Валерий Самохин - Убить дракона
– А меня спросили? – резко спросил в ответ Денис.
– Вас?! – француз выглядел ошарашенным.
– Я достойный сын своего народа! Народа оджубеев! – министр финансов повернул голову, давая возможность собеседникам полюбоваться своим профилем. – И ни французам, ни англичанам Лысую гору я не продавал.
Де Брюэ замер на мгновенье, беззвучно открывая рот, и, едва придя в себя, ехидно спросил:
– У вас и грамота дарственная, надо полагать, имеется на гору… от вашего уважаемого шамана?
– А как же? – невозмутимо подтвердил Денис и пошарил глазами по сторонам. Оторвав от скатертной бахромы веревочку, он быстро связал на ней несколько узелков и с гордым видом положил перед французом. – Вот!
– Издеваетесь? – грустно осведомился де Брюэ и брезгливо, двумя пальцами приподнял непонятное изделие за кончик. – Что это?
– Это кипу – узелковое письмо инков… и оджубеев, – охотно пояснил Денис. – Здесь написано, что мое племя доверяет мне вести любые переговоры с представителями других государств и заключать любые сделки по продаже земли и иной собственности… – с трудом подавив смешок, он торжественно обратился к девушке: – Смею надеяться, Ваше Высочество, что Канцелярия Заморья заверит это документально высочайшей печатью.
Позабыв все правила приличия, де Брюэ откинулся на спинку стула и гулко захохотал. Ему заливисто вторила Златка, прижав ладошки к своим прелестным щечкам.
– Подозреваю, что индеец из вас, как… – несколько секунд француз подыскивал необидное сравнение и, не найдя ничего подходящего, махнул рукой: – Мысль ваша очень неплоха, но не думаю, что это поможет нам в обороне горы.
– Не скажите! – слегка обидевшись, горячо возразил Денис. – В нужный момент эта шутка взорвется посильнее ядерного фугаса.
– Что еще за фугас? – быстро переспросил де Брюэ. С реакцией у него был полный порядок. «Ты ему еще про самолеты расскажи» – запоздало упрекнул себя Денис.
– Это наша оджубейская поговорка, – вывернулся он. Так ему показалось, во всяком случае.
– Ну-ну… – многозначительно хмыкнул премьер-министр и настойчиво потребовал: – Выкладывайте свой план до конца.
– На чем я остановился? – почесал кончик носа Денис. – Ах, да… Четвертый этап. На что росли цены в первую очередь, когда золото Кортеса хлынуло в Европу?
– Да, практически, на все, – пожал плечами де Брюэ. – На хлеб, землю, дома…
– Подготовьте необходимый список, – попросил Денис.
– Хорошо, я отдам приказ. Вы ждете нового роста?
– Европа еще не забыла, что было в прошлый раз, – напомнил Денис. – Когда пройдет слух, подтвержденный документально, ситуация непременно повторится.
– Отличная мысль, – одобрил де Брюэ. – Но наши прииски при этом тоже понесут убытки.
– Ненадолго… очень ненадолго, – отвлеченно промолвил Денис и спохватился: – Вот еще что. Немедленно отправьте самый быстрый парусник в Южную Африку. Необходимо срочно увеличить добычу алмазов, и завалить ими европейский рынок.
– Мы обрушим рынок золота, уроним в цене бриллианты… – начал разгибать пальцы премьер-министр. – К нам движется британская пехота, когда про Лысую гору узнают в Европе, проснется Франция…
– Испания, – подсказал Денис.
– Что – Испания? – недоуменно вскинулся француз.
– Этих обязательно надо известить, – озаботился министр финансов. – Земли эти когда-то принадлежали и им. По-крайней мере, они так считали.
– Это все? – с надеждой спросил француз.
– Ваше Высочество, – Денис встретился взглядом со смеющимися глазами девушки. Происходящее явно доставляло ей наслаждение. – Вы не хотите написать письмо своей бабушке?
– Думаю, что это будет излишним, – на мгновенье задумавшись, улыбнулась Златка. – Вы и так достаточно наворотили… – взяв салфетку со стола, она быстро соорудила косынку, на старушечий манер подвязав ее на голову, и продолжила напевом бабушки-сказочницы из детской передачи: – Жила-была Лысая гора. Мирно жила, не тужила. Можно сказать припеваючи. И вдруг… – девушка сделала страшные глаза и понизила голос до трагического. – И вдруг, откуда ни возьмись, появился Денис Иванович.
Рассмеялись все. Де Брюэ позвонил в колокольчик и велел подать кофе. Блаженно потягивая горячий напиток, он коротко приказал:
– Дальше!
– Когда королевская пехота займет позиции, необходимо организовать встречу с их командующим.
– Это не проблема. Они сами пришлют парламентеров и предложат нам добровольно покинуть гору. Но зачем нам это?
– Хочу избежать лишнего кровопролития, – скупо поведал Денис.
Догадавшись, что подробностей он пока не дождется, де Брюэ отставил кофейную чашечку в сторону, поднялся со стула и проследовал к маленькому письменному столику, стоящему подле камина. Взяв с него лист бумаги и перьевую ручку, он вернулся на место и принялся быстро что-то писать мелким почерком. Скорей всего, переносил на бумагу все озвученное, не полагаясь на собственную память. Прервавшись, он поднял голову и измученным тоном спросил:
– Что еще?
– У нас есть типография?
– Хотите напечатать воззвание к коренным жителям Америки? – серьезным тоном спросила Златка. Денис усмехнулся и пояснил:
– Хочу заранее подготовить листовки.
– Устроим маленькую революцию? – догадливо вскинулась девушка.
– Угу… – подтвердил он. – Оранжевую. И следует срочно наладить контакты с Джорджем Вашингтоном.
– Оранжевую, – чиркнув по листку, вслух повторил француз и бессильно выронил перо из рук. – О, святая дева Мария! – вознеся глаза к потолку, взмолился он. – Помоги мне сохранить ясность ума и крепость духа в этом… – виновато взглянув на девушку, он твердо закончил: – В этом приюте для умалишенных… – приложив руку к сердцу, де Брюэ галантно склонил голову: – Простите меня Ваше высочество за крамольные слова, но поверьте – я сам скоро сойду с ума.
– Сварим в кипятке? – деловито осведомился Денис.
– Думаете? – задумчиво сложила губы бантиком Златка и неуверенно произнесла: – Может, лучше кожу содрать живьем?
– Неплохая мысль!– последовал одобрительный кивок. – А потом посадим на кол.
– И все что останется – четвертуем! – радостно подхватила она. – А затем сожжем, и пепел развеем по ветру.
– О, боги! – уже не только глаза, но и руки были обращены вверх. – В жизни не встречал столь несерьезное высочество. Хоть бы рассердилась для приличия… И министр финансов хорош… – француз горестно покосился в сторону Дениса. – Идеальная пара…
– Милый мой Доминик, – девушка ласково посмотрела на Брюэ. – Терпите… еще не то будет… – и, повернувшись к Денису, устало спросила: – У вас все? Заканчиваем?
– Последний штрих, Ваше высочество, – заторопился он. – Еще нам потребуется высокопоставленный перебежчик.
– Английский или французский?
– Наш, – коротко ответил Денис.
ГЛАВА ПЯТАЯ.
– Барин, мыла французские круглые доставили ямочной почтой и дюжину веничков перяных для обметания в покоях. – Ключница Аглая с силой провела ладошками по роскошному бюсту и пренебрежительно, с нескрываемым превосходством покосилась на тоненькую фигурку Юльки. – Спрашивают, что еще надобно?
– Пудра хорошего с фиалковым духом фунтов десять и фланели голубой аршин с полдюжины. – Василий Тертышный, резко затормозив каблуками, торопливо выгреб горсть медяков из кармана и высыпал в ловко подставленную ладонь. – Держи, рассчитаешься с посыльным… – и, уже убегая, на ходу крикнул: – Воды пермонтской на столы не забудь поставить и бочку полпива приготовь. Увлекаемая следом Юлька едва не растянулась от сильного рывка за руку.
Театр размещался в небольшом летнем флигеле, скрытом зеленью ухоженного сада. Подмостки поднимались всего на пару пядей от пола, но обзор был прекрасным. Зал для публики заставили легкими столиками. На сиденьях плетеных кресел лежали небольшие пуховые подушки.
Между тем начали прибывать первые гости. Легкие коляски, шурша по гравию, вкатывались во двор, и высаживали местных ценителей театрального искусства.
– Купец Сафонов, хозяин кожевенной фабрики, – снисходительно шептал помещик на ухо своей новой приме, представляя очередного гостя, и важно протягивал тонкие пальцы для пожатия.
– Уездный голова, коллежский советник Вельяминов… – голос становился трепетным, с придыханием. К этому гостю режиссер спешил на полусогнутых, расплываясь в слащавой улыбке, и широко разводя руки в стороны для объятий.
– Представитель сельского дворянства, отставной майор от артиллерии Данилов… – тон был ровным, в меру радостным, без благолепия.
Зачем он ей представлял приглашенных, Юлька не знала. И запоминать их не собиралась. Не было смысла. Кто она здесь? Дворовая девка, крепостная актриса. Забавная игрушка, не более того.
