Геннадий Ищенко - Коррекция (СИ)
Они сильно устали за день мотания по магазинам и стояния в очередях, поэтому просто сложили всю купленную мелочевку на стол в гостиной, а одежду запихнули в шкаф и занялись приготовлением ужина, после которого Лида улеглась на кровать с книгой в руках, да так и заснула. Алексей еще походил по квартире, намечая работу на завтрашний день, и тоже лег спать. Встали рано, позавтракали тем, что смогли приготовить из остатков вчерашних продуктов, и занялись квартирой. Когда приехал Курчатов, Алексей стоял у окна гостиной на табуретке с молотком в руках и закреплял гардины.
— Леша, к тебе пришли! — крикнула ему из прихожей жена.
Лица Курчатова он не помнил, но сразу же узнал его по усам и дурацкой бородке. Стоявшего рядом с ним мужчину в гражданском с военной выправкой он не знал.
— Здравствуйте, Игорь… — он замялся. — Извините, отчество запамятовал.
— Васильевич, — удивленно сказал Курчатов. — Вы меня знаете? Откуда?
— Раз спрашиваете, значит, вам обо мне ничего не говорили, — сделал вывод Алексей. — Лида, выйди, пожалуйста, в спальню, нам нужно поговорить. Только товарищ Берия разрешил мне откровенничать с вами, ни о ком другом речи не было.
— Валентин Иванович, подождите меня, пожалуйста, в машине! — обратился Курчатов к своему спутнику, и тот вышел из комнаты.
Алексей выглянул в прихожую, после чего пригласил академика присесть на диван.
— Разговор у нас с вами будет недолгим, но зачем же стоять на ногах? Вам говорили, что я знаю особенности конструкции атомного и водородного оружия?
— Об атомном вы еще можете знать, хоть и непонятно откуда, — усмехнулся Курчатов, — а водородного пока, по моим сведениям, вообще не существует. Есть только понятие самого принципа и кое–какие наметки. Как можно знать о том, чего еще нет?
— Если вам дадут допуск, я как‑нибудь расскажу, — ответил Алексей. — Так об атомном оружии не рассказывать? Сразу перейдем к термоядерному?
— Переходите, — согласился Курчатов, с веселым любопытством следя за молодым парнем, который принес от окна табуретку, положил на нее лист бумаги и взял в руку авторучку.
— Условий, возникающих при подрыве ядерного заряда, недостаточно для того, чтобы инициировать реакцию синтеза в дейтерии, — начал Алексей, — но вот в дейтериде лития-6 она возникнет. Это соединение тяжёлого изотопа водорода — дейтерия и изотопа лития с массовым числом шесть. Дейтерид лития-6 — это твердое вещество, с ним удобно работать. Смотрите на рисунок. Водородная бомба состоит из двух ступеней: триггера и контейнера с термоядерным горючим. Триггер — это небольшой плутониевый ядерный заряд с усилением мощностью в несколько килотонн. Его задача — создать необходимые условия для разжигания термоядерной реакции — высокую температуру и давление. Контейнер с термоядерным горючим — основной элемент бомбы. Внутри него находится горючее — дейтерид лития-6 — и расположенный по оси контейнера плутониевый стержень, играющий роль запала термоядерной реакции. Оболочка контейнера может быть изготовлена из урана-238 или свинца. Контейнер покрывается слоем нейтронного поглотителя для защиты топлива от преждевременного разогрева потоками нейтронов после взрыва триггера. Расположенные соосно триггер и контейнер заливаются специальным пластиком, проводящим излучение от триггера к контейнеру, и помещаются в корпус бомбы. Вот, собственно, и все. Конструкция может быть и сферическая. Принцип действия тот же, но нет плутониевого запального стержня, а вместо него используется плутониевая полая сфера, находящаяся внутри и перемежающаяся со слоями дейтерида лития-6. Это более эффективная конструкция. На чертеже я вам все записал. Надеюсь, это сэкономит вам пару лет работы. Вопросы мне можете не задавать, поскольку по водородной бомбе я больше ничего не помню. Был еще расписан процесс, но, зная конструкцию, вы его выведете сами. Подробности по атомным бомбам нужны?
— Ну и что сказал Курчатов? — спросил Сталин.
— В меня он в первую очередь вцепился, как клещ, по поводу личности Самохина. Когда я задал вопрос о водородной бомбе, отозвался осторожно. Ни у Тамма, ни у Зельдовича пока нет больших подвижек в этом направлении. Мысли, говорит, интересные, но надо еще думать и все посчитать. А вот по атомной бомбе сразу заявил, что нужно вносить изменения в проект.
— Вот что, Лаврентий, — сказал Сталин. — У ученых свои заморочки, а это может сказаться на деле. Проконтролируй, чтобы Курчатов не занимался новым оружием сам. Из‑за его амбиций и так уже отсеялся кое‑кто из физиков. Пусть все силы бросит на атомную бомбу, а остальное отдаст Зельдовичу. Если изменения в проекте сильно не скажутся на сроках, пусть меняет, а если из‑за этого придется надолго откладывать испытания, пусть заканчивают так. Потом все исправят. И предупреди, чтобы не хитрил. Напомни, что у нас незаменимых нет. Что там по Самохиным?
— Получили и полностью обустроили квартиру. Сейчас знакомятся с соседями, и Алексей учит жену готовить. Пару раз выбирались за город пострелять из вашего подарка. Должно быть, уже маются от безделья.
— Как идут дела с формированием научной группы?
— Почти закончили. Нас сдерживают строители. Через месяц должны сдать два дома, тогда отправим пять человек. Я думаю до начала строительства центра ограничиться ими. Пусть пока ознакомятся с его книгами и составят свое заключение, ну и разработают план дальнейших работ. Сейчас пока нет никакой ясности, что им потребуется для работы, и кого еще придется привлекать. И обнаружилась интересная подробность. Я сначала, когда узнал, не поверил. Это касается возраста Самохиных.
— А что не так с их возрастом?
— Они помолодели лет на десять. При этом изменились и их учетные данные и документы. Помолодели изображения на фотографиях и изменились даты рождения. Причем их такими забирали уже отсюда. Когда сделали запрос работникам, которых посылали для сопровождения, они это подтвердили. У Алексея даже были проблемы на КПП. Понятно, какой майор в двадцать лет? А вот мы с вами этого не заметили. Не заметила и охрана, я узнавал.
— Лаврентий, скажи честно, ты в бога веришь? — неожиданно спросил Сталин.
— Нет, наверное, — смешался Берия. — Когда‑то верил…
— Вот и я верил, еще мальчишкой, а когда учился в семинарии, уже не верил. Как думаешь, почему их прислали ко мне? Что молчишь? Ладно, подумай вот о чем. Я изучил все книги, но обо мне сказано только в первой. И о смерти написано как‑то невнятно. Нигде не утверждается, что это было отравление, мог быть и инсульт. Понимаешь, что это для тебя может значить? Если мы Никиту отменили, то инсульт не отменишь. И времени у тебя не слишком много. Россию вы почистили, на очереди Прибалтика. За год нужно заканчивать со всеми и созывать съезд. Твоя власть в партии крепка, но ты у нас тоже не бессмертный. Нужно сделать так, чтобы после тебя все замыкалось на Кузнецове. Этот не из тех, кто ударит в спину, и прекрасно понимает, что за тобой он, как за каменной стеной. Честолюбив, но в меру. Меня беспокоит, что народ к тебе относится с прохладцей. Сила и авторитет у тебя есть, а любви к тебе нет, и ты ничего не делаешь для того, чтобы была. А ведь моя основная сила именно в этом! Проработай этот вопрос. Нужно посмотреть, кого из арестованных в прежние годы можно амнистировать. Только смотри, не выпустите тех, кого не надо. Можно еще немного понизить цены на продукты питания или выступить с критикой темпов строительства жилья. Смотри сам, но работать в этом направлении нужно. Я бы на твоем месте выступил с разъяснениями о состоянии наркомата и его работе, когда ты сменил Ежова. Многие просто не понимают, в каких условиях приходилось работать. Объяснишь — будут совсем по–другому относиться. Раньше было нельзя, теперь уже можно. Когда закончите с бомбой и будем награждать отличившихся, я сам объясню твою роль в проекте. С этим все. Скажи, когда думаешь быть на «Сороковке»?
— Дней через пять–десять, точнее пока сказать трудно.
— Узнай, что им нужно и помоги. И проверь насчет помещения для лаборатории. Вы тянете, потому что никто пока не оценил важности этих реакторов и всего остального. Электроэнергии не хватает и еще долго не будет хватать. Давай, наверное, отправляй своих ученых прямо сейчас. Пусть их пока устроят в общежитие, а когда будут квартиры, помогут перевезти семьи. И привези мне их новые фотографии, хочу посмотреть.
— Фото Лидии у меня с собой, — сказал Берия.
Он достал из нагрудного кармана кителя небольшую фотографию и протянул ее Сталину.
— Совсем еще девчонка, — сказал тот. — А ведь ей было около тридцати. Надо подумать, что сделать, чтобы у Алексея из‑за этого не было проблем. И дочь попросила передать им это письмо.
— Ну и метет! — сказал Николай, оббивая снег с валенок. — Чуть не засыпало, пока до вас добирался.
