхдневные празднества и опоили московитов вайзерским пивом, за счёт того же Вяземского. На третий день торжеств был казнён Хованский, лишившийся всего имущества и членства в Ордене. Он признал свою вину, повторил признание прилюдно и покаялся в грехах. Правда, до этого, Мышецкий убедил его покорности в обмен на то, что пытать не будут.
- Ваня, ты настоящий государь! - восхищался Пётр, - Я, когда вырасту, тоже таким стану, вот увидишь.
- Дай бог, брат, дай бог! Только помни, что царская мудрость через знания приходит.
Десятилетний царь действительно обожал старшего брата и согласился "учиться надлежащим образом". Тем более, что Иоанн разрешил ему, через три года, "когда знаниями обрастёшь" - начать создание личной дружины и выделить под это дело регулярные казённые выплаты. А пока, советовал приглядывать людей верных и преданных, даже если они "просто людишки".
- Главное, не спешить никуда и тогда многого добьёшься. А я тебе иногда помогать буду, коли заслужишь. Это меня Михайла научил тому, что даже монархи должны что-нибудь дать, коли хотят получить взамен. Иначе трудно управлять будет!
Мир, восстановленный в царской семье, расстроил иноземных подсылов, а через них и закатал губу всяких Англий и прочих Польш. Слишком краткой получилась смута, никто ничего не успел хапнуть, пользуясь бардаком и раздраем. Московия осталась единой!...
Неугомонная Москва рьяно обсасывала и обкумекивала свершившееся, догуливала остатки пива и торжества, а Кремль уже начал функционировать. Софья, неоднократно наглядевшись на войско младшего брата-кровинушки, решила не выделываться и права пока не качать. Будет день - будет пища! Тем более, что "её стрельцы" тихонько ныкались на посадах, чтобы о них не вспомнили ненароком, а других не было под рукой. Наталья Кирилловна отбыла и сына забрала "в столь опасное время". Мелкую Наташку тоже прихватили, несмотря на все девчачьи актёрствования, что, мол, никому в Кремле мешаться не будет, а тихо-тихо, как мышонок, сидеть в уголочках и "учиться дворцовой жизни". Не дали лапчонку любоваться Михайлой от всего девичьего сердечка и мечты мечтать рядом с вожделенным субьектом.
Ивана Милославского поблагодарили от всего сердца и тоже сплавили в отпуск, показав, кто ныне в доме хозяин. Уцелевшему Лихачёву поручили заняться наведением порядка в книгопечатании и книгохранении, лишь бы жизни не учил новую администрацию. В общем: Дума думы думала, патриарх молился и диспутировал, остальные бездельники тоже деятельность изображали. В помощь Иоанну был создан Временный Совет из тех, на кого можно положиться и кому можно даже довериться. Фактически, та же беспутинская братия, плюс Софья Алексеевна с Василием Голицыным, минус молодой Долгоруков (рано ещё!).
Десять стрелецких полков, поддержавших Иоанна Алексеевича, получили статус "истинно государевых", а с ним и полную комлектацию, наилучшие вооружения (по мере поступления) и постепенный перевод в солдатский статус, но с сохранением торговых и налоговых привилей. Полковниками к ним поставили тех бояр, которых они сами запросили на своих сходах. Восемь полков пока оставались в прежней ипостаси, но глаз с них не спускали, задумывая цивильно-карательные санкции, типа отправки куда-нибудь на границы. Три расформированных полка ждали у моря погоды, пока не прибыли представители французского купечества. Торговцы-инноваторы отсиживались в Можайске, пока бунт не кончился и лишь теперь рискнули явиться с предложением о совместном строительстве "дороги в Манчжу".
Регентша, чуть ли не с первых слов взбрыкнула:
- Вы что, ополоумели? Хотите нас ограбить и снасильничать?
- Успокойся, сестра, надо обдумать всё здраво, а не кричать на торговых людей, - вмешался старший царь, - любой договор можно составить в пользу обеих сторон.
Хорошо, что Вяземский настоял на заслушивании торговцев всем Советом, а не в частном порядке. Софья угомонилась, вспомнив, что регентствует лишь по желанию Иоанна и решила послушать "чего эти юнцы намудрят". У неё никак не укладывалась в голове фраза "о беспошлинном провозе товаров" из Манчжурии в Европу. Слишком сильно сидело в голове желание зарабатывать деньги прямым путём, без выкрутасов.
В принципе, всё предложение сводилось к базовой схеме: французы за свой счёт строят дорогу через всю Сибирь и за это получают право возить маньчжурские товары без оплаты положенного мыта в течении пятидесяти лет. Русский купец переводил слова своего французского компаньона, а кремлёвский толмач оценивал правильность перевода. Ромодановский предложил обсудить проект самим, а купцы пусть пока отдыхают в ожидании.
Прозаседавшиеся потратили два дня, зато составили проект договора, полностью удовлетворявший московскую сторону. Имидж новых государей и, соответственно, страны следовало выказать высоким, деловым и разумным. Глядишь, и другие страны захотят попроситься инвестировать в развитие транспортной инфраструктуры.
Француз лишь отвешивал челюсть по каждому пункту, а русский вправлял её на место. К простенькому предложению были накрепко принайтованы такие сладкие ништяки, что обоим захотелось сразу умчаться во Францию и вытрясти с Луи Четырнадцатого скорейшее подписание, финансирование и положенные премиальные. Государь дозволял строить транссибирский тракт аж от самой Волги и до Пасифика океана! Кроме того, французской компании разрешалось не только бесплатно возить манчжурские товары в Европу, а европейские к чёрту на кулички, но и строить вдоль дороги постоялые дворы. Правда, совладельческие, чтобы у французского хозяина был русский партнёр.
Французам дозволялось принять долевое участие в организации порта на океанском побережье для морской торговли и иметь там свой флот. А это выход к Индии через заднее крыльцо, что ни говори. Боле того, по мере продвижения в глубь Сибирии, позволено было искать силами французских компанейских горных инженеров любые месторождения. И за долю в добыче, при условии оснащения заводов импортным оборудованием на импортные денюжки, ничего не надо платить: ни налогов, ни пошлин. Знай себе, вывози кровосос, русское добро в свою Европу - не забывай лишь работников кормить, лечить и жалованьем обеспечивать. Ну, а за отдельный платёж, всегда можно согласовать и соучастие в использовании рек сибирских, которые тракт по-любому будет пересекать. Тогда и торговля с лесными самоедами добавится и опять же какие-нибудь руды-шмуды можно изыскать. Ну, а сам проект века, пусть длится аж целых 99 лет - всё равно всю Сибирь не под силу стырить.
Игорь Мальцев вдумчиво и внятно обьяснил членам Совета, что если франки втюхаются в проект, то дадут московитам доступ к богатствам края и ещё заплатят за это. Правда, вся бодяга растянется на десятки лет. Так что, когда срок договора истечёт, Кремль останется с супердорогой, городами и городками, океанским портом, действующими рудниками и заводами. А под это дело можно и животноводство развить, как к югу от Урала, так и в самой Сибири. Причём за деньги французской короны! А учитывая то, что только два десятка партнёров во французской компании, можно быть спокойными по поводу любых других купцов. Тем придётся платить всё положенное мыто сполна. Да и соучастие французов обеспечивало резкое сокращение воровства - иноземцы не рискнут нарушать законы чужой страны.
Сумма, затребованная кремлёвскими делаварами, впечатлила иноземцев, но особо не напрягла. Всего лишь тридцать мильёнов ливров и ещё пять за право пользования реками. Подумаешь, каких-то пятнадцать годовых бюджетов! Это для Москвы огромные деньги, а для богачей Франции - лишь вспомогательные средства. Это у русского полицейского двадцать первого века зарплата доходит до целых $12,000 в год, а тот же американский коп стартует с $42,000 годовых. Так что экономить чужие деньги неразумно и даже неприлично!
Делегацию отправили, всучив исписанные бумаги, а по деньгам договорились по-братски. Пять миллионов получит Иоанн Алексеевич на личные нужды, один миллион будет отложен для Петруши, на будущее. Ещё четыре миллиона составят специальный кошель по сельскохозяйственной программе, разработкой каковой займётся лично Василий Голицын. Чтобы и кукуруза росла до самого полярного круга, и картошка была в каждом огороде и свинофермы стали нормой жизни. Попутно, надо бы организовать "мир, дружбу, жвачку" с татарами, ногайцами и прочими чебуреками в районе Мугоджар. Скота у них много, а джут постоянно сокращает поголовье. Значит, немедля придётся крепко призадуматься и обеспечить переезд одного из расформированных полков для создания зернового агрокомплекса, чтобы спасать бедных животинок от голодной смерти. Благо, с кукурузием и алфалфой уже разобрались и научились их толком выращивать, благодаря жертве схизматических притеснений. Йося Гонсалвеш уже и морозостойкие сорта начал выводить, с прицелом на выращивание укропа на макушках хвойных пород. Ну, а освинячивание Сибири, как и обжелудивание Расеи - само собой виделось разумеющимся. Тем более, что китайскую едьбу, ставшую русскими пельменями следовало распространять везде, где ни попадя.
