Ложная девятка. Пятый том (СИ) - Риддер Аристарх

Разговорившись, Валера рассказал мне и Володе Кобзеву, который был вместе со мной, что Лобановский специально привез команду в Сочи для того, чтобы сыграть с нами, с «Днепром», с «Зенитом», со «Спартаком» и московским «Динамо». Он решил, что товарищеские игры с лучшими советскими клубами будуточень полезны для подготовки к играм с венским «Рапидом».

В принципе, я был точно такого же мнения. Да и Эдуард Анатольевич, который наконец-то приступил к работе с «Торпедо», тоже говорил о том, что раз уж так сложилось и мы не поехали в Югославию, то игры с лучшими советскими командами это отличный вариант для подготовки к противостоянию с «Варегемом».

Так что вместо загранкомандировок у нас планировался турнир на призы ВЦСПС, эта организация взяла всех нас под своё крыло и выделила бюджет на призовые. Мелочь, но приятно.

Межсезонье внесло большие изменения в состав «Торпедо». Главным было то, что нас покинул Вася Жупиков. Обладатель Кубка Кубков, чемпион Советского Союза и Европы буквально перед сочинскими сборами перешел в московское «Динамо». Динамовцы тоже принимали участие в этих сборах в Сочи, так что мне удалось поговорить с Васей.

Он рассказал мне о том, что переход из «Торпедо» — это было исключительно его решение. Стрельцов вообще даже уговаривал Жупикова остаться и продолжить карьеру в «Торпедо», но Вася предпочел перейти в «Динамо».

При этом мотивы перехода у Жупикова были чисто футбольными. Он уже объективно не тянул на основной состав «Торпедо», а вот в «Динамо» ему обещали не просто место в основе, но и, возможно, даже капитанскую повязку. Тренер «Динамо» Александр Александрович Севидов, со слов Васи, выдал ему очень большой кредит доверия и заверил, что место в основе у Жупикова гарантированно. Плюс еще и повышение зарплаты, о котором Вася мне тоже рассказал.

Да, в «Торпедо» у него были бы заграничные командировки с возможностью получать там призовые, но Вася трезво оценивал свой уровень и понимал, что, скорее всего, он в «Торпедо» уже пассажир. А просто так кататься в Европу или занимать чье-то место он не захотел. Вместо этого Вася решил играть в футбол, что, безусловно, вызывало уважение.

Еще одной значимой, как минимум для меня, потерей стал переход моего приятеля и бессменного соседа по комнате Сашки Дозморова в минское «Динамо». Здесь история была немного другая. Если Жупиков ушел в московское «Динамо» за новыми футбольными вызовами, говоря языком будущего, то Дозморов поехал за любовью.

Еще в прошлом году он начал встречаться с девушкой Валей из Минска, которая заканчивала учебу в Щукинском театральном училище. Девушка Валя стала артисткой республиканского театра в Минске, и Саня решил, что он не будет стоять на пути любимой. Раз уж Валя получила работу в Минске, то и он поедет туда же.

Стрельцов дал добро на это, а тренер минского «Динамо» Арзамасцев, в общем, так и вовсе был очень рад заполучить в состав своей команды Дозморова, который, насколько я понимаю, как и Жупиков, получил определенные гарантии того, что будет играть в основном составе.

Надо отдать должное нашему главному тренеру. переход Дозморова был оформлен так, что его можно с полной уверенностью назвать трансфером в хоккейном смысле этого слова. Потому что Сашка отправился по маршруту Москва — Минск, а вот в обратном направлении поехал игрок, который в теории мог заменить Васю Жупикова.

Защиту «Торпедо» усилил находящийся в самом расцвете футбольных сил Сергей Горлукович.

Могло показаться, что Горлукович — это никакое не усиление состава для «Торпедо». Все-таки на счету Сергея к зиме 1986 года было всего 17 матчей в высшей лиге чемпионата СССР. Это при том, что ему уже 25 лет — он достаточно поздно дебютировал на самом высоком уровне и до этого играл за гомельский «Гомсельмаш», который, откровенно говоря, звезд с неба не хватал и барахтался во второй лиге.

Но лично я знал, что на самом деле это усиление. Потому что Горлукович это представитель той породы спортсменов, которые раскрываются достаточно поздно. И Сергея в будущем ждет серьезная и продолжительная футбольная карьера, в которой найдётся место и десяткам матчей за сборную и игре за Борусиию и нескольким чемпионствам в России.

Помимо него состав «Торпедо» пополнили еще несколько футболистов. Как я понял из слов Стрельцова, основную ставку Эдуард Анатольевич делал на другого защитника, который, так же как и Горлукович, присоединился к нам в межсезонье, а именно на Валю Ковача, который перешел к нам из одесского «Черноморца».

Я хорошо знаю Ковача по выступлениям за «Черноморец» И ЦСКА. В 1983 году, когда я дебютировал в составе «Торпедо», этот рослый и при этом крепко сбитый защитник играл важную роль в оборонительных построениях армейской команды. Плюс и в Одессе где ВАля играл в прошлом сезоне он был одним из лучших.

Так что, наверное, Стрельцов имел повод считать именно Ковача заменой Жупикову в центре защиты, хотя, по моему мнению, Горлукович — если не в этом сезоне, то в следующем так уж точно — докажет, что он куда сильнее воспитанника ЦСКА.

Еще одним знаковым переходом и однозначным усилением для нас стало появление в составе «Торпедо» теперь уже не спартаковца, но все еще игрока сборной Советского Союза Сереги Шавло. У того получился достаточно хороший сезон в прошлом году, в котором Серега забил полдюжины мячей в ворота соперников «Спартака». Учитывая загруженность торпедовского графика, нам весной нужно играть в Кубке УЕФА, чемпионате, а потом осенью стартовать в Кубке чемпионов, Шавло стопроцентно получит много игрового времени.

Тем более что, по слухам, советские футбольные чиновники решили в этом году поступить так же, как они уже делали в сезоне 1984 года. Полтора года назад федерация футбола СССР приняла решение не останавливать чемпионат Советского Союза на время подготовки и участия сборной в чемпионате Европы. Точно так же ведомство Симоняна планировало поступить и в этом году не останавливать чемпионат, а проводить его параллельно чемпионату мира.

Так что, учитывая большое количество торпедовцев, которые отправятся на поля Мексики, играть Шавло будет много.

Если вернуться к событиям на Канарах, вернее, к их последствиям, то 22 января меня, как и еще нескольких игроков «Торпедо» — если быть точным, Колю и Юру Савичевых, — вызвали в Москву. Но не в КГБ или еще куда-то, а в Кремль.

Там, в обстановке абсолютной открытости, высшее руководство нашей страны провело массовое награждение всех причастных к событиям на Канарских островах. Награждение стало массовым, и это вызвало достаточно большое удивление у моих более опытных одноклубников, у родителей — да и у всех, кто владел информацией о том, что случилось на Канарах.

Со слов того же отца, который, естественно, был в курсе того, что планировалось, награждение стало нетипичным для Советского Союза. Потому что наше родное государство достаточно скупо награждает собственных граждан за подвиги. А поведение советской сборной было расценено именно как подвиг.

Сразу несколько членов нашей делегации получили ордена, притом ордена боевые. Пятеро сопровождающих из КГБ стали Героями Советского Союза посмертно, их награды вручались женам. Единственный выживший ангел-хранитель советской сборной, капитан Костенко, тоже получил Героя Советского Союза. Чуть позже эту же награду вручили командиру спецназа.

Администратор команды Тукманов и один из наших докторов — мой знакомый по институту Приорова, доктор Орджоникидзе — получили орден Красного Знамени. Доктор Мышалов стал обладателем ордена Ленина.

И, как это ни странно, еще одна награда нашла своего героя. Мне, как и доктору Орджоникидзе, тоже перепал орден Красного Знамени. Это далеко не первая моя советская награда, но однозначно самая ценная. Это не знак почета, которым меня наградили за победу в Кубке кубков, это боевой орден.

Я, в принципе, всегда достаточно индифферентно относился к различным наградам, которые вручали спортсменам. Да и сейчас считаю, что все эти звания заслуженных мастеров спорта и ордена за трудовую доблесть куда менее ценные, чем титулы чемпионов и медали, само собой, золотые.