Волк 7: Лихие 90-е (СИ) - Киров Никита
Игнатьева это бесило, ведь он держал ЧОП «Воевода» через племянника, где и заставлял работать сотрудников вневедомственной, почти никому не платя за такую переработку, кроме нескольких любимчиков. Ничего удивительно, что экипажи охотнее брались за заказы «Гранита», чем от «Воеводы», а уж прочие показатели работы упали совсем.
Прямые конкуренты, но ничего серьёзного поделать Игнатьев не мог, зная о знакомстве Волка с фсбшниками и лишний раз предпочитая не рисковать. Но подгадить мог, и не только он. Некоторые его работники были сильно повязаны с «Воеводой», и их доходы заметно упали, от этого они злились.
Слава раньше работал с ними. Раз Волк недосягаем, бывшие коллеги вполне могут выместить злость на нём. Сейчас и место подходящее, свидетелей почти нет. Арестуют, увезут в дежурную часть, подбросят оружие и наркоту, а там ещё убоповцы подтянутся.
Дима сматерился и затормозил, буханка остановилась позади, из неё вышли крепкие ребята в бронежилетах и с оружием. Слава оглянулся на них, потом посмотрел на Диму.
Парень лечился у мозгоправа, в конфликтах и драках ему участвовать нежелательно. Да, такая работа не самая подходящая для человека, который лечился в клинике, конфликтов тут полно. Но это единственное место в городе, где ровесники общаются с Димой как с равным, не шарахаясь от него в ужасе, а нормальное общение очень необходимо для реабилитации. Поэтому доктор дал добро, настоятельно рекомендуя держать Диму подальше от всех разборок, насколько это возможно.
Так что Слава придумал план, чтобы не подставлять парня.
— В контору езжай, предупреди Волка, — быстро заговорил он. — Типа ты меня не знаешь, будто просто подвозил.
— Да я…
— И не спорь! Я лучше знаю. Всё, гони!
Дима собрался спорить ещё, но всё же ему хватило ума послушаться. Слава подал ему 50 тысяч старой купюрой, удостоверившись, что вылезшие из Уазика мужики это заметили. Начал вылезать из машины, но толстый охранник в бронежилете и с автоматом уже был рядом.
Мужик с такой силой дёрнул Славу за воротник дублёнки, что она затрещала и начала рваться по швам, несмотря на все уверения продавца-китайца, что одежде сноса нет, и в ней ещё будут ходить внуки Славы.
— Ну чё, Шевцов? — грубо сказал охранник. — Вот мы тебя и нашли, б**! Всё про нас выдал, б**? Из-за тебя…
Шестёрка отъехала, а Слава поднялся и отряхнул снег. Бить его пока не стали, хотят застращать. Тем проще, Слава нашёл что придумать.
— Вы чё натворили? — сдавленным шёпотом прохрипел он, со злостью оглядывая всех. — Вы всю операцию похерили!
— Какую, б**? — толстый охранник удивился.
— Фсбшную! — Слава выпучил глаза. — В городе боевики, мы их караулим, где покажутся! А вы… ну вы дебилы! Вас полковник Ремезов раскатает вместе с вашим Игнатьевым!
— Гонишь, б**, — неуверенно сказал охранник. — Какие боевики? Тут бы «Вихрь» объявили…
— А потому что сдать могут! Кто-то из ментов братве стучит, которая оружие продаёт. Поэтому только нас привлекли. Надо всю цепочку накрыть, а вы…
— Гонишь… — охранник оглядел остальных в поисках поддержки.
О знакомстве с фсбшниками они знают, поэтому могут поверить, что Слава участвует в операции. Главное, заболтать их, чтобы не поняли, как всё шито белыми нитками.
— А чё летом было, забыл? Как торговца оружием брали? И как боевиков хлопнули? И всё остальное тоже? Ну вы даёте, — Слава помотал головой и выдохнул, будто был очень зол. — Короче, вы попали, мужики. Я же почти увидел, к кому они ехали! А если вас спалили…
— И чё делать? — спросил старший группы, круглолицый лейтенант, который стоял в стороне.
— Короче, если сорвалось, вас размажут, — пообещал Слава. — Если нет, то всё равно размажут, что вмешались… Как только Волку скажу, что вы тут приехали счёты сводить. Лучше валите, пока хуже не стало.
— Может, договоримся? — предложил лейтенант, подняв руку, чтобы остальные молчали. — Никого же не было, никто вас не видел.
— Короче, — Слава старался сохранить серьёзное выражение лица. — Только потому, что вместе с вами, мужики, в Воеводе работал. Может, даже лучше, что вы тут показались, типа, мы тут не хвост, раз нас арестовали.
— Ну, говорю же…
— Но это не повод вмешиваться! Они как мигалки увидят, на дно залягут. Всё, валите уже, пока никто не видел! И куртку мне потом зашейте, — он показал на разошедшиеся швы.
Слава выдохнул, только когда буханка уехала. Надо отойти, а то ещё догадаются, что что-то не так. Только куда идти? Он потёр замерзающие уши. Отдал шапку Женьке, не думал, что сам будет шляться по морозу.
— СТО, позвонить же надо! — вслух вспомнил он и торопливо пошёл в сторону главных ворот, держа ладони у ушей.
Идти туда минут пять, обходя большую огороженную территорию. Мимо проехал белый мерс Черепа, но Слава лично его не знал, чтобы тот подвозил. Сам Череп в его сторону даже не посмотрел.
Слава дошёл до очередного поворота, и уже там, на другой стороне дороге, видел старую шестёрку Димы, рядом с которым стоял УАЗ с надписью ГАИ на борту.
Один гаишник что-то грубо и очень громко спрашивал у Димы, второй, с автоматом, открыл багажник, потом заглянул в салон. Решили осматривать по полной, хотя, казалось бы, с водителя шестёрки много не срубить.
Дима что-то сказал, подходя ближе, а гаишник его отпихнул и полез в кобуру. Как бы Дима не психанул, когда он злой, характер у него не подарок, хотя в последние месяцы он спокоен. А вот Женя, который быстро бежал туда разбираться и что-то кричал на ходу, терпением никогда не отличался…
— Слава, — медленно проговорил я. — Я вас вдвоём с Женей больше оставлять не буду. Вас так и тянет на приключения. Позвонить-то мне не могли сразу, куда сами-то пошли? И зачем у гаишников машину угнал?
Говорил я спокойно, без нервов, я вообще не собирался орать. Лучше подумаю, как из этого выйти. Но Слава всё равно опустил голову, будто пристыженный.
— Что дальше было? — спросил я.
— Коваль крикнул, что это типа операция ФСБ, а они тут влезли, мешают…
— Как и ты.
— Ну да, научились мы, — Слава откашлялся. — А гайцы не поверили, ругань ещё больше началась. Ну а у Димки прав же не было, он что-то сказал, и один гаишник Димку скрутил и лицом в капот. А ты же знаешь, как Коваль распсиховаться может, когда на его корешей наезжают. У него с Чечни это осталось, так бесится, хоть всех выноси потом. Помнишь, как он тогда Прапору челюсть сломал?
— Что потом?
— Короче, он орёт, как резаный, глава навыпучку, а гайцы за стволами потянулись. А у Коваля же у самого ствол при себе был! И думаю, короче, будто он за ним вот-вот полезет. А если бы он его достал? Тогда всё, или они бы его завалили, или он сам бы их кончил, а потом на зону. Ну или драться бы кинулся, его бы повязали.
— Дальше что? — я внимательно смотрел на Славу.
— Вот я и подумал, что надо их как-то всех отвлечь. А Уазик рядом стоял, дверь открытая, движок молотил. Вот я и сел туда, короче. Думал, гайцы про пацанов забудут, за мной побегут. Вот они и побежали, — Слава, хоть и был уже красный от смущения, засмеялся. — Вдвоём, сразу про всё забыли. Я и уехал, а пацаны должны были свалить. Думал, сюда приехали. Я пока повихлял, чтобы хвоста не было, потом сюда заглянул. Но меня никто по дороге не пас, отвечаю!
Он замолчал, отпил чай и хрипло откашлялся. Я выдохнул и посмотрел в окно.
— Слава-Слава, — пробормотал я. — Ты в своём репертуаре. Этих гаишников скорее всего тот тип вызвал, которого вы пасли. Связался с кем надо, чтобы ближайший экипаж вас проверил. ОВОшников тоже он мог вызвать. Надо было мне сразу звонить, без всего этого бы этого обошлось.
— Это, Волк, лучше на меня всё валите, — сказал он, глядя на меня исподлобья. — Чё теперь поделать? Зато…
— Помолчи, — спокойно произнёс я. — Вот вы как вместе соберётесь… хоть стрелять ни в кого не стали, это радует. Но я же говорил, если будут конфликты с милицией, не сопротивляйтесь, пусть увезут в отделение, я потом вытащу.
