Афанасий - герой республики (СИ) - Беймук Олег "Olevka"
— Сделаем, командир! — бодро отозвалась Вика. — Где искать аэроплан, возница знает?
— Разумеется. Чуть дальше к окраине, чем Ваши фактории. С документами по дороге ознакомитесь! Счастливо!
Забравшись в экипаж, мы отправились куда-то, невзирая на мелкий моросящий дождик. Добрались до дальнего ипподрома. Посреди которого стояло настоящее чудо техники — обтянутый тканью каркас из деревянных планок и веревочек. Рядом с чудовищным, высотой в два человеческих роста, каркасом, суетилась фигурка в кожаном костюме.
Подъехав практически вплотную, мы окликнули пилота. И Вика протянула механику какую-то бумагу с печатью.
— А, это вы. Те два пассажира, которых нужно подкинуть в Тамбов? Ну, забирайтесь на борт. Чтобы к вечеру успеть. Раньше уже хоть раз летали?
— Нет, конечно! А что мы должны делать?
— Ничего не нужно делать, сидеть и не вываливаться. Если морской болезнью страдаете, то в кармашке впереди бумажные пакеты. И наденьте экипировку, вот это шлемы, очки и кожаные перчатки.
— А дождик не помешает? — осторожно поинтересовался я.
— Такой слабый? Нет, конечно! Сейчас поднимемся выше облаков, совсем просто будет. Забирайтесь по лесенкам!
Мест в аэроплане было три. Спереди — для пилота, а затем еще два, один за другим. Вику я пропустил вперед, следом за авиатором, а сам уселся ближе к хвосту. Не знаю, как для авиатора, но пассажирам предназначались деревянные стулья, с сидением и спинкой из переплетенного ротанга. Видимо, для облегчения конструкции. Вцепился, как и было приказано, в перильца. Механик тем временем вручную крутанул здоровенный пропеллер, и бензиновый двигатель противно затрещал, пуская из выхлопной трубы кольца дыма. Авиатор еще раз прошелся вокруг аэроплана, что-то охлопал, за что-то подергал, и лихо вскочил на свое место. Поправил очки, поднял вверх большой палец, и механизм двинулся вперед, постепенно ускоряясь и подпрыгивая на кочках. А затем вдруг задрал нос и пошел вверх, больше не трясясь и не раскачиваясь.
Я сперва даже не понял, что мы уже летим. Только ипподром вдруг пошел вниз, уменьшаясь. Я в этот момент даже немного (сильно, на самом деле!) испугался. И с силой сжал ягодицы, чтобы не испачкать случайно сидение и форму. И в этот момент Вика вдруг подняла вверх обе руки и закричала «Ура! Летим!» И мне стало стыдно за свой испуг. Так что я тоже перегнулся через борт и взглянул вниз. Вид сверху был совершенно потрясающий: тщательно расчерченный прямыми улицами, бульварами и проспектами город, перечеркнутый извилистыми речками и каналами, через которые черточками проходили многочисленные мосты. А еще куча куполов церквей и соборов, сияющих, даже в редкий дождик, сусальным золотом. Мелькнула, где-то сбоку, прямая линия Невского, а затем аэроплан врезался в нависающие над нами серые, косматые облака. Вблизи они ощущались, как сплошная полоса мокрого тумана, и видимость сократилась до концов крыльев.
Но продолжался такой «полет на ощупь» недолго. Пара минут — и аэроплан, прорвав серую пелену, выскочил на простор. А вот это было здорово! Мы взлетели выше облаков! Сверху неясная всегдашняя хмурь представляла собой почти сплошное, кипенно-белое, поле. Над которым простиралось ярко-голубое небо, без единого облачка. И освещалась эта идиллическая картинка ярким, почти летним (никогда такого яркого в Питере не видел!) солнышком. Перегнувшись через невысокий бортик, рассмотрел чуть внизу бегущую седом по облакам, крестообразную тень от нашего аэроплана. Впереди умиротворяюще трещал двигатель, а пропеллер слился в полупрозрачный круг. В общем, красота! Если бы еще не бросало время от времени в «воздушные ямы», вообще бы благодать была.
Единственная проблема: сплошное поле из облаков не давало рассмотреть землю. Скучно было! Через полчаса, примерно, я опустил голову в шлеме на руку, уложенную на бортик, и уснул.
Проснувшись через пару часов, обнаружил, что облачность под нами исчезла, а внизу, почти точно по нашему курсу, проходит широкая дорога, по сторонам от которой разбросаны там и сям игрушечные домики. А на самой дороге видны игрушечные экипажи и телеги, почти не движущиеся. Чуть в стороне проходила чугунка, по которой не спеша катил паровоз с такими же игрушечными вагончиками. Кое-где местность пересекали извилистые русла рек, а чуть дальше от дороги почти всю местность скрывали зеленые пятна лесов и рощ. А чуть впереди был виден с высоты какой-то город.
Недоумевая, что меня разбудило, я сладко потянулся... и тут расслышал, что в равномерный ранее треск двигателя вкралась какая-то новая нотка. Не то мелкие взрывы, но то дополнительный стук.
— Двигатель барахлит! — крикнул нам, обернувшись, авиатор. — Может остановиться! Ничего страшного, это масляный фильтр! Не любит долгой работы!
В этот момент мотор кашлянул особенно сильно... и заглох! Прозрачный круг пропеллера сперва потускнел, потом распался на части и вдруг винт завис в воздухе. Вика, на всякий случай, завизжала. Но это не слишком помогло. Зато теперь при разговоре не нужно было перекрикивать треск мотора.
— Мы что, падаем? — заорал я, перекрикиваявизг Вики и свист воздуха.
Глава 22
— Мы что, падаем? — заорал я, стараясь перекричать визг Вики и свист воздуха.
— Нет, пока просто планируем. Ничего, вон впереди какой-то город. Судя по маршрутному листу, Касимов. Там сядем, спокойно сменим фильтр... Говорил же я им, покупайте французский! Так нет, «отечественный дешевле»! — ворчал, кого-то передразнивая, авиатор. — А я ведь говорил, что он верст пятьсот пройдет и сдохнет! Да Вы, девушка, не переживайте так. У нас планёр отличный, мы и без мотора и лететь, и садиться можем. Сам Сикорский планёр рассчитывал! И долетим, и сядем! А, может быть, и двигатель сумеем починить!
— Каким образом? —перестала визжать Виктория.
— Да самым обыкновенным, народным!
С этими словами авиатор встал на своем месте и перебросил ногу через ограждение. Выбрался со своего места, отправив аэроплан в свободный планирующий полет, подобрался снаружи к кожуху расположенного спереди двигателя, и изо всей силы ударил рукой куда-то внутрь. А затем потянулся вперед, держась за какую-то растяжку, и крутанул рукой пропеллер.
К моему удивлению, мотор тут же отзывчиво затарахтел, и пропеллер опять превратился в размытый круг. Авиатор же снова забрался на свое место и потянул какие-то рычаги, корректируя курс.
— Ну вот, я же говорил! — обернул он голову в нашу сторону. — Техника, хоть и заграничная, а чинится русскими народными методами. Но сесть все равно придется, чтобы фильтр сменить. Четверть часа потеряем, не больше!
И мы понеслись к земле. Сели на какое-то картофельное поле. Трясло при посадке знатно, но ничего, кажется, не отвалилось. Авиатор предложил нам сойти и размять ноги: мол, лететь осталось всего ничего, если через Шацк, то меньше двух сотен верст. Мигом домчим!
Я, тем временем, поинтересовался, всегда ли маршрут прокладывается вдоль торговых путей? Оказалось, что почти всегда: на случай вот такого «форсмажора» с запчастями и поломки двигателя. Но аэроплан всегда рассчитан на планирование без мотора. Так что, если впереди нет мощной бури (вроде той, что сейчас собирается над Рязанью), то опасности почти нет.
Тем временем Вика выяснила, как зовут нашего бравого авиатора. Оказалось,зовут его Альберту Сантос-Дюмон, по национальности бразильянец, авиатехнику осваивал в Галлии (отсюда, надо полагать и тяга ко всему иноземному.) Но заинтересовался работами конструктора Сикорского и сейчас работает в Республике, помогая налаживать отечественный воздушный флот. Да и возрастом не слишком отличается от нас: ему около 25 лет. И больше всего на свете он любит летать.
Пожалели, что не можем отправить сообщение в Тамбов (где нас должны встретить, все равно прибудем раньше депеши), полюбовался, как Альберту прочистил и установил на место фильтр, проверил и подтянул еще какие-то устройства и трубки и махнул рукой забираться на места. Через пару часов аэроплан снизился в пригороде Тамбова. Уже немного разбираясь в географии, Вика скомандовала авиатору садиться на поле вблизи усадьбы дворян Медведчуков, где жил отец Ионы. И велела прибывшим к месту посадки крестьянам срочно вызвать барина. После чего, взмахнув какой-то бумагой, распорядилась немедленно доставить к месту посадки бензин, масло и необходимые запчасти (к счастью, вписок запчастей поручила диктовать Альберту). А тем временем мы все втроем отправились испытывать фирменное гостеприимства Тамбовчан.
