Андрей Захаров - Пропавшие без вести
Подойдя к вновь прибывшим, Максим поздоровался с ними. Увидев его, люди обрадовались ему как старому знакомому. В этой группе находились предприниматель Слащенко, голландец ван Лейден, пожилой водитель Емельяненко и бывший подчиненный отца Нечипоренко. Им выдали солдатские шинели и даже новенькие пилотки.
Видя, что нет Кожемяки и двух девушек, Максим спросил о них у Нечипоренко.
— Павла, Николай Тимофеевич забрал на совещание, а девушек к женщинам отвели, а то вчера у казачков не сладко им пришлось. Да и нам также, до сих пор все дергаемся. Нервы не к черту. — ответил ему Нечипоренко, закутываясь в шинель.
От него Максим узнал, что утром, белогвардейцы все же отпустили его современников в другой лагерь на обоих автомобилях. У них остался только священник. Немецкий летчик сам отказался ехать и попросил оставить его у них, мотивируя тем, что русские солдаты из сорок первого года могут его просто сразу же пристрелить, что было близко к истине. Также с ними приехал и Баюлис с санитаркой Варей.
Подошедший старший сержант Левченко предложил всем пройти к кухне и позавтракать. Максиму он сообщил, что командир полка Климович пришел в сознание и ему уже лучше. Климович собрал всех командиров к себе на совещание. Максима лейтенант Григоров просил не будить, чтобы он выспался.
— А как у вас с братом? — осторожно спросил старшего сержанта Максим. — Наладили контакт?
— Да, все хорошо. — улыбнулся Левченко. — Сначала он меня не принял. Думал, что обманываю его. Но когда показал оба кинжала, рассказал о нашем детстве и других семейных тайнах, то признал. Не может поверить, что я, младший брат, а теперь старше его по годам. Плохо ему стало, когда я рассказал о нашей дальнейшей жизни, уже при советской власти, о его жене, детях и родителях наших. Порывался даже убить командиров и особенно комиссара, но я успокоил его. Время-то другое и люди, что здесь с нами находятся, ни в чем не виноваты. Вроде бы успокоился. А доктор ваш, молодец, операцию ему хорошо сделал, пулю вынул и рану зашил. Лекарства хорошие дал. Сказал, что брат скоро поправится, только надо с гор побыстрее спуститься, а то здесь всем плохо становиться.
— Что дальше делать собираетесь, у нас останетесь или с братом к белым уйдете? — поинтересовался Максим.
— Степан просит его к своим отвезти. Земляки там наши есть. Вот хочу у командира полка отпроситься на время. Разрешит, как думаешь? — неуверенно спросил Максима Левченко. После событий вчерашнего дня и встречи с братом, у него исчезла жесткость в словах и в движениях, появилось какое-то второе дыхание и интерес к жизни, человек будто заново родился, стал мягче и добрее.
— На счет вашего командира полка я сказать не могу, но Олег Васильевич, сто процентов бы разрешил. Держитесь за него, он вас всегда поддержит, да и мы с отцом тоже. — успокоил Максим.
Пока обитатели лагеря завтракали, в землянке, где находился командир полка, шел серьезный разговор. Присутствовали все командиры и наши современники, включая Баюлиса, временно оставившего раненых на санитаров. Новость о том, что плененные вчера и возникший из ниоткуда капитан госбезопасности, оказались людьми из будущего, не особо произвела впечатление на Климовича, он уже был готов к этому. О том, что на другом берегу озера находятся белогвардейцы из девятнадцатого года, также не сильно взволновала командира полка. Против создания совета в составе: его, Уварова и Невзорова, Климович также не возражал, даже поддержал эту идею. Сейчас собравшихся волновали только три вопроса: реакция своих подчиненных на новые условия жизни, как объединиться с белогвардейцами и каким образом выбраться из котлована, чтобы затем спуститься с гор. За последний вопрос больше всех волновался Баюлис, объявивший, что уже сейчас появились простуженные и больные, жизнь которых под угрозой, если немедленно не спустить их с такой высоты.
— Ночью температура ниже нуля, а днем выше пяти градусов тепла не поднимается. Такой перепад температур способствует простудным заболеваниям. В воздухе почти вдвое меньше кислорода, чем на равнине, где мы раньше все жили, поэтому любое, даже незначительное усилие быстро утомляет людей. У многих уже появились признаки горной болезни: сильнейшие головные боли, рвота, бессонница, снизилась способность концентрироваться и замедлилась реакция. Если в таких условиях мы пробудем еще неделю, то потеряем большую половину людей. В первую очередь умрут раненные, старики, дети и женщины. — закончил он свое пылкое выступление.
Антоненко-старший показал Климовичу с мобильного телефона видеозапись долины с окружавшими горами и котлован с озером на дне. Пересмотрев запись несколько раз, Алексей Аркадьевич немного задумался. Да, самих людей на веревках и по приставным лестницам поднять можно, большой сложности в этом нет. Но людям надо как-то передвигаться, что-то есть, чем-то защищаться от холода и возможных нападений, значить надо поднимать наверх лошадей, другую живность, топливо, снаряжение, оружие и боеприпасы. Можно построить платформы и на них поднимать груз. Но строительство займет много времени, а его у них мало. Думать, надо быстрее думать. Эти соображения Климович высказал всем и попросил высказать свои мысли.
— Товарищ подполковник, а давайте взорвем край этого котлована, земля осыпится вниз, вот и дорога наверх нам будет. У нас ведь есть четыре ящика взрывчатки, каждый ящик это двадцать пять кило. Правда взрывателей нет. — предложил начальник штаба Бондарев. — Видел я раньше, как в карьерах щебень добывают. Сначала взрывают, а потом выбирают. Нам также нужно сделать.
— Это хорошая идея. Но один большой взрыв нельзя делать. Мы в горах, от такого взрыва и взрывной волны могут образоваться лавины, а также сель. Тогда нас всех здесь накроет и заживо похоронит. — добавил Уваров. — Надо делать не один большой, а несколько малых взрывов и правильно их рассчитать. Сверху и сбоку. А для подрыва взрывчатки, взрыватели мы сделаем. Диверсанты, мы или нет! Есть у вас в полку саперы?
— Саперов-то найдем. Только вот надо подумать, что бы земля как попало не падала, а так, как нам нужно. — ответил Климович. — Надо будет снизу изгородь из деревьев сделать, чтобы грунт не сыпался в разные стороны. К работам надо приступать сейчас же. Времени нет.
— Товарищ подполковник. А что мы с людьми делать будем? Объяснить же всю ситуацию надо. Да и белые на той стороне, я думаю, что отсиживаться не будут. — вступил в разговор политрук Жидков.
— А так все и объясним, как есть. Правду от людей скрывать нельзя. Любое промедление в этом, играет против нас. Надеюсь, что наши люди все поймут. Тем более уже все догадались, что произошло. Дальше нечего тянуть кота за хвост. Вот после завтрака и объявим. — решил Климович. — Люди с того берега, я думаю, тоже в стороне не останутся. Тем более переговоры уже с ними велись…
Не успел командир полка закончить фразу, как с другого берега озера раздался винтовочный залп. Все схватились за оружие и выскочили из землянки. Климович приказал вынесли его наружу, но Баюлис запротестовал, ссылаясь на то, что швы на ране могут разойтись. Командир пообещал, что будет вести себя осторожно и тем более, надо будет своим людям объявить о сегодняшнем решении, а этого он не доверит ни кому. Баюлис сдался.
Двое бойцов аккуратно вынесли из землянки своего командира. К нему подбежал Дулевич:
— Товарищ подполковник, капитан Невзоров по телефону перезвонил, попросил извинения, что не предупредил. Это они прощальный залп давали над могилами погибших. Попросил разрешения прибыть к нам на переговоры вместе со своими офицерами.
— Хорошо. Мы с ними встретимся, но позднее. Пускай пока подождут. — пояснил Климович. — А, сейчас надо с нашими людьми переговорить. Откройте борта у того грузовика и поднимите меня в кузов. Объявите общий сбор возле него.
Весть о том, что эти выстрелы не обозначали нападение, быстро облетела лагерь и немного успокоила людей. К грузовику с командиром полка, сидящему на пустых ящиках в открытом кузове, стали собираться бойцы и беженцы. Многие уже догадывались, зачем их собирают и давно ждали этого момента. Между бойцами бегали мальчишки-детдомовцы, но уже не так резво как в первый день. И у них оказались, энергия и молодой задор не безграничны.
Климович попросил подняться на грузовик Уварова и Бондарева. Остальные командиры встали среди своих бойцов. Отдельной групкой возле кабины грузовика расположились артиллеристы Григорова с примкнувшим к ним Максимом со своими современниками. С другой стороны грузовика стояли пограничники Бажина и Николай Антоненко. Синяков, как бы незаметно, забрался в кузов ЗИС-5 с зенитными пулеметами.
