Джунгли зовут. Назад в прошлое. 2008 г (СИ) - Корносенко Валера
Я отшатнулась, не в силах отвести взгляд от происходящего. Свечение нарастало, нитей становилось все больше, и вот уже Сенсея покрывала сплошная, пульсирующая корка, подобная раскаленному стеклу.
Это сияние, словно живое, пульсировало, впитывалось в него, дробясь на мельчайшие частицы. Они устремлялись к Сенсею, проникали в его кожу, волосы, тело.
И я увидела… Увидела, как смертельная бледность начала сходить с его лица, уступая месту здоровому румянцу, как его грудь начала подниматься и опускаться в ритме дыхания, как затрепетали его веки.
Сияние стало таким ярким, что мне пришлось зажмуриться, а затем еще и прикрыть глаза рукой.
Но своим новым, обостренным восприятием я все равно чувствовала все, что происходило. Чувствовала каждой клеточкой своего существа, как живительная сила наполняет тело моего учителя. И понимала — Волчица, сама того не ведая, сделала мне огромный подарок, лишив его сил.
Иначе меня бы просто разорвало от этой мощи, потому что мое тело еще не было готово контролировать такую огромную, почти безграничную энергию. Сейчас же я сбросила с себя все излишки и лишь поэтому до сих пор жива!
Наконец, я увидела, как затрепетали его веки, как под тонкой кожей проступили голубоватые прожилки вен, как его грудь, до этого неподвижная, начала медленно, ровно вздыматься.
Словно заново учась дышать, он делал первые, неуверенные вдохи, и каждый из них отзывался радостью в моем сердце.
Его тело едва заметно подрагивало, словно по нему проходили легкие электрические импульсы. Жизнь, отобранная Волчицей, возвращалась к нему. Нервные окончания, до этого словно онемевшие, оживали, посылая сигналы в мозг. Мозг пробуждался от вынужденной спячки. Секунда за секундой тянулись, как целая вечность, и вот, наконец…
Сенсей открыл глаза.
Они были такими же ясными, проницательными, как и прежде, но в то же время… другими. Он смотрел на меня долгим, изучающим взглядом, словно видел впервые. В его глазах читалось удивление, но привычной снисходительности, с которой он смотрел на меня раньше, уже не было. Он смотрел на меня как на равную. И я чувствовала это — его отношение ко мне изменилось. Он сложил руки перед собой и сделал небольшой, но полный уважения поклон.
Я никогда не изучала тонкости японского этикета, все эти ритуалы, принятые в мире восточных единоборств, казались мне раньше чем-то несущественным, второстепенным.
Но сейчас я понимала его без слов. Каждую нотку уважения, что он транслировал. У этого ощущения были тысячи оттенков. И я чувствовала каждый.
Словно моя кожа стала чувствительным приемником, способным улавливать его мысли, его чувства. Ему даже не нужно было открывать рот, произносить слова. Я все понимала без слов.
Этот новый мир ощущений, этот новый орган восприятия — мой третий глаз, шестое чувство… я даже не знала, как это назвать. Но я точно знала, что Сенсей выражает мне свою глубочайшую благодарность.
И… вызывает меня на бой. Как равную.
Он провел открытой ладонью в приглашающем жесте, и туман вокруг нас мгновенно рассеялся, образуя идеально круглую, ровную площадку, словно созданную для поединка.
Я сделала шаг вперед, и в тот же миг моя одежда превратилась в белоснежное кимоно, словно сотканное из лунного света. Я приняла боевую стойку, сложив руки в приветственном, полном уважения жесте.
Сенсей встал напротив, зеркально отражая мои движения. Его глаза горели тем же огнем, что и мои.
Бой начинался.
Мы двигались с невероятной скоростью, словно молнии, рассекающие ночное небо.
Человеческому глазу невозможно было бы уследить за нашими движениями — лишь размытые тени, мелькающие в воздухе. Я чувствовала, как каждая мышца, каждый сустав работают на пределе своих возможностей, буквально трещат от нечеловеческой нагрузки.
Но тело, мое новое, измененное тело, справлялось. Оно словно само, без участия моего сознания, выбирало нужную траекторию, нужный угол атаки, нужную силу удара. Эта новая энергия, этот неиссякаемый источник силы бурлил во мне, подчиняясь каждому моему движению, каждому моему желанию.
Сенсей атаковал молниеносным ударом ноги, целясь в голову, но я, предугадав его движение, ушла в сторону, в последний момент блокировав удар предплечьем.
Ответным движением я провела серию быстрых, коротких ударов, целясь в точки на его теле, которые, как я помнила из уроков Сенсея, отвечали за равновесие и координацию.
Он уклонился от моих атак, но лишь для того, чтобы тут же контратаковать. Его движения были отточены до совершенства, каждое — произведение искусства, воплощение гармонии и силы.
Мы кружились в этом смертельном танце, атакуя и защищаясь, нанося удары и блокируя их.
Я понимала — теперь мы равны. Равны по силе, по скорости… В некоторых моментах мне даже удавалось опередить его на долю секунды, но он тут же компенсировал это своим огромным опытом, своими знаниями, накопленными за годы, а может быть, и столетия тренировок.
Мне же катастрофически не хватало опыта. За моей спиной были лишь несколько месяцев обучения у Сенсея, тогда как он… он постигал искусство боя всю свою жизнь.
В какой-то момент я поняла — я могу победить. Могу остановить этот бой прямо сейчас. Моя новая сила, моя скорость давали мне неоспоримое преимущество. Я моложе, быстрее, сильнее…
И Сенсей, казалось, тоже понял это.
Он резко остановился, опустив руки, и поклонился мне, чуть глубже, чем раньше.
В этом поклоне я прочла не смирение, а признание. Признание меня как равной. Он выпрямился, и на его безмятежном лице появилась легкая, едва уловимая улыбка. И я, наконец, услышала этот такой знакомый, такой родной голос, по которому я так отчаянно скучала все эти месяцы:
— Поздравляю тебя, Анна. Ты прошла обучение. Я научил тебя всему, что знал сам. Ты готова.
Глава 26
Я очнулась резко, распахнув глаза и оглядываясь по сторонам. Села и поняла, что сижу на плоском, холодном камне, который когда-то был жертвенным алтарем.
Вокруг высились темные силуэты деревьев, плотно сплетенных лианами. Сумерки уже сгустились, превращая джунгли в непроницаемую стену теней.
Я не знала, который час, сколько времени прошло с тех пор, как… как всё это случилось.
Первой мыслью было, что нас с Ариной, скорее всего, потеряли и сейчас ищут по всему острову. Представила себе разборки и объяснения, которые меня ждут, и невольно поморщилась.
Спрыгнула с камня. Ощущения в теле были странные, словно я долго плыла под водой и только сейчас вынырнула на поверхность. Всё произошедшее казалось сном, нереальным и пугающим.
Но в то же время я чувствовала, что изменилась. Будто раньше смотрела на мир через мутную пленку, а теперь всё стало чётким и ясным. Несмотря на глубокую ночь, я различала каждую травинку, каждое насекомое. Это было странно и в то же время правильно.
На небе уже висела луна, заливая джунгли призрачным светом, а я интуитивно чувствовала направление, в котором нужно идти. Ещё я чувствовала… что поблизости нет крупных животных.
Страха не было, только странное, почти мистическое спокойствие.
Меня переполняло странное чувство удовлетворения.
Я выручила Сенсея, не оставила своего наставника в трудной ситуации, не бросила его одного в этом… безвременье. Он достоин лучшей жизни, достоин быть счастливым, достоин простых человеческих радостей.
Я знала, какой тернистый и извилистый путь он прошёл в прошлой жизни, и что, несмотря на всю внешнюю крепость, в его душе царила пустота.
Я была его последним заданием, и он справился. Выполнил своё предназначение.
И я искренне надеялась, что Волчица даст ему шанс. Позволит прожить обычную жизнь, жить среди людей, обрести покой, познать счастье.
Я поспешила по едва заметной тропинке обратно к берегу. Двигалась вдоль кромки прибоя, вглядываясь в темноту, пытаясь определить направление к лагерю. Неожиданно вдали показался яркий свет прожекторов, и я увидела, что к острову подлетает вертолет. Освещая прожекторами площадку на песке, машина плавно совершала посадку.
