Скс - Режим бога
Шпильман задумчиво соображал.
- Так же не надо говорить ей о нашей договоренности и о том, что мы уже знакомы, - я немного "запнулся", - ну, сложные отношения и все такое, ты же понимаешь? - "смущенно" закончил я.
Борис "понимал". Поверил или нет, я не разобрал, но пообещал все сделать так, как его и попросили. Алексей отсчитал авансом, вяло возражавшему Борису, триста рублей и мы, довольные друг другом, попрощались...
От Шпильманов мы направились, прямиком, на работу к Ретлуеву и уже минут через 15 парковались у здания Василиостровского РОВД. Леха достал из багажника полиэтиленовый пакет "Мальборо" с коробкой "Джек Дэниэлса" и двумя солидными квадратными стаканами, и мы потопали через маленький дворик, от нашего "Москвича" ко входу в райотдел.
Следует отметить, что никаких автоматчиков на входе не стояло и паспорта у людей не переписывали. Родная милиция свой народ еще не боялась.
Мы почти подошли ко входу, когда мне наперерез рванула какая-то тень.
Не знаю, как я успел среагировать, ушел с линии атаки, свернувшись через правое плечо и пробил кулаком в чужую джинсовую куртку...
***
...Мдя! И смех, и грех! Чесслово...
Мы сидим в кабинете начальника райотдела и продолжаем молча усмехаться и переглядываться. Мы это - я, Леха, Ретлуев и сам начальник РОВД полковник Займишин. На диване, около окна, врач и медсестра заканчивают приводить в себя довольно молодого длинноволосого парня в потертом джинсовом костюме.
От моего "удачного" удара в печень он уже оклемался, и теперь отходил от прилетевшего, вдогонку, удара, от Лехи, в лоб. Звали парня, как меня успели просветить, Николай Завадский, и был он отцом Саши Завадской, той самой девочки, которую я спас от маньяка Григорьева.
Николай хотел, во что бы то ни стало, встретиться со спасителем дочери. Он уже вычислил мою школу, но попал на начавшиеся каникулы, мой домашний адрес ему в школе не сказали, а в ответ на настойчивые расспросы вызвали милицию. Тогда Завадский стал каждый день приходить в РОВД и, наконец, полковник Займишин не выдержал и приказал Ретлуеву поговорит со мной о возможности нашей встречи.
И вот сегодня наши пути "удачно" пересеклись! Николай сидел на лавочке около райотдела милиции, и сразу узнал меня по фоткам в газетах и репортажу в программе "Время". Не долго думая, он вскочил и бросился ко мне обниматься. Тут и "словил" от обоих. От меня не сильно, а от Лехи прилично. Что и исправлял сейчас врач, вызванной "Скорой", поскольку, поначалу, Завадский был без сознания.
Впрочем, когда "безвинно пострадавший" окончательно оклемался, у нас состоялся довольно душевный разговор. Николай был беспредельно признателен, мы с Лехой здорово смущены, оба мента бескорыстно наслаждались ситуацией! Когда Займишин, на правах хозяина, стал угощать всех чаем, я улучил момент шепнуть Лехе на ухо, и тот быстро смотался к "Москвичу" поменять коробку с виски на два одинаковых "Наполеона". По бутылке я и вручил Займишину с Ретлуевым, как московские "сувениры". Те сначала поотказывались, а затем сдержанно поблагодарили. Но по лицам было видно, что офигели от, поистине, царского подарка. Что ж, может и пригодится...
За чаем я, для Завадского, повспоминал историю моей встречи с маньяком, а для Займишина с Ретлуевым рассказал о поездке в Москву. Впрочем, без особых подробностей.
Примерно через час мы попрощались с милицейскими начальниками и покинули райотдел. Николай стал активно зазывать нас к себе домой, желая познакомить с женой и дочкой.
- А ты уверен, что Саше стоит напоминать о том дне? - благоразумно поинтересовался Леха.
Завадский растерялся.
- Давай лучше посидим в кафе, а с женой и Сашей познакомимся как-нибудь попозже, - предложил я. Николай поколебался, но все же согласился. Он еще в милиции успел нам рассказать, что у дочери, после происшедшего, был нервный срыв и сообразил, что Леха прав.
Поехали мы, правда, не в предложенное мною кафе, а в ресторан "Арагви". Оказалось, что Николай работает клавишником в вокально-инструментальном ансамбле "Радуга" и его ВИА постоянно выступает в этом ресторане, поэтому хороший прием нам там обеспечен.
Находился ресторан довольно далеко, в Купчино, к тому же логично предполагалась выпивка, поэтому решено было ехать туда на такси. Машину поймали довольно быстро, загрузились и покатили. По дороге я, с понятным любопытством, стал расспрашивать Завадского об его ВИА. Хотя Николай и не думал ничего скрывать, кроме нескольких забавных историй, особо интересной информации подчерпнуть не получилось.
Мечтая о славе "Битлс", несколько ребят объединились и создали "группу". Где-то выступали, что-то сочиняли, кому-то пели... "Битлов" из ребят не получилось, а получались вечные проблемы с властями на тему "тунеядства". Затем у некоторых из участников "группы" появились жены, а потом и дети. Стало необходимо содержать семьи. Кто-то остался верен романтике юности и продолжал играть в чужих квартирах и на подпольных концертах, а кто-то разбрелся зарабатывать по ресторанам и свадьбам.
Николай оказался среди вторых.
- Семья: жена, дочка... Сами понимаете... - Николай пожал плечами и философски вздохнул.
Таксист, гревший уши, но не встревающий в разговор, вздохнул тоже. Некоторое время в салоне раздавалось только мерное щелканье таксометра.
- Так что поем, в основном, "песни советских композиторов", "Битлс" в ресторанах заказывают редко, - преувеличенно весело засмеялся Николай, тряхнув головой, - А в газетах писали, что ты тоже сочиняешь песни? Там даже марш был...
- Ну, рок-н-ролл не напечатали бы, - улыбнулся я.
- А ты и рок-н-ролл можешь?!
- Он много, что может, - гордо встрял Леха.
- Так надо попробовать кому-то из известных предложить, - оживился Николай.
Леха усмехнувшись открыл рот, потом его закрыл и посмотрел на меня.
"Молоток, все-таки, парень, лишнего не говорит. К тому же, явно, признал мое первенство, а это уже очень хорошо."- подумал я и, посмотрев на Леху, слегка кивнул.
- Уже предложили, Сенчина будет петь... - небрежно сказал тот.
- Ух, ты... - выдохнул Завадский, - Сенчина, вообще, с целым оркестром выступает, может первоклассно получиться. А, что она будет петь?
- Так, песенку одну... может две... - уклончиво ответил я. В голове зародилась мысль, и я не видел причин, почему бы ее не попытаться воплотить...
В ресторане нас встретили хорошо. Просторный зал столиков на тридцать, скудноватый декор был выдержан в кавказских мотивах, а на стенах висело множество чеканки. Однако метрдотель был во фраке, да и официанты все были славяне. Посетителей почти не было, поэтому кухня готовила вкусно и быстро. Знавшие Николая, официанты были предупредительны и вежливы, а после, сделанного нами обширного и дорогого заказа, так и, вообще, стали душками.
Еще выйдя из такси, Леха, по моему наущению, категорически предупредил Завадского, что сегодня платим мы, в компенсацию за его пострадавшее здоровье. Почти все "свои" деньги Алексей потратил у Шпильманов, поэтому я незаметно передал ему мою заначку. Как-то сама собой родилась привычка всегда таскать с собой пять сторублевок. Потратить пятьсот рублей было совершенно нереально, но я все равно упорно их носил при себе. Вот сегодня и пригодятся...
За столом, после нескольких рюмок, установилось полное братство. Даже я "хлопнул" рюмашку "Слънчева бряга", пока лехин кулак не замаячил предупреждающе перед моим носом. Захмелевший Николай приобнял меня и начал путанно, но совершенно искренне рассказывать мне, что я спас не только его дочь, я спас и его жену, и его самого...
- Понимаешь, - говорил он, глядя на меня абсолютно несчастными и испуганными глазами, - все бы рухнуло... жена не хотела ехать на дачу без дочери... я настоял... выехали с утра, чтобы быстрее вернуться... а зачем ее было таскать если только туда и обратно?.. она просто устала бы... она же маленькая, - его глаза наполнялись слезами.
Николай судорожно хватанул стопку, закашлялся и хрипло продолжил:
- Она меня любит, и я ее, но она никогда бы меня за дочь не простила... и я бы себя не простил... она же маленькая у нас... как бы ее... он же порвал бы ей все... испоганил... Сволочь! НЕНАВИЖУ!!!
Метрдотель с тревогой поглядывал на наш столик.
Леха пересел к нам поближе и придавил своей лапищей обе руки Николая:
- Коля! Все, успокойся... Эта мразь уже в тюрьме и никогда оттуда не выйдет. Уверен, что "вышку" дадут! Саша твоя цела, и семья твоя цела, все в порядке. Давай выпьем за Витьку!
Они опрокинули еще по рюмке коньяка, и Леха увел, все-таки, заплакавшего, Завадского в туалет.
Метрдотель сразу подошел ко мне, оставшемуся в одиночестве:
- У вас все в порядке?
- Да, благодарю, все отлично.
- Просто, мы никогда не видели Николая в таком состоянии. Поэтому я спросил... - извиняющимся тоном пояснил метр.
