Ланцов Михаил - Вождь. «Мы пойдем другим путем!»
— Полагаю, что наша полиция уже никого не остановит. Бросайте все! Пошли! Бегом! Бегом! — Чуть ли не ударами трости выгонял из особняка жену и детей Джон Морган. Уж он-то прекрасно понимал, что их ждет, попадись они в руки нападающим. Благо, что сведения о регулярных провалах повстанцев на Кубе и настроениях до него доходили уже давно.
Уже сворачивая на дальнем перекрестке, Джон увидел, как к его особняку устремились вооруженные до зубов люди. Дворецкого, который попытался их остановить, они пристрелили на ходу, даже не останавливаясь.
— Ты это видела? — Спокойно спросил он у жены?
— Да… — тихо ответила она с расширенными от ужаса глазами.
— Только чудом нам удалось вырваться из этой западни. Он любит нас.
— И позволит ограбить?
— Если он позволил нам уйти, значит, это ограбление урок. Он, — Джон скосил глаза вверх, — никогда ничего не делает просто так. Мало того — гибель дворецкого тоже не случайна. Нам показали то, насколько близко мы были к трагедии. К непоправимому. Задержись мы еще на несколько минут и все… конец. Никто бы из нас не выжил. А вас, дорогие мои, — Джон окинул взглядом жену и трех дочерей, — перед смертью еще бы и изнасиловали, причем коллективно. Эти — просто так бы не убили. Да и нас сыном, безусловно, пытали бы.
— Но за что?
— Ничего не бывает просто так, милая, — уклончиво ответил Джон Морган и задумался.
Впрочем, уже через минуту громкий взрыв отвлек его от раздумий. Обстрел города главным калибром продолжался. Какую именно цель преследовали испанцы — совершенно не ясно, но все высокие здания в Нью-Йорке получали свою порцию стали и пироксилина в порядке живой очереди. Броненосные крейсера работали по ориентирам, заодно обучая канониров стрелять. Каждый снаряд шел в дело….
К вечеру город пылал, потому что к грабежам кубинцев подключились местные бедняки, развернув на улицах города инсценировку в духе октября семнадцатого и последующей «идейной борьбы» за «светлое будущее»…. Грабежи, насилие, пожары…. Истинное торжество настоящей демократии!
Глава 7
9 июля 1898 года. Испанская Империя. Рейд Гаваны
Капитан Тэйлор с тревогой вглядывался в дымы на горизонте. Так уж случилось, что его «Индиану» оставили продолжать блокаду Кубы из-за невозможности дать нормальный ход. Ну и «Нью-Орлеан» оставили за компанию. А остальные силы ушли на север ловить обнаглевших испанцев. Это надо же было выдумать — штурмовать Нью-Йорк!
Дымы тем временем приближались.
— Сэр, — козырнул вестовой.
— Что там?
— Два корабля, сэр. Боевые.
— Силуэт определили?
— Оба башенные, двухтрубные. Больше сказать пока ничего нельзя. Далеко, сэр. Флаг скрыт дымами.
— Полная боевая готовность! — Закричал капитан после небольшой паузы. — Передать на «Нью-Орлеан» — держаться на подбойном борту.
— Сэр? — Удивленно произнес старший офицер.
— Это испанская королевская эскадра.
— Но ведь в мире немало двухтрубных боевых кораблей с башенными установками.
— И что им здесь делать? — Усмехнулся капитан. — Я уверен — это испанцы. Коварные скоты. Выждали, когда основные силы отойдут на север и атакуют! Проклятье!
А тем временем на «Зите» британский испанец Пабло Маркес также оживленно готовил корабль к бою. Шутка ли? Ведь по прибытию в Сантьяго-де-Куба, подозрительно похожий на русского Педро Марадона объявил им сногсшибательную новость. Общество «Испанских патриотов» будет платить команде корабля за каждый потопленный корабль противника согласно распространенному прайс-листу. Странная командировка грозила стать очень выгодной….
Время летело незаметно.
Мини-эскадра из двух броненосцев второго ранга накатывалась, держа противника по левому борту под углом порядка пятидесяти градусов. Конечно, Пабло Маркес пытался возражать, но капитан больше прислушивался к старшему артиллерийскому офицеру. Так что, выдерживая предельно возможный острый угол к цели испанские «центурионы» готовились работать по «Индиане» обеими башнями главного калибра.
— Сорок пять кабельтовых! — Раздался голос на дальномере.
— Огонь, — не медля скомандовал старший артиллерийский офицер, зная, что его молодцы уже держат «Индиану» в прицелах, согласно оперативно поступающим расчетам упреждения и возвышения. Причем с восьмидесяти кабельтовых.
Пабло Маркес только бровью повел, посчитав стрельбу с такой дистанции, дуростью русского артиллериста. Но, спустя несколько секунд вполне искренне удивился — снаряды легли накрытием.
— Огонь! — Скомандовал минуту спустя русский. И вновь жахнул полный залп главного калибра, отправляя в американцев четыре десятидюймовых снаряда.
И о чудо! Снова накрытие! А на третий залп он даже добился одного попадания! Невероятно! После чего Пабло Маркес закусил губу и постарался запомнить все, что он видел и слышал о работе артиллеристов. И, с удивлением обнаружил, полное отсутствие информации. Узнав, что пушками главного калибра заведуют русские, он полностью пренебрег информацией о них. Ну что хорошего и выдающегося в таком деле они смогут сделать? Так уж случилось, что по роду своей деятельности очень неплохо разбирался и в морской артиллерии, и в кораблях, причем не только Туманного Альбиона, но и других стран. А потому закономерно был о русских самого, что ни на есть неважного мнения в этом плане. Впрочем, как и об австрийцах с итальянцами. Но если «макаронники» хоть иногда что-то вразумительное могли сделать, тогда как первая пара…. Мда… И тут такая удивительная точность да слаженность.
Лишь на третьей минуте боя, когда корабли сблизились на сорок кабельтовых «Индиана» начала отвечать из главного калибра. Видимо, учтя опыт боя при Сантьяго-де-Куба. Адмирал Сэмпсон тогда очень сильно расстроился, увидев, что его лучший броненосный крейсер просто взяли и расстреляли как в тире. Поэтому уже на следующий день были готовы новые инструкции для капитанов, а в Адмиралтейство пошла докладная записка об инциденте. Впрочем, ответный огонь оказался довольно бестолковый. Тут и орудия сыграли с американцами злую шутку, и канониры, и отсутствие дальномера. Иными словами — палили они в Божий свет как в копеечку. Но только главным калибром.
А вот средним — довольно быстро нащупали дистанцию и стали добиваться одного за другим попадания. Однако ситуации это не меняло. Мощная броня испанских «Центурионов» надежно защищала корабль от такой мелочи. От каждого попадания крепкий, могучий костяк из легированной стали чуть заметно вибрировал и по корпусу броненосца второго ранга распространялся гул. Так, словно кто-то ударил колотушкой в чугунок. Кроме того очень помогал угол, под которым «Зита» и «Гита» двигались на «Индиану». Оба восьмидюймовых и восемь шестидюймовых снарядов, попавших в головной мателот, самым пошлым и банальным образом рикошетировали. Как и большинство стадвадцатимиллиметровых. Лишь единичным снарядам удалось хоть что-то поломать да побить на броненосце второго ранга «Зита».
Но все когда-нибудь подходит к своему концу. «Индиана» медленно и уверенно уходила под воду, заваливаясь на правый борт. Ей понадобилось семь десятидюймовых «чемоданов» и четыре десятка гостинцев среднего калибра. И теперь пришла очередь бронепалубного красавца «Нью-Орлеан», все еще не поднявшего пары. Но он, видя свое безвыходное положение, просто поднял белый флаг и застопорил ход. Героическое самоубийство не входило в планы капитана. Какие у него были шансы против двух броненосцев, пусть и второго ранга? Никаких. Вообще. Особенно на тех двадцати кабельтовых, что их разделяло. Они вон, с сорока пяти кабельтовых «прописывали пилюли» из главного калибра. Для них эта дистанция — считай расстрел в упор.
Сражение кончилось. Можно было оправиться и покурить. Ну и спустить шлюпки для спасения гибнущего экипажа «Индианы». Ну и призовую команду на «Нью-Орлеан».
— Доложить о потерях? — Зычно скомандовал капитан «Зиты».
— Семь убитых, двадцать один ранен, — козырнул старший офицер, спустя шесть минут. — Все орудия исправны, пожаров нет, управление в порядке, можем держать полный ход.
— Отрадно слышать, — кивнул капитан, с трудом сдерживая улыбку.
Надо ли говорить, что Гавана встречала королевскую эскадру как героев? И как они там гуляли…. Ведь блокада снята. Основные силы адмирала Сэмпсона ушли к Нью-Йорку, дабы противодействовать адмиралу Сервера. А те незначительные легкие силы, что у US Navy еще оставались незадействованные, после появления таких визитеров старались не показывать носа из порта.
Особенно стоит отметить, что англичан, немцев, французов, австрийцев, итальянцев и русских чествовали так, словно они спасители Отечества. И информация об этом уже через три дня попала на первые полосы газет США, став если не сенсацией, то чем-то подобным. Вкупе с ударом по Нью-Йорку ситуация выглядела чрезвычайно печальной. Настолько, насколько это только можно было представить….
