Жека 3 (СИ) - "Arladaar"

Всё верно говорил Славян, и Жека с ним был полностью согласен. Всё высшее руководство мыслило по старому, по советски. Что придёт дядя, и купит то, что ты накатал. Однако дядя не пришёл. И ничего не предложил. Поэтому таким дядей решил стать Жека. Чем чёрт не шутит… Попробовать толкнуть металл за границу, а там уже можно свою металлобазу открыть. Да и приватизация комбинатов, рудников и шахт была не за горами. Чубайс по телевизору сказал, что уже с июля начнут печатать приватизационные чеки, на которые можно будет купить акции крупных предприятий, но не более 20 процентов. Однако и 20 процентов это очень и очень много. Если продать их за границу какому нибудь «Европа Азия холдингу», можно в одночасье стать миллиардером. Причём долларовым.

А народ… Жека был уверен с большой долей вероятности, что 90 процентов людей просто продадут ваучеры за копейки. За бутылку водки, и палку колбасы. Об этом говорил опыт акционирования стройуправления. Чтоб какая-то совковая бабка или дед, пробивали на бирже, сколько стоят акции родного завода, какие на них будут выплачиваться дивиденды? Да это смешно.

И уже ясно одно — нужна наличка, чтоб покупать у населения ваучеры. А на ваучеры покупать акции.

Пока ехали, смотрели в окна машины. По виду не сказать, что комбинат в инфарктном состоянии. Домны дымят, от мартенов тоже вьётся рыжий дым, воняет от коксохима какой-то гадостью, что-то гудит, лязгает. Над длинными рядами труб ТЭЦ громадными столбами вьётся белый дым — отапливается город. На территории завода шипит пар, стучат колёса вагонов, гудят локомотивы.

Однако в заводоуправлении почти тишина. Такое ощущение, что траур какой-то. Знающие люди понимали, что веселиться нет повода. Семеныч в их числе. Он знал больше всех.

— Здрасти, Николай Семеныч! — поздоровался Жека, войдя в кабинет. — Как здоровьичко?

— Здрасти! — вошёл следом Славян. — Вроде, работает завод, а то слухи страшные какие-то ходят по городу.

— Ох, ребята… Да какое тут здоровье! — тягостно махнул рукой Николай Семеныч. — Бьёмся, колотимся — нихера не получается. Министерство путей сообщения и Московский метрополитен разорвали контракты. Приостановили капитальные ремонты. Рельсов десятки тысяч тонн лежат под открытым небом. Всё. Ещё немного и… Листовой и профильный прокат тоже в стране не пользуются спросом. Цены на всё растут. Газ, вода, электричество. Зарплату индексировать надо. А я продукцию не могу продать. В России не нужна, а за границей низкие цены. Вот такие дела. Да что там…

Семеныч махнул рукой, достал бутылку коньяка, разлил по стопкам.

— Давайте дерябнем. Горе зальем, так сказать. У вас то как бизнес, прёт?

— Нет, не прёт, — ответил Жека. — Так себе. В развитие нечего вкладывать, лишь на налоги и зарплату работаем. Машину на предприятие и то не на что купить.

— Ну, зарплату хоть платите, а у нас и с этим проблемы. Налоги заплатили в Москву, и сидим на кислых щщах. Угольщики сказали, если до конца месяца не погасим долг перед ними, поставки сократят в два раза. Тогда всё…

— Я к вам с деловым предложением, Николай Семеныч, — сказал Жека. — Хочу партию металла купить, и за границу продать потом.

— Бесполезное дело, — покачал головой Семеныч. — Цены на биржах низкие. Некуда продавать. Ты здесь дороже купишь, чем там продашь. А ещё дорога…

— А всё таки, сортамент, имеющийся в наличии, можно посмотреть? — упрямо продолжал Жека. — Я бы купил на не слишком крупную сумму. На 900 тысяч рублей. Расчет сразу же в течении дня. Мне нужен сортамент, что у вас есть, и какие цены.

— Молодой человек! — рассмеялся Николай Семёныч. — Ты на металлургическом комбинате, а не в деревенском совхозе. Причём тут есть, или нет? Мы абсолютно всё можем выплавить и прокатать в течении суток, если есть заказ. Цена на сортамент чёрного металлопроката одинаковая, отгрузка по весу. Тонна листа и тонна уголка одинаково стоят. Разница лишь в марках стали. Самые распространённые — обычная строительная сталь, 3 спокойная, и 09 г2с, углеродистая упрочнённая. Цена 500 и 800 рублей тонна. Это старые цены ещё, январские. Скоро будем поднимать. Так что в последний вагон запрыгните. Мы работаем по предварительному заказу, и предварительной оплате — склады уже забиты полностью. Что скажете, то и прокатаем.

— Как происходит покупка и отгрузка товара? — спросил Жека.

— Идёте в договорной отдел, делаете заказ, оплачиваете, в течении суток оплаченный заказ отгружается, если суммарно до 5 тысяч тонн. Для нас это откатать в сутки — тьфу. Отгрузка в вагоны МПС, прямо в цехах. Потом это уже наше дело как доставить до товарной станции. Ну а дальше вы договаривайтесь с железной дорогой, куда вам везти, и кому. Пойдёмте, я вас сам проведу в договорный отдел, — Николай Семеныч налил ещё коньяка. — Ух… Хоть немного настроение поднялось. 900 тысяч для нас сейчас большие деньги. Живые деньги, так сказать… Скажу честно — чтоб заказчики пришли, и сразу заплатили в стопроцентном объёме, такого и нет почти. То пять, то десять процентов заплатят, остальное потом. А сейчас так не получается, при такой-то инфляции. Это себе в убыток работать. Пойдёмте, пойдёмте, ребята. Сейчас всё оформим. Я бы и скидочку вам сделал, но не могу — и так цена ниже низкого. Зато упакуем вам по международному стандарту. Хоть в Америку или Японию отправляй!

Жека быстро прикинул — продавать за границу имеет смысл только более качественный металл, марки 09 г2с. По цене 800 рублей за тонну, получилось бы 1125 тонн. Это 20 железнодорожных платформ. Сопромат он проходил в технаре, и знал, что большие конструкции никто не будет изготавливать из обычных швеллеров и двутавровых балок. Если японцы начали строить стадионы и спортивные сооружения, листовой металл будет самый востребованный товар. Из листов будут резать полосы, и варить из них громадные сварные балки, так же как это делали на ремонте мартеновской печи номер 5.

— Надо нам затарить состав листовым металлом! — заявил Жека Славяну, пока Семеныч отвлекся на пару минут. — Нехер распыляться как в колхозе, по десять тонн этого, или того. Заказываем листовой упрочнённый металл толщиной 10, 20, и 30 миллиметров, для изготовления сварных балок и колонн. А то распылим партию товара по мелким лотам, а они нахер не нужны окажутся. И будем ездить месяц на биржу как на работу. Продавать надо целиком. Одним лотом. По средней цене.

— Братан, тут я тебе ничего не могу сказать, — озадаченно заявил Славян. — Делай как знаешь. Ты в этих делах шаришь, тебе и карты в руки.

— Давайте ребята, заходите! — махнул рукой Николай Семеныч. — Вот Виктор Михайлович, ведущий специалист договорного отдела. Все вопросы к нему.

— Мы решили купить у вас упрочненный листовой металлопрокат толщиной 10, 20, и 30 миллиметров, — заявил Жека. — Найдется 1100 тонн?

— Сейчас нет! Но это полторы смены в листопрокатном цехе! — заявил Виктор Михалыч. — Сразу поставим в план производства, в приоритет. С полностью оплаченными заказами у нас всегда так. Через 2 дня укомплектованный состав будет стоять на межрайонной товарной станции. Получить сертификаты качества и сопроводительные документы на груз, договор купли-продажи, если хотите, можно прямо сейчас.

— Ясно, спасибо, мы хотим их получить сейчас, начнём двигать груз дальше по деловой цепочке, — Жека пожал руки Николаю Семёновичу, и Виктору Михалычу. — Сегодня в течении дня вам завезут платёжку из банка о переводе на ваш счёт всей суммы в полном объёме.

— Верю! — засмеялся Николай Семеныч. — Давайте, ребята, удачного дня!

Получили документы на металл, вышли из заводоуправления, и остановились покурить.

— Я нихера не могу понять, или я тупой, — покачал головой Славян. — Объясни, братан — как какие-то сраные 14 компьютеров могут стоить как половина железнодорожного состава с металлом?

— Проще простого, — ответил Жека. — Компьютер это высокотехнологичный западный товар. Чтоб сделать один компьютер, сколько надо переработать тонн руды, всяких редкоземельных металлов, сколько сжечь электроэнергии, сколько денег уйдёт на зарплату их рабочим? Это очень дорогой товар. Конечная цель всей работы миллионов людей. А что такое железяка, прокатанная мужиком, который получает копейки? Руду и уголь такие же копеечные мужики добывают. Эта продукция низшего передела. Она и стоит так себе, гроши. Такое же соотношение как у рубля к доллару. Западный рабочий получает 3000 долларов в месяц, а наш рабочий 50 долларов. Вот и вся разница.