Виктор Суворов - Святое дело
4
Советскому Союзу достаточно своей нефти и для внутреннего потребления, и для экспорта. Советскому Союзу румынская нефть не нужна. А для Германии Румыния — единственный источник нефти. Гитлер пытается договориться, на что получает ответ: мы на это тоже претендуем.
Гитлер напоминает Молотову: мы же о разделе Европы договорились в августе 1939 года. На это Молотов отвечает: то старые дела, пора новый передел Европы устроить в пользу Советского Союза. «СССР считает прошлогоднее соглашение выполненным, за исключением вопроса о Финляндии… Теперь пришло время говорить о более широком соглашении между СССР и Германией» (АВП РФ. Фонд 059. Опись 1. Дело 2315. Лист 35).
Далее беседы шли в том же духе.
В ходе переговоров Молотов не поднимал вопросов о безопасности Советского Союза. Это его вообще не интересовало. Его интересовали Иран и Ирак, Финляндия, советские базы в черноморских проливах и пр. и пр.
Вопросы безопасности от угрозы советского вторжения на жизненно важные для Германии территории поднимал Гитлер, но ничего утешительного в ответ не получил.
Утром 14 ноября 1940 года Молотов отбыл в Москву, а 25 ноября германскому послу в Москве было сделано заявление о том, что Германия должна немедленно вывести свои войска с территории Финляндии. Кроме того, были подтверждены все требования, которые Молотов высказал в беседах с Гитлером и Риббентропом, вплоть до требования создания советских военных баз на Босфоре и Дарданеллах (Документы внешней политики. 1940 — 22 июня 1941. Т. XXIII: в 2-х кн. Книга 2, часть 1. С. 136-137).
Молотов не зря требовал вывода германских войск из Финляндии. В то же день, 25 ноября 1940 года, народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко и начальник Генерального штаба Красной Армий генерал армии К.А. Мерецков подготовили директиву о разработке плана новой агрессивной войны против Финляндии (1941 год. Книга 1. М., 1998. С. 418-423).
Нам рассказывают, что Сталин ужасно боялся войны, всеми силами старался ее оттянуть. Все его действия были якобы продиктованы стремлением укрепить безопасность Советского Союза, для обеспечения которой ему не хватало только контроля над Финляндией, Ираком, Ираном, Болгарией. Ему не хватало военных баз на Средиземном море и в Персидском заливе.
И еще бы ему для полной безопасности хотелось датские проливы получить и Дарданеллы с Босфором.
* * *В августе 1939 года Гитлер и Сталин разделили Европу между Германией и Советским Союзом. Прошел год. Советский Союз нарушил договоренность и захватил больше того, что ему полагалось. Но и этого было мало. Гитлер только готовился к большой войне с Великобританией, а Сталин уже потребовал новые территории в Европе, причем те, от которых полностью зависели экономика Германии и ее вооруженные силы.
Если Германия будет истощена войной против Британии, что тогда потребует Сталин?
Гитлер нашел ответ на все сталинские требования. «После отъезда Молотова Гитлер собрал некоторых своих подчиненных и ясно дал им понять, что собирается вторгнуться в Россию» (Б.Х. Лиддел Гарт. Вторая мировая война. М., 1976. С. 145).
Глава 19
Зачем танковые дивизии держать у пограничных столбов?
Что это — преступная халатность или чье-то обдуманное предательство?
Р.С. Иринархов. Западный особый. Минск, 2002. С. 171Стоит только нанести на карту приграничных районов СССР места дислокации мехкорпусов, как замысел предстоящей «Грозы» откроется нам во всем своем блеске.
Марк Солонин. Бочка и обручи. Дрогобыч, 2004. С. 321
Вот на выбор судьба одного человека. В этой судьбе, как в капельке, отразились причины самого постыдного провала XX и всех предшествующих веков.
Родился он 5 июля 1921 года в селе Верхняя Любовша Орловской области. (Какое название! Я земной шар чуть не весь обошел, но такой романтики, как у нас на Руси, нигде не встречал.)
21 декабря 1939 года нашего героя призвали под знамена, и прямым ходом — в военное училище. Дальше он рассказывает о себе сам: «10 июня 1941 года я окончил военно-пехотное училище в Грозном и прибыл в Киевский особый военный округ. Определили в 41-ю танковую дивизию, штаб которой находился в приграничном городе Владимире-Волынском. До Западного Буга — нашей государственной границы было рукой подать… Меня назначили заместителем командира разведроты. В этой должности я и встретил войну. 22 июня в 3 часа 15 минут наш военный городок потонул в море огня…» («Красная звезда», 5 июля 2001г.).
Этот короткий рассказ состоит из одних только странностей. Начиная с 18 сентября 1925 года в Красную Армию призывали в возрасте 21 года. И призывали не всех, а только треть или даже четверть призывного контингента. В 1941 году война началась, как нам говорили, внезапно, как гром среди ясного неба. Раз войну не ждали, то этот молодой человек никак не мог быть в армии в момент германского нападения, так как в июне 1941 года ему было только 19 лет. Но случилось так, что он (почему-то) уже и в армии, уже и училище успел окончить, уже и офицер, заместитель командира разведывательной роты. Да не где-нибудь, а прямо на германской границе. Как же такое могло случиться?
Все просто. В августе 1939 года Сталин и Гитлер руками Молотова и Риббентропа подписали мир. Казалось бы, что после этого вообще никого призывать не надо — в Красную Армию брать добровольцев, а призыв отменить. Ан нет. Мир с Гитлером означал вовсе не мир, а нечто противоположное. Пакт «о ненападении» товарищ Сталин подписал и тут же призвал не четверть призывного контингента, как в предшествующие годы, и даже не треть, и не половину, а всех, кому исполнился 21 гол. И кроме того, всех, кому 20. И 19 тоже. Под знамена пошли и те, кому было больше 21 года, логика: ты же раньше не служил — теперь время пришло. Не забыли и тех, кому 18. Если среднего образования нет, пока подожди. А если тебе 18 и среднее образование получил, становись в строй.
Парень, о котором идет речь, как раз под эту статью подходил — 18 лет, 10 классов. И его загребли. Да не в полк, а в военное училище. Не так чтобы взял он и сам пошел экзамены сдавать. Нет. Справочники говорят о том, что в армии он оказался не по собственному выбору, а по призыву. И кто-то умный такие чудесные планы оставил, чтобы десятки тысяч молодых парней, призванных во второй половине 1939 года, прямо к началу июня 1941 года выпустить из училищ. И без отпуска — в войска.
Кто через это не прошел, оценить не может: был ты бесправным курсачом, муштровали тебя на уровне мировых стандартов и сверх того — огонь, вода да трубы медные, прессовали тебя и мордовали, вымачивали тебя в водах студеных, сушили солнцем палящим да морозом трескучим, испытывали тебя на растяг, на скручивание, на изгиб, на излом, и вот вдруг — мгновенное превращение из курсанта в офицера; ты внезапно попадаешь не просто в иной мир, а в иное пространственное измерение. И тут же получи первое офицерское денежное довольствие (оно же — денежное удовольствие). Не так чтобы месяц отпахал — и получи. Нет. Первая получка — просто так. В самый первый день. За то, что офицером стал. После курсантских грошей — состояние. Что первым делом? Правильно: расслабиться. Первым делом — выпуск и отпуск. Так всегда было заведено.
Да только в 1941 году от этого правила почему-то отступили.
Вот вам пример: наш герой окончил училище 10 июня, успел доехать из Грозного до Киева, в штабе округа получить назначение на границу, прибыть в дивизию, представиться, принять должность… Где же месяц законного, заслуженного, заработанного, долгожданного отпуска? Война должна была застать свежеиспеченного лейтенанта не на границе, а в селе Верхняя Любовша. Там он должен был до утренней зари под соловьиные трели хороводы водить. А в одно прекрасное воскресенье где-то к полудню его сонного растолкать должны были: Молотов говорит!
Но случилось чудо. Германского нападения не ждали, но десятки тысяч молодых офицеров выпустили досрочно без выпускных экзаменов и сразу после выпуска отправили не в заработанный и заслуженный отпуск, а в войска. Да не куда-нибудь, а на западную границу. К пограничным столбам. Если Гитлер — друг, зачем спешка? Почему лейтенантам отгулять положенное не позволили?
2
И вот наш знакомый за несколько дней до того рокового момента попадает в 41-ю танковую дивизию… Номер не с потолка. В нумерации советских танковых дивизий полный порядок был: от 1-й до 61-й. Гитлер во Вторую мировую войну ринулся, имея 6 танковых дивизий, а к его границам миролюбивый товарищ Сталин выдвинул и 41-ю танковую дивизию, и ряд других. Длинный ряд. На той же реке Западный Буг у пограничных столбов — 22-я танковая дивизия. 22 июня ее военный городок, как и многие другие, тоже утонул в море огня. Тысячи лейтенантов полегли, так никогда и не отгуляв свой отпуск. Из каждых ста до конца войны дожили трое. Накануне войны товарищ Сталин отправил к границам 70 тысяч молодых, только что выпущенных из училищ офицеров. Из них 3 процента пережили войну.
