Баба Люба. Вернуть СССР 3 (СИ) - Фонд А.

— Он юрист…

— Да зачем нам в паломнической образовательной поездке юрист? — вспылил Всеволод, — ты бы ещё массажиста взяла! Всё! Иди! А то я сейчас ругаться буду. Не доводи до греха, Люба!

Я торопливо ретировалась.

Домой пришла в расстроенных чувствах.

Но, увидев радостную мордашку Анжелики, немного оттаяла.

— Тётя Люба! — сказала она, когда мы ужинали, — а когда мы пойдём в ту квартиру убираться и переезжать?

— А что? — я вяло ковыряла вилкой вкуснейшую жаренную картошку с золотистой корочкой, после разговора с Всеволодом аппетита что-то совсем не было.

— Завтра приедет Ричард, — начала перечислять она, — я скоро перейду в общагу. Я бы и сейчас перешла, но мы в комнате с девочками ремонт делали, окно покрасили. Нужно, чтобы краска высохла. Там сейчас спать нельзя — воняет.

— Правильно, — невнимательно кивнула я, занятая своими мыслями.

— Тётя Люба! — продолжила тормошить меня Анжелика, — давай, пока я тут, с тобой, я помогу ту квартиру отмывать? А то ты после работы устаешь, тебе одной тяжело будет. А вместе мы быстро управимся!

Я понимала, что ей любопытно посмотреть на ту квартиру. Кроме того, она хочет выбрать себе спальное место, когда будет приходить на выходные и на каникулы. Но мной овладела какая-то апатия. Сколько усилий, сколько всего и сейчас я должна принять решение. Я не могла взять и лишить кого-то из моей команды возможности этой поездки. Ну вот как? Люди старались, верили, готовились. И тут опа — и кто-то не поедет. Это же несправедливо и обидно.

— Тётя Люба… — продолжала тормошить меня Анжелика, — если устала, то давай сейчас просто сходим, поглядим, что там. А то вдруг там веника нету или тазика. Или тряпок. Чтобы потом туда-сюда не бегать.

— Ты права, — вздохнула я, — поужинаем и пойдём смотреть. Только ненадолго. А квартиру я и сама отмою, не впервой.

— А что ты такая грустная, тётя Люба? — прицепилась ко мне Анжелика, — я же вижу, у тебя мысли какие-то в голове, нехорошие. Рассказывай, обидел кто?

— Да вот надо решить, кто не поедет в Америку, — тяжко вздохнула я, — как представлю эти глаза, когда я им скажу… и самое худшее, что я не знаю, кто из них не должен ехать…

— Тю! — фыркнула Анжелика, — тоже мне проблема!

— Ты не представляешь… — начала я, но Анжелика меня перебила, — у нас в школе, если такое дело, то наша классная делала так. Говорила, к примеру, мол, есть три места, а вас десять человек. Вася или Петя точно едет. Остается два места. Сами выберите, кто из вас едет. Вернусь через час. И уходила из класса.

— Обалдеть! — изумлённо улыбнулась я такому простому и остроумному решению, но потом спохватилась и спросила, — но ведь так и до драки могло дойти?

— Обязательно! — кивнула Анжелика, — зато, когда кандидатуры себя отстояли, то уже никто права и не качал. И главное на классную не крысились, что она любимчиков продвигает.

— Точно! — я аж подскочила из-за стола, — так и сделаю! Скажу, что Ксюша и Ольга Ивановна точно едут. И Комиссаров. А остальные пусть сами разбираются.

От такого элегантного решения настроение у меня значительно улучшилось, и я свирепо накинулась на картошечку. Вдвоём с Анжеликой мы умяли сковродку и вполне сытые и довольные отправились на квартиру Тамарки.

Я пришла в Дом молитв и с нетерпением ожидала, когда же закончится занятие по английскому. Обычно мне нравились эти уроки, когда все собирались, разговаривали, шутили в перерывах между заданиями. Было очень атмосферно. Валентина Викторовна, хоть и была мамашкой Алексея Петровича, надо отдать ей должное, сама любила английский язык и умела передать эту симпатию своим ученикам.

Так что буквально уже через пару недель все понемножку начали болтать по-английски. Да, пока на уровне «передайте мне соль» и «Лондон — столица Англии», но тем не менее.

И вот сейчас я с нетерпением ожидала конца урока.

Когда Валентина Викторовна собрала свои книги и тетради и, наконец-то, ретировалась, я попросила всех задержаться. Якобы для обсуждения мероприятий на следующую неделю.

— А что тут обсуждать? — удивился Пивоваров, — Всеволод Спиридонович что сказал — уборка или посадка будет?

— Сказал, что лучше начать с уборки, пока погода сухая, — сказала я. — А деревья посадим позже.

— И правильно! — подтвердила Сиюткина. Хотя она была довольно сдержанная, и даже застенчивая, но при обсуждении всяких ботанических вопросов она оживала и активно включалась в разговоры.

— Ну вот, значит, и всё! — подвёл итог нашему разговору Пивоваров, — тогда по коням?

— Нет, подождите ещё секундочку, — сказала я, внутренне замирая (вчера Анжелика так ловко расписала мне эту схему, а сейчас я стою перед этими людьми и мне не по себе).

Я глубоко вздохнула.

— Что-то случилось, Любовь Васильевна? — моментально сориентировался и пришел на выручку Пивоваров.

— Не совсем… то есть да, — кивнула я и решилась, словно нырнула в прорубь, — вы же в курсе, что я ездила в областной центр? И таки выбила финансирование, которое зажилили «шишки» сверху?

Все зашумели, закивали.

— Так вот, — я подняла руку и дождалась, пока шум утихнет. — Они дали всего девять мест.

— А нас восемь! — выкрикнула Рыбина и радостно улыбнулась, — можно я тогда одну свою знакомую возьму? Хорошая женщина!

— Погодите, Зинаида Петровна, — покачала головой я, — нас-то восемь. Но это нас. А ведь ещё должна ехать Валентина Викторовна. Без переводчика мы не сможем. Думаю, вы сами это понимаете. Да никто и не пустит группу без переводчика. У нас же официальная делегация будет.

— Ну, так ровно девять, — немного разочарованно протянула Рыбина.

— Что, с подругой облом вышел? — ехидно поддела её Белоконь.

Рыбина надулась и отвернулась, не удостоив Белоконь ответом.

— Если бы всё было так просто, — вздохнула я, — я бы сейчас вопрос даже не поднимала.

— А что случилось? — забеспокоилась Сиюткина.

— А то случилось, что вы не учитываете, что с официальной делегацией от общины должно ехать руководство. В обязательном порядке. Чтобы общаться с руководством американской общины.

— Всеволод Спиридонович едет, да? — упавшим голосом протянула Белоконь и переглянулась с Рыбиной.

— Не только, — поморщилась я, — Ростислав тоже едет.

— А этот зачем⁈ — вспылила Рыбина, — от него и тут толку нету…!

— Тихо ты! — шикнул на неё Пивоваров и оглянулся на дверь, — доболтаешься, так никто не поедет.

Все притихли, удручённо размышляя, а я сказала:

— Таким образом смотрите сюда: у нас есть девять мест. Три занято — Всеволод Спиридонович, Ростислав и Валентина Викторовна. Остается шесть. Едут в обязательном порядке — Ольга Ивановна, Ксения, Ефим Фомич и я. Остается два места. Кто из вас едет — решайте сами. Завтра скажете мне результат.

Ууууууу… что тут началось.

Я еле успела торопливо ретироваться, как кабинет буквально взорвался. Орали так, что стёкла в окне чуть не вылетели.

Я вышла на улицу и полной грудью вдохнула чистый осенний воздух — ай да Анжелика, ай да молодчинка! Если бы не её идея, сидела бы я сейчас с ними, и они бы выносили мне крышу и делали бы мне нервы. А так поорут и сами всё порешают.

Было ли мне стыдно? Да, было. Совесть как-то всё равно мучила. Нехорошо, что я отбираю тех, кто полезен мне в моей задумке. Но здесь я себя успокаивала (точнее пыталась успокоить) тем, что всё равно всех осчастливить я не могу. Более того, они в этой общине уже давно, а я пришла, как говорится, без году неделя, и сразу организовала поездку в Америку, да ещё несколько других людей с собой беру. А все остальные вполне могут и сами всё организовать — никто же им не мешает.

Так я себя уговаривала.

Но всё равно было не по себе.

Поэтому я грустно пошла домой.

По дороге зашла в магазин. Здесь сегодня было многолюдно — привезли мороженные окорочка, которые в народе окрестили «ножки Буша». Так-то с мясными продуктами было не ахти. Нет, на рынке всё было, но цены там, ой. А вот в магазинах уже не было почти ничего. Народ выкручивался, кто как мог. А вот таким, как я, приходилось несладко. Мне-то ещё ничего — Ричард у деда, там они рыбу ловят, плюс у деда пенсия, плюс он курей держит. Огород свой. Кое-как жить можно. А вот в городе совсем плохо. Да и я-то испеку что-то, то блинов пожарю. Вот и есть еда. А в тех семьях, где мужик, или ещё и пара великовозрастных сыновей — совсем кисло. Попробуй их прокорми.